Она не видела из-за маски, но чувствовала, что на лице его появилась самодовольная улыбка.

— Я бы не посоветовал тебе держать пари на это, любимая.

— Я не держу пари, я не игрок.

— Неужели? А мне показалось, что ты проявляла пагубную страсть к игре, когда бежала за мной по берегу. Грэди Льюис ясно дал тебе понять, что у меня не было настроения общаться с тобой, а тем более заключать какие-либо соглашения.

— Это совсем другое. Я рисковала ради мальчиков.

— Рано или поздно, Кори, любовь моя, тебе придется рискнуть и ради себя.

Кори снова поежилась, когда смысл его слов дошел до нее, и на этот раз ей стало холодно совсем не от прохладного вечернего бриза. Она не будет рисковать с ним своими чувствами, твердо решила она. Не будет, и все.

Они стали ходить от дома к дому. Кори и Ивэн держались поодаль, а мальчики подходили к дверям. Они получали огромное удовольствие от всего этого, даже Тайрон, который заявлял во всеуслышание о своем презрительном отношении к празднованию накануне Дня Всех Святых. К тому времени, как они пришли в центр, Кори уже настолько захватило всеобщее веселье, что она совсем забыла о своем рискованном костюме. Как только они вошли, Ивэн и мальчики отправились за пуншем, а она, окидывая взглядом полную народа комнату, украшенную черными и оранжевыми лентами, начала механически расстегивать пуговицы. Она уже сняла пальто с одного плеча, когда ее остановил свист нескольких мужчин. Она увидела лица некоторых из них, смотревших на нее с восхищением, заметила шокированное выражение у нескольких женщин, а затем поймала взгляд Ивэна. В его глазах было крайнее изумление и панический ужас. Он спешил прямо к ней, его отвислые уши бешено тряслись.

— Надень пальто, — зашипел он.

— Но ведь ты же сам выбирал костюм, — заметила она невинно. Разве тебе не хочется, чтобы я продемонстрировала его.

— Мне в голову не приходило, что он такой… такой…

— Открытый?

Он кивнул, уставившись на ее голый живот.

— Ивэн, — мягко сказала она, и голова его резко вскинулась. — Я не могу ходить здесь в пальто, люди подумают, что я спятила.

— Но они же видели твой костюм, то есть то, что называется костюмом. Может быть, они подумают, что тебе холодно, — произнес он с надеждой в голосе.

— Сомневаюсь. Здесь поддерживают температуру до 25° уже много лет.

— Тогда мы уходим, — решительно объявил он.

— Как же мальчики?

— Мальчики могут сами о себе позаботиться. Я только скажу им, что мы уходим.

Вдруг Кори почувствовала, что ей не так уж и хочется идти куда-то одной с Ивэном, во всяком случае, не теперь, когда она минуту назад видела блеск желания в его глазах. Если только кто- нибудь не напоит его ледяным пуншем, вряд ли его пыл охладится, а она была слишком чувственной и слишком легко одетой, чтобы выдержать сегодня атаку на ее чувства. Пока он занимался поиском мальчиков, она выскользнула из зала и почти бежала всю дорогу домой. Она успела сбросить костюм и надеть более подобающую и менее соблазнительную одежду к тому моменту, как Ивэн добрался до ее квартиры.

— Ты кое-что уронила, Золушка, — сухо сказал он, протягивая фальшивый изумруд.

— Оставь его себе, — ответила она, пытаясь сунуть ему в руки сумочку с костюмом. — Тебе ведь придется вернуть все это.

— А мне не позволят зайти за угощением? — спросил он разочарованно. — Сегодня все-таки ночь накануне Дня Всех Святых.

Кори встала на цыпочки и поцеловала его в белую мохнатую щеку.

— Не гуляй слишком поздно, — нежно сказала она, прежде чем закрыть дверь.

Она услышала его приглушенную брань, когда он уходил один в ночь, огромный кролик, ступавший шагами разъяренного атлета.

Она почувствовала себя немного виноватой, но тут же подавила это чувство, напомнив себе, что, по крайней мере на некоторое время, ей удалось спастись. В будущем ей нужно держать ухо востро с Ивэном. Он разбил в пух и прах ее тщательно разработанную тактику в отношении мужчин.

Однако в следующее воскресенье, не зная точно, как это могло случиться, она оказалась с ним вдвоем на побережье. Перед ними стояла корзинка с провизией для пикника, впереди у них был целый день, сулящий надежды. Ее глаза всматривались вдаль, силясь увидеть там Кэлвина, Ленни или Дэви — тех из мальчиков, кого она могла найти в столь короткий срок, после того как Ивэн позвонил ей и предложил поехать на пикник. Они обещали быть здесь не позже часа, а уже была половина второго. Маленьких предателей, должно быть, отвлекла война противоборствующих группировок.

Ивэн лежал, растянувшись на одеяле рядом с ней. На нем были выцветшие джинсы, обтягивающие узкие бедра и мускулистые ноги, бледно-голубая спортивная рубашка, открывавшая шею, и пуловер с вырезом углом более темного цвета, чем рубашка. Его русые волосы блестели на солнце. Ей как безумной захотелось дотронуться до его бедер, пробежать пальцами по широкой груди, коснуться руками его шелковистых волос. Она отвела глаза и глубоко вздохнула. Чего она действительно хотела, твердо решила она, так это чтобы мальчики поскорее пришли к ней на помощь! Пока она не наделала непоправимых глупостей.

Ивэн со спокойным видом ел виноград и рассматривал ее. Его зеленые глаза искрились едва сдерживаемым смехом.

— Отчего тебе так чертовски смешно? — раздраженно спросила она. Ее нервы были на пределе от необходимости сдерживаться, чтобы устоять против его чар. Он даже не пытался наброситься на нее. Что бы, черт возьми, случилось, если бы он действительно захотел соблазнить ее? Этот вопрос, решила она, почувствовав жгучую тяжесть в теле, лучше оставить без ответа.

— У тебя, — сказал он беспечно, — у тебя истерика.

— Как так?

— Ты похожа на одну из героинь немого кино, привязанную к рельсам и ожидающую помощи. — Его голос сделался глубже, и он прибавил драматическим тоном: — Роль в фильме «Опасности, коим подвергается жизнь Кори Рид».

Выражение его лица сделалось мягче, он взял ее за руку. От этого, как от взрыва, по всему ее телу побежали волны, начиная с головы, которая уже давно шла кругом, к дрожащим пальцам у нее на ногах. Если бы кто-нибудь измерил это потрясение, то приборы, наверное, показали бы не менее пяти баллов по шкале Рихтера. Целые деревни бывали разрушены при меньших толчках.

— Они не придут, Кори. На этот раз нет.

Ее глаза расширились, и она в панике смотрела на него.

— Что ты хочешь сказать?

— На этот раз я откупился от них.

— Что сделал? — Она попыталась вырвать свою руку. Она не хотела держаться за руки с предателем. Она совсем не хотела, чтобы Ивэн держал ее за руку. От этого она начинала дергаться и дрожать.

— Я откупился от них, — повторил он так же спокойно, как и в первый раз. — Как раз в эту минуту они все сидят где-нибудь в пиццерии и набивают свои животики пипперони с колбасками и зеленым перцем и обмирают от игры джаз-банда.

— Как ты мог? — воскликнула она в ярости. В ее глазах появилось отчаяние.

— Ты платила им, чтобы они были вместе с нами. Я сделал все наоборот и считаю, что поступил честно.

— Но ты же знал, что мне нужно, чтобы они тут были.

Он кивнул.

— Единственное, чего я не знал, так это почему. — Он провел пальцем по ее губам. Она затрепетала от этого легкого прикосновения. — Так почему же, Кори? Почему ты боишься того, что происходит между нами?

— Полагаю, что между нами ничего не происходит, — упрямо сказала она.

— Но ты же вся дрожишь?

— Это от ярости.

Он покачал головой.

— Не думаю. Мне кажется, что ты дрожишь потому, что я действую на тебя так же, как ты на меня.

— Ты на меня никак не действуешь, — произнесла она с жаром. — Я уже сказала: ты приводишь меня в ярость.

— И ты меня тоже. — Он нагнул голову и вопросительно посмотрел на нее. — Не приложу ума: почему так происходит? Должно быть, потому, что мы оба хотим того, чего не получаем.

— Не будь таким эгоистом.

Он улыбнулся ей ленивой дразнящей улыбкой. Эта улыбка насквозь прожгла ее и воспламенила.