По договоренности с Россией султан имел право смешать господарей (правителей) Молдовы и Валахии только по суду с участием русских представителей. Осенью 1806 г. Селим III нарушил договор и сместил господарей Ипсиданти и Мурузи.

Россия была вынуждена принять ответные меры. Говоря вынуждена, я имею в виду не миролюбие Александра, а то, что у России руки были связаны войной с Наполеоном на территории Польши и Восточной Пруссии.

24 сентября 1806 г. Александр I приказал передать 18 тысяч червонцев и оружие вождю сербских повстанцев Кара-Георгию. А 4 октября Александр I предписал командующему Молдавской армией генералу от кавалерии И. И. Михельсону занять Молдову и Валахию, что и было выполнено в ноябре 1806 г.

18 декабря 1806 г. султан Селим III издал фирман о войне с Россией. В фирмане на Россию возлагалась ответственность за захват «мусульманских земель Крыма и Гюрджистана (Грузии)», вмешательство во внутренние дела Османской империи, то есть в управление Ионическими островами и Дунайскими княжествами. Одновременно султан призвал всех правоверных к джихаду — священной войне против России.

В связи с ухудшением отношений с Турцией в помощь Сенявину летом 1806 г. на Балтике была сформирована эскадра кораблей под начальством капитана-командора И. А. Игнатьева.

19 августа 1806 г. эскадра вышла из Кронштадта. B ee составе были: 80-пушечный корабль «Рафаил», 74-пушечные корабли «Сильный» и «Твердый», 66-пушечные «Мощный» и «Скорый», фрегат «Легкий» (38 пушек), шлюп «Шпицберген» (32 пушки), корвет «Флора» (22 пушки) и катер «Стрела». 21 декабря 1806 г. эскадра Игнатьева без потерь пришла на Корфу.

С прибытием эскадры Игнатьева численность русских сухопутных войск на Ионических островах возросла до 13 тысяч человек. Кроме того, имелось около 3 тысяч «туземцев» — албанцев, черногорцев, бокезцев. Большинство их отличалось личной храбростью, но с трудом привыкало к дисциплине и предпочитало воевать исключительной в родных местах.

Как уже говорилось, с началом войны с Турцией русские на Ионических островах оказались фактически блокированными. Обеспечение из России стало возможно доставлять лишь кружным путем вокруг Европы. При этом на русские суда постоянно нападали французы и североафриканские вассалы турецкого султана. В феврале 1807 г. Сенявин узнал, что тунисский бей захватил четыре русских торговых судна. В итоге русская армия и флот остались без материального снабжения, без провизии и без денег. Население Ионических островов было немногочисленно и бедно, чтобы прокормить русских. Да и особенно давить на них было нельзя — народ там хоть и бедный, но воинственный и поголовно вооруженный. Тут Сенявин и вспомнил подвиги Григория Орлова и Ламбро Качиони, а может, и не вспомнил, а сам догадался, где достать денег. Почти все побережье Средиземного моря стало враждебно русским. Но противостоять русскому флоту было попросту некому. Турецкий флот забился в Проливы. У австрийцев флота практически не было. Неаполитанские корабли частично ушли в Сицилию, а частично отсиживались в базах. Французский флот был изрядно потрепан Нельсоном.

Зато почти каждое торговое судно, встречаемое русским кораблем в Средиземном море, оказывалось вражеским и, соответственно, объявлялось призом. По указанию Сенявина все захваченные суда противника, а также военная контрабанда, захваченная на нейтральных судах, пробиравшихся во вражеские порты, поступали в продажу. Три восьмых от вырученной суммы распределялись между офицерами и матросами корабля, взявшего призовое судно, а остальные пять восьмых делились между всеми кораблями эскадры. При этом деньги по определенной норме полагалось получать всему личному составу боевых кораблей. Русская армия и флот в Средиземном море встали на самообеспечение. Так, один фрегат «Венус», крейсировавший в мае 1806 г. между Венецией и Триестом, приобрел призов более чем на 100 тысяч рублей. Общие же размеры призовой суммы, предназначенной к распределению между составом эскадры в 1806 — 1807 гг., были не менее полутора миллионов рублей.

Идя на обострение отношений с Турцией в конце 1806 г., русское правительство не имело подготовленного и утвержденного плана войны против нового противника. В высших военных и политических сферах обсуждалось предложение поднять восстание в Греции и наступать на Константинополь через Албанию. Обсуждался также план изоляции Оттоманской империи от владений Наполеона путем создания с помощью сербов, герцеговинцев и черногорцев барьера в северной части Балканского полуострова. Были и другие предложения. Но ни одно из них не было окончательно принято. Лишь в начале января 1807 г. утвердил разработанный управляющим морским министерством П.В. Чичаговым план войны с Турцией. В общих чертах он сводился к следующему:

1. Прорыв Черноморского флота в Босфор и высадка здесь 15— 20 тысяч десанта.

2. Прорыв Средиземноморской русской эскадры совместно с английскими кораблями сквозь Дарданеллы.

3. Отвлечение сил противника от Константинополя действиями Дунайской армии.

Первый пункт плана Чичагова был абсолютно нереалистичен. После смерти Екатерины Черноморскому флоту не уделялось должного внимания, он ослаб количественно и качественно. Руководили Черноморским флотом бездарные иностранцы, безразличные к интересам русского государства. С 1800 г. главным командиром Черноморского флота был немец Виллим Фондезин, а в 1802 г. его сменил французский эмигрант маркиз де Траверсе.

21 января 1807 г. Траверсе получил приказ о подготовке десанта в Босфор и сразу же отрапортовал в Петербург Чичагову, что флот к концу марта будет вполне готов к выполнению поставленной задачи, а транспортные суда смогут принять 17 тысяч человек десанта. Но, разобравшись в ситуации, маркиз схватился за голову. В рапорте от 12 февраля он уже поет другую песню, мол, полки, назначенные для высадки в районе Константинополя, не укомплектованы, а из наличного состава весьма значительную часть составляют необученные новобранцы, что опытных штаб- и обер-офицеров также нет и поэтому предпринимать экспедицию в Босфор не представляется возможным. Как видим, маркиз был хитер и свалил все на неподчиненные ему сухопутные войска. Все сказанное было правдой, но Траверсе забыл сказать об отсутствии необходимого числа исправных транспортных судов. Не хватало и боевых кораблей. По штатам Черноморский флот должен был иметь 21 корабль, а фактически в 1807 г. их было всего шесть.

Однако главной причиной срыва десанта был сам бездарный и трусливый маркиз. Будь на его месте Ламбро Качиони, Поль Джонс или Алексашка Меншиков, несмотря на все трудности, русский десант был бы в Царьграде.

Итак, Босфорская операция была отменена на стадии планирования.

Выполняя второй пункт плана Чичагова, Сенявин 10 февраля 1807 г. повел эскадру к Дарданеллам. В ее составе было 10 кораблей, фрегат и шлюп. На корабли было посажено 1700 русских солдат и легион албанских стрелков (270 человек).

В Которской бухте были оставлены три корабля, фрегат и несколько легких судов, которые должны были поддерживать сухопутные войска, оборонявшие Которскую область.

У Корфу был оставлен один корабль, один фрегат и легкие суда, которые должны были оборонять Ионические острова и не допустить высадку десанта противника.

Еще в декабре 1806 г. Сенявин вступил в переписку с английским адмиралом Коллингвудом о совместной операции по прорыву Дарданелльских укреплений. Естественно, сразу же возник вопрос — кто главней? Англичане хотели прибрать к рукам турецкий флот и установить контроль над Проливами. Соответственно, они хотели полностью руководить операцией и соглашались взять под свое командование лишь часть русских кораблей. Сенявин же сам хотел командовать объединенным флотом. В конце концов, Коллингвуд решил обойтись без русского флота и отдал приказ эскадре Дукворта прорываться в Дарданеллы еще до подхода Сенявина.

7 февраля 1807 г. английская эскадра вошла в Дарданеллы, а через 10 дней вышла, как говориться, «не солоно хлебавши». Подробно об одиссее Дукворта мы уже говорили в главе «Боевые действия в Архипелаге (июль 1770 г. — июль 1774 г.)».