Но Кори уже утвердительно кивала головой. Обед был первым шагом. К десерту он уже будет связан обязательством помочь им собрать деньги для осуществления программы и стать тренером детей.

— Благодарю вас. Я умираю с голоду. Я с утра ничего не ела, а эти ребятишки меня попросту доконали сегодня днем.

— Какие ребятишки?

Кори еще раз удержалась, чтобы не улыбнуться. Он попался прямо в расставленную для него ловушку.

— Ах, разве я ничего не говорила о детях? — спросила она с невинным видом.

Однако прежде, чем она смогла рассказать ему о Дэви, Ленни, Тайроне и других, он грозно рявкнул на нее:

— Если вы остаетесь, то могли бы накрыть на стол. Ножи и вилки вон там. — Он указал на ящик, затем на шкафчик на стене. — Тарелки здесь.

Следующие несколько минут, пока он кипятил воду и клал в нее спагетти, оба работали в сравнительно мирной тишине. За работой Кори счастливо напевала себе под нос что-то лишенное мотива, уверенная, что в ее делах с Ивэном Томасом вопрос был только во времени. Когда теперь он наблюдал за ней, в его глазах светилось больше теплоты и внимания. Это был очень мужской взгляд, который она сочла первым шагом к заинтересованности, если не признанию. В данный момент она была рада любому смягчению отношений по сравнению с недавней враждебностью.

«Ладно, — твердо и объективно комментировал для себя Ивэн, — у этой женщины прекрасно сложенное миниатюрное тело, пропасть энергии и обворожительная улыбка. Так что же? Она еще и как надоедливая муха. Помни это, Томас. Она представляет собой угрозу. Она упорна, она сексуальна, а это очень опасное сочетание». Он посмотрел на нее и встретил вопросительный взгляд мягких карих глаз из-под густых черных ресниц. Он мгновенно почувствовал горячую волну желания. Вот тебе и объективность.

—  Спагетти готовы, — пробормотал он хриплым голосом, боясь выдать себя. Если бы Кори Рид хоть немного обладала здравым смыслом, она бы прочитала эти своевольные мысли, возникшие в его голове, и поспешила бы унести ноги. Она же, вместо этого, сидела за столом, подперев рукой подбородок и выжидающе глядя на Ивэна. Он швырнул тарелку на стол перед ней, свою он поставил лишь немного умерив силу, и сел напротив нее.

Кори посмотрела на эту гору спагетти и поняла, что была действительно голодна. Взявшись за дело со своим обычным здоровым аппетитом, который лишь увеличился от присутствия этого невероятного человека, сидящего напротив, она в рекордное время справилась с выданной порцией и с надеждой смотрела в сторону плиты.

—  Не хотите ли еще? — спросил он.

—  Я возьму сама, — сказала она, накладывая себе вторую порцию, такую же огромную, как и первая. Она съела все до последней макаронины.

—  Как в вас все это помещается? — спросил он, раскрыв глаза от удивления.

Она фыркнула, видя выражение его лица и слыша неподдельное благоговение в его голосе.

— У меня прекрасный обмен веществ.

— Несомненно, любой другой человек, съев столько, сколько вы, весил бы 100 килограммов.

— Я не просто любой человек, мистер Томас, — усмехнулась она и озорно подмигнула ему.

— Ивэн, — поправил он, хотя Кори подумала, что он сам, кажется, удивился, предложив такое неофициальное обращение. Несомненно, что в его обороне была пробита брешь.

Чтобы еще больше вывести его из равновесия, она внезапно спросила:

— Вы носите контактные линзы? — Она с восхищением заглядывала ему в глаза, при этом в ее собственных светилось невинное любопытство и нескрываемое стремление обольстить.

— Нет. А что?

— Не думаю, что я когда-либо прежде видела зеленые глаза такого оттенка. Только у людей, которые носят цветные контактные линзы.

— Этот цвет мне достался при рождении.

— Прекрасно, — мягко сказали она, а ее сердце вдруг замерло самым неожиданным образом. Ей всегда нравились зеленые глаза, а если они еще и достались при рождении кому-то, похожему на Ивэна Томаса, то неудивительно, что ее сердце бешено забилось

— Благодарю. — Это слово повисло в воздухе, когда между ними, как электрический ток, возникло напряжение сексуального осознания.

Ивэн резко встал и начал складывать тарелки в посудомоечную машину, старательно избегая встречаться с ней взглядом.

— Почему вы так нервничаете? — спросила она наконец, решив, что если кто-то в этой комнате должен быть до безумия напуган, то, это она. — Я не кусаюсь.

— Я не нервничаю, — горячо возразил он, однако это звучало не слишком убедительно. — Я просто хочу вам ненавязчиво намекнуть, что пора бы и честь знать.

Она улыбнулась ему приводящей его в ярость понимающей улыбкой.

— Если вы так считаете.

— Да, считаю.

Она пожала плечами.

— Ладно. Как только мы обсудим наше дело, я тут же уйду.

— Наше дело? — Он иронически поднял брони.

— Конечно. Речь шла о том, что вы нужны мне. Помните?

Ивэн тяжело вздохнул, но несколько смягчился.

— Хорошо. Что именно вам от меня нужно?

— Мне нужно, чтобы вы помогали тренировать детей, о которых я вам уже говорила.

Сердце Ивэна заколотилось в грудной клетке. На этот раз причина заключалась не в женской привлекательности Кори Рид.

— Тренировать их в чем? — жестко спросил он, и его руки непроизвольно сжались в ожидании ответа. Воспоминания об их общей с Дженифер мечте ворвались в его сознание, и он почувствовал боль… адскую боль. Он недоверчиво смотрел на нее, как будто бы она только что предложила вместе отправиться на нудистский пляж. — Вы с ума сошли, мисс Рид! Вы не читаете газет? Вы не слышали, что сказал Грэди Льюис?

Она покачала головой.

— Вы уже второй человек за последние несколько дней, кто говорит мне подобные вещи. Нет, я так не думаю. Что касается газет и Грэди Льюиса, то почему я должна им верить? Вы сами можете сказать за себя, и я уверена, что вы нашли бы время для такого важного дела, как наше, если бы попытались все обдумать. Этим ребятам нужен самый лучший тренер по теннису, и я думаю, что вы сможете сделать это. Детям нужен также хороший образец для подражания.

— Если вспомнить, что вы говорили обо мне сегодня днем, я удивлен, что вы считаете меня образцом для подражания.

— Ах, это, — беззаботно отозвалась она. — Я просто пыталась встряхнуть вас. Вы слишком надолго погребли себя в одиночестве. Вы чересчур раздражительны и слишком зависите от своих привычек.

— Я хочу быть погребенным в одиночестве, — возразил он. — И я бы сделал все на свете, чтобы сейчас быть одному.

— Я уверена в этом, весело отозвалась она, — и я уйду, как только получу ваше согласие помочь мне. У этих детей ничего нет: ни приличной семьи, ни денег. Им нужен кто-то, кто бы уделял им внимание. Им нужна цель в жизни. Им нужно суметь стать членами общества.

В зеленых глазах появилось скептическое выражение, хотя в его сердце эти слова звучали раздражающе знакомо.

— И вы думаете, что теннис является решением всех проблем?

— Конечно же, нет. Но это начало. Некоторые из них уже здорово играют. Если их немного потренирует настоящий профессионал, они, может быть, смогут участвовать в соревнованиях.

— Ну что же, пусть их потренирует кто-нибудь другой. Я больше не играю в теннис и, черт возьми, я не обучаю этому. — Он не смог удержаться от злобного тона, зазвучавшего в его голосе. Она слишком многого хотела от него. — Ну, а теперь, я думаю, вам пора уходить.

Кори заморгала, видя его неподдельный гнев, но не упала замертво от ужаса, как он, несомненно, надеялся. Однако она хорошо знала, когда из тактических соображений следует ретироваться.

— Хорошо, Ивэн, — согласилась она, — ухожу. — Ивэн проводил ее до двери, затем, стоя неподвижно, увидел как она, помедлив на крыльце, посмотрела на него снизу вверх, откинув голову под невероятным углом, чтобы встретиться с ним глазами.

— Но я вернусь, — эти слова звучали решительно, как обещание.

— Послушайтесь моего совета, мисс Рид: оставьте это дело. Я не собираюсь тренировать этих детей.