Парни плюнули, сели в машину и, как только загорелся зеленый свет, вместе со всем потоком исчезли за поворотом.

— Ну все, — сказал Тоник и взял Алису за руку, — больше мы от тебя ни на шаг. Успокойся, Антон, — мягко отвела его руку Алиса, — если попались нам эти два урода, так теперь нужно всего бояться? Тем более что я одному из них так врезала, что запомнит он меня надолго.

Ребята недоверчиво на нее посмотрели, но Алиса подняла правую руку и, раскрыв ладонь, сказала:

— Вот этой самой рукой. Что — не верите? А помнишь, Тоник, ты ведь сам меня вчера научил этому удару — ребром ладони под горло. Только я попала не ребром ладони, а кончиками пальцев. Боже, как ему было плохо. Я даже сама перепугалась. Он чуть не задохнулся. Ты страшный человек, Антон. Я теперь это поняла.

— Я же не бандит, чтобы меня бояться, — засмеялся Тоник. — Просто ты очень способная ученица. Слушай, Профи, а что, ты там про пожар кричал? — перевел он разговор в другое русло.

— Психологи установили, что люди быстрее всего отреагируют на просьбу о помощи, если будут бояться, что с ними случится такая же беда. А пожаров как раз боятся все, — спокойно объяснил Профи.

— Ладно, давайте думать, где теперь искать Сашку, — сказала Алиса.

— Хватит нам на сегодня приключений, — решительно заявил Тоник. — Поехали домой.

— Может быть, он уже ждет нас там. Сидит и пьет чай, пока мы здесь бегаем, — добавил Профи.

— Что-то я в это не очень верю, — вздохнула Алиса, но ничего другого предложить не смогла.

И друзья отправились к своему дому.

А Сашка в это время сидел на лавочке около Патриарших прудов. Он проснулся сегодня поздно, когда Толяна уже не было. На полу лежала записка: «Я на Патриках. Завтрак на подоконнике. Гвоздь найдешь под дверью. Толян».

На подоконнике лежала вчерашняя пачка печенья и стоял стакан с остывшим чаем. Вот и весь завтрак.

Сашка грыз печенье, запивая чаем, и смотрел в окно. Толяна нигде не было видно. Значит, Патрики — это не улица за окном. Как же его найти? Придется спрашивать дорогу у прохожих.

Он плотно закрыл за собой дверь, вставил гвоздь на старое место и вышел во двор. Неподалеку старушка выгуливала такую же старую собаку неопределенной породы. Они даже были в чем-то похожи.

— Бабушка, а где тут у вас Патрики? — вежливо обратился к ней Сашка.

Старушка затрясла головой, как будто пыталась навести там порядок.

— Не знаю, милок, я таких не знаю. Все уже переехали. Одна я тут осталась, да моя Дуся.

Дуся сидела у ее ног и с недоумением смотрела на Сашку.

— Хорошая у вас собака, — не нашелся он больше что сказать и, осторожно погладив ее, отправился дальше.

На углу в черном костюме и белой рубашке стоял парень с букетом в руках. Он явно кого-то ждал.

— Скажите, а где Патрики? — начал Сашка.

— Там, — показал он Сашке в конец улицы и отвернулся.

Сашка пожал плечами и двинулся в указанном направлении.

— Там Малая Бронная, повернешь направо и выйдешь на Патриаршие пруды, — крикнул ему вслед парень, увидев его неуверенную походку.

Это было уже совсем другое дело. По крайней мере стало ясно, что нужно искать. Пруды-то найти можно. Их сразу видно. Сашка сразу приободрился.

И действительно, очень скоро он вышел к пруду. Но ни одного человека с метлой вокруг не было видно. Может быть, Толян сейчас на другом пруду, ведь парень ясно сказал «пруды», а не «пруд».

— Дядь, а где тут второй пруд? — спросил он у пожилого мужчины, сидящего неподалеку от памятника Крылову.

— Да вот сколько живу здесь, а второй никак не могу найти, — улыбнулся тот. — А тебе он зачем понадобился?

— Человека одного ищу. Сказал, что будет на Патриках.

— Тогда он должен быть здесь. Ты обойди пруд и где-нибудь его непременно встретишь. Может быть, он в кафе сидит.

— Спасибо, — сказал Сашка и отправился на поиски Толяна.

Кафе находилось на другой стороне пруда и выбегало ступеньками из высокого одноэтажного каменного павильона прямо в воду. Под тентами с иностранными надписями стояли деревянные столы и лавки. Толяна отсюда не было видно. Может быть, он сидит где-нибудь неподалеку за деревом.

Весь пруд был окружен большими старыми тополями. На скамейках сидели мамаши с маленькими детьми, пенсионеры и иногда попадались влюбленные парочки. Их время еще не пришло. А пока на тех скамейках, что стояли ближе к воде, располагались живописные группы необычно одетых ребят и девчонок. Некоторые из них были в черном, другие, напротив, выделялись яркой стиль-? ной одеждой и свободной, раскрепощенной манерой общения.

Сашка не спеша шел по аллее, с любопытством глазея по сторонам. Было бы странно, если бы Толян сидел среди них. Но это было бы интересно. Однако его и на этой стороне пруда обнаружить не удалось.

Подойдя к кафе, Сашка наклонился к воде и удивился ее чистоте. Только водорослей было много. Хотя они как раз довершали картину причудливого подводного царства.

К нему уже спешили на всех парах местные коричневые утки. А дать им было нечего. Сашка вздохнул и огляделся. И почти сразу увидел Толяна. Тот сидел на второй скамейке со стороны входа и похоже было, что крепко спал. На голове у него красовалась соломенная шляпа с широкими полями, прикрывающая лицо, но Сашка обладал хорошей зрительной памятью, поэтому сразу узнал своего вчерашнего друга. Сашка осторожно подобрался к Толяну и сел рядом, решив его не будить.

Так он и просидел, не двигаясь, почти полчаса. Из кафе доносилась негромкая музыка, рядом прогуливались самые разные люди, которых объединяло только одно — желание найти в центре города тихий уголок и отдохнуть от своих надоевших проблем. Атмосфера здесь для этого была самая подходящая. Сашка тоже вспомнил всех своих новых друзей, с которыми еще недавно собирался поехать в Грецию. Теперь из этого, конечно, ничего не получится. Да и раньше, честно говоря, он слушал все их рассказы о Греции только как красивую сказку. В конце концов, у них своя жизнь, а у него своя. А вдруг и правда что-нибудь выйдет? Но от этой мысли у него на душе стало еще противнее.

— Давай, — охотно согласился Сашка. — А кто эти ребята на другой стороне?

— Кого здесь только нет. И толкиенисты заходят, и булгаковцы. Здесь же рядом нехорошая квартира.

— Какая?

— Ты что, не читал «Мастера и Маргариту» Булгакова?

— Нет.

— А «Властелина колец» Толкиена?

— Не читал.

— Какой же ты счастливый, — совершенно неожиданно рассмеялся Толян. — Такие интересные книжки тебе еще предстоит прочитать. А в «нехорошей квартире» жил Воланд, повелитель тьмы, со своими приближенными. Здесь тоже всякая нечисть водится.

— В пруду? — не понял Сашка.

— Если бы. Ты попробуй сюда прийти после двенадцати ночи. Или зубов недосчитаешься, или чего похуже.

В это время мимо них прошел человек в безрукавке и в шортах. Все обнаженные места на руках и ногах у него были густо покрыты татуировкой.

— Видишь, какие здесь экземпляры водятся, — кивнул на него Толян. — Я один раз на этой скамейке засиделся допоздна. Смотрю, мимо этих ребят идет мужичок пьяненький. То ли он им сказал что-то, то ли так просто, но они все вместе начали его бить. Его ветром качало — ткни пальцем и свалится, а они окружили всей толпой, кто-то сзади ударил ему под затылок, а когда он упал, то все вместе стали бить ногами. А ты знаешь, что под затылок удар смертельный, так же, как и в переносицу — чуть сильней ударят и все, кровоизлияние в мозг?

— Я знаю, — сказал Сашка. — Мне Тоник рассказывал. А что дальше-то было?

— А дальше я закричал «милиция», они и разбежались. Притащил его к себе. Хороший мужик оказался. Он тогда отмечал с друзьями какую-то премию, вышел прогуляться, а они его чуть на тот свет не отправили. Их все равно бы жизнь за него наказала, да только мужика жалко. Да ладно, что мы все о грустном да о грустном. Пойдем лучше в зоопарк сходим.

— А как же девушка?

— Она обычно с утра здесь кофе пьет. После обеда жарко, а вечером противно из-за всякой нечисти.