Шейн сделал приглашающий жест в сторону дивана, на котором сидел до их прихода.

— Присаживайтесь, Ли.

Она заметила золотое обручальное кольцо у него на пальце и напряглась: «Так он женат! А почему я решила, что он одинок? Неужели я разочарована тем, что он оказался недоступным? Ведь у меня не было никакого желания встречаться с кем бы то ни было. А где же его жена?»

— Кто-нибудь хочет чай со льдом или что-то покрепче? — спросила Маргарет, направляясь к расположенному в углу бару.

— Я бы выпил глоток виски со льдом, — ответил дед, направляясь за ней, чтобы помочь приготовить напитки. — После такого дня мне не мешает выпить.

— Мне чай со льдом. — Ли села на стул напротив Шейна, не дожидаясь, пока остальные займут места и тем самым вынудят ее сесть на диване рядом с ним. Она старалась не смотреть на него и не таращиться на его обручальное кольцо, но ощущала на себе его взгляд. От этого у нее закружилась голова. Так бывает после того, как кружишься, кружишься и вдруг останавливаешься.

Пока дед и Маргарет разливали напитки, Ли, чтобы как-то ослабить возникшую между ними натянутость, решила спросить у Шейна хоть что-нибудь.

— Ваша супруга присоединится к нам сегодня?

Шейн нахмурился, сведя брови к переносице:

— Моя жена умерла три года назад.

Смущенная Ли покраснела.

— Прошу прошения. Я просто подумала... — Она уставилась на его руку, не в силах добавить ни слова.

Шейн опустил глаза на свою руку, провел пальцем по гладкой поверхности кольца.

— А-а, понятно.

Маргарет выбрала именно этот момент для того, чтобы передать Ли ее стакан. Ли тут же сделала несколько жадных глотков чая со льдом, так как у нее пересохло в горле. И нервы были на взводе, а вечер только начался. Ее переполняли противоречивые эмоции. Доступен он все же или нет? Прошло три года, а он все еще носит обручальное кольцо.

— Я рада, что мой сын успел поприветствовать вас по-соседски..

Ли поперхнулась чаем, и закашлялась, так что деду пришлось похлопать ее по спице. Отдышавшись, она сказала:

— Не уверена, что это можно было назвать приветствием.

— О! — удивилась Маргарет.

— Можно сказать, что я не дружу с ее собакой. — Откинувшись на спинку дивана, Шейн все еще хмурился.

— Что сделал Арнольд на этот раз? — изумился дед.

— Ничего, дедуля. — Заметив недоверие в глазах деда, она поспешила добавить: — Я имею в виду, что Арнольд знакомится с новой обстановкой, и все. Ты же знаешь, какой oн бывает, когда попадает на новое место.

— И при этом лакомится газетами. —Шейн пил чай, с вызовом глядя на Ли. Посмеет ли она отрицать очевидное?

— Это не похоже на Арнольда. — Дед негромко засмеялся. — Вот если бы вы сказали, что он ест ваши цветы, я бы ничуть не удивился. Особенно ему нравятся петунии. В последнем городке это приводило наших соседей в бешенство.

Ли готова была провалиться сквозь землю. До конца вечера дед успеет рассказать их семейную историю. Уже завтра всему городу будет известно, какую они представляют опасность, и, возможно, сформируют комиссию, которая еще до конца недели наведается к ним в дом. Может быть, ей не следовало вообще распаковывать те коробки в гостиной? Надо было выждать, посмотреть, что произойдет, прежде чем тратить силы понапрасну. И снова она ощутила, как устала от всех этих переездов в последние годы, как отчаянно ей хочется остаться даже с таким соседом, как Шейн. Ли не сомневалась, что со временем научится жить с ним мирно.

— Заверяю вас, Арнольд больше не будет трогать ваши газеты, — сказала Ли, поглаживая ладонью свою короткую джинсовую юбку. Она не знала, что делать с руками, которые так дрожали, что она не могла снова взять стакан.

— Так вы признаете, что он это делал? Это расходится с тем, что вы говорили утром.

— Тогда я не знала того, что знаю сейчас. — Ли смотрела прямо в его глаза с твердым намерением не отводить взгляда и даже не моргать.

— И что же вы знаете?

— За его ошейник зацепился кусок газеты.

Шейн закинул голову и расхохотался.

Его смех, казалось, приятно скользил жаркой лавой по ее телу.

— Но я так и не поняла, как он выбирается на улицу.

— Помнишь, Ли, один раз он прорыл ход под забором?

— Но там нет лазов, днем я все проверила.

Дед хлопнул себя по коленке:

— Думаю, в голове у собаки засели старые фильмы, которые мы смотрели с ним вместе. Ему всегда нравилась песня «Не сажай меня за ограду».

—Какой породы Альберт? — спросила Маргарет сидевшего рядом с ней Гарольда Смита.

— Гончая. — Дед усмехнулся, повернувшись к ней.

— Вот и объяснение. Его трудно удержать на месте, — сказала Маргарет.

— Хочется верить, что он не отправится опять блуждать по моему двору.

— Я навесила замок на ворота. Ему никак не удастся их открыть. — Ли не отрывала глаз от Шейна, который смотрел на нее из-под полуприкрытых век, и ее сердце забилось сильнее. Под его взглядом по ее телу пробегала дрожь, как будто он касался ее пальцами.

— Будем надеяться, это поможет.

Воздух между Ли и Шейном вибрировал от напряжения, ей казалось, что они одни в комнате. Единственной реальностью был сидевший на диване напротив нее мужчина, все остальное воспринималось неясно, расплывчато. Ли хотела бы отвести взгляд, но не посмела. Вызов, который он бросал ей сейчас, не имел ничего общего с их «собачьей проблемой».

Когда зазвонил телефон, Ли чуть не подпрыгнула на стуле. Маргарет пошла ответить на звонок, и Ли откинулась назад, отведя взгляд от Шейна. Она была потрясена его притягательностью. Она не позволит себе увлечься этим человеком. Жизнь в сумасшедшей семье и так полна сложностей, и ей совсем не хотелось усугублять обстановку. Немногие мужчины, с которыми она встречалась, бежали в панике oт ee дома как от огня. Один начал серьезно спорить с Джоуи, которому было тогда пять лет, а когда проиграл спор, быстро распрощался, даже не поужинав с ней в ресторане, как обещал.

— Ли, это вас. — Голос Маргарет с тревожными нотками оторвал Ли от ее безрадостных мыслей.

Она вскочила, почувствовав, что сердце колотится втрое быстрее обычного, и поспешила к Маргарет, которая передала ей трубку. Ли стиснула ее, чтобы уже в который раз унять дрожь в руках.

- Да?

— Мам, — голос Сэма дрожал, — Джоуи опять пытался летать. Он не двигается.

— А где Бетси?

— Она завопила и убежала.

Всхлипывания заглушали голос ее сына, и Ли подумала, что ее мир опять рушится.

— Я сейчас приеду. Позвони «девять-один-один». И не трогай его. — Положив на место трубку, она почувствовала присутствие Шейна у себя за спиной, затем его руки на своих плечах. Ее так и подмывало прислониться к нему, но времени на такие излишества не было.

— Я возьму свой саквояж. У нас это получится быстрее, чем у «скорой».

Ли была уже у двери, когда ее дед сказал:

— Мы с Маргарет едем вслед за вами.

— Что произошло? — спросил Шейн, усаживаясь за руль ее автомобиля.

— Джоуи пытался... пытался летать. - Ошеломленной Ли словно не хватало воздуха. Она должна сохранять спокойствие.

— Летать?

Она кивнула, говорить было трудно, но она преодолела слабость:

— В прошлый раз он спрыгнул с крыши дома. Я думала, что с двухэтажного он не станет повторять попытку. Похоже, мне никак не завоевать авторитет у этого ребенка. — Ли сознавала, что ее голос лишен эмоций, невыразителен, но она сдерживалась, желая как можно быстрее добраться до своего сына,

— С ним будет все в порядке.

— Вы не можете этого знать.

— Теперь он в моем городе. Я не позволю, чтобы с ним что-либо случилось.

Ли очень хотелось ему верить. Ей еще никто не говорил таких слов. Она всегда сама обо всем заботилась и не верила, что кто-нибудь возьмет это на себя.

— Слава Богу, ты здесь. Бетси дома бьется в истерике; — Нэд, отец девицы, ухватил Шейна за руку. — И все потому, что Мадж заставила ее сидеть с этим психом. — Мужчина с не помещавшимся под футболкой пивным брюхом показал пальцем на Джоуи.