Песня длилась долго, Стори даже успела заскучать, несмотря на то, что музыка периодически становилась быстрой, а мотив сменялся на весело-озорной, и тогда смех зрителей становился все громче. Стори глубоко вздохнула, и опустила голову на колени, но все же старалась сохранять веселое настроение, иначе мама тут же почует ее уныние, и примчится за ней, чтобы забрать обратно в Тирас. Скрывать истинные чувства Стори умела неплохо – конечно, с такой-то мамой и не научиться… Хорошо, что хотя бы во сне Торис не может ощущать состояния дочери. Вспомнив об этом, Стори даже на мгновение подумала поддаться усыпляющему эффекту баллады, и уснуть.

– Местами нудно, согласна.– Стори настолько погрузилась в свои отвлеченные мысли, что не заметила, как около ее виска появилась Нурвил, которую сейчас могла видеть одна лишь полукровка.– Но посмеяться тоже есть над чем.

– Еще бы я понимала.– Мысленно вздохнула полукровка.– О чем песня-то? Что пророчит? А-то знаешь, все порой так откровенно ржут, что становится не по себе. Может, переведешь?

– Да не пророчит он.– Успокоила девушку Хранительница, усаживаясь ей на плечо. Платье было без рукавов, лишь на широких лямках, поэтому Стори немного вздрогнула – Нурвил как обычно была очень холодной.– Просто поет. Кажется, даже сочиняет на ходу.

– А чего смеются все и на меня поглядывают?

– Потому что смешно и о тебе…

– Ну переведи, Нурвил!– Уже вслух требовательно прошептала Стори.– Интересно же!

Эльфийки, сидящие рядом, странно покосились на Стори, но тут же снова вернулись в прослушиванию песни, а Ииша еще и к рассматриванию исполнителя. Девушки подругу понимали – у каждой из них тоже была такая же призрачная хранительница, и они так же общались с ней мыслями. Так что такое поведение, и "разговоры с самим собой" были для них привычными и нормальными.

Нурвил весело ухмыльнулась, и хитро покосилась в сторону музыканта.

– Ты точно хочешь знать?

– ТОЧНО!– Мысленно, но все же вскрикнула полукровка. Она бы сделала это и вслух, но не хотелось пугать эльфов, погруженных уже во что-то вроде экстаза, от звучания голоса Лучфира, и звонкого перебора струн его инструмента. Поэтому Стори снова воспользовалась телепатией.

– Хорошо,– звонко рассмеялась Нурвил.– Героиня этой баллады – светловолосая полукровка по имени Стори…

– Как оригинально!– Развеселилась девушка.– А главное – неожиданно!

– В общем, полукровке этой надоело обретаться в родной деревне, слишком уж тоскливо там жилось…

– Но я никогда не жила в деревне! Только в Глонксе какое-то время, но там не деревня, а поселок скорее!

– Да это просто фантазия,– отмахнулась Нурвил, слетая с плеча девушки, и зависая у нее перед носом. Стори, смотря на нее таким образом, всегда выглядела довольно смешно – зрачки сдвигались друг к другу, и девушка казалась косоглазой. Хорошо, что сейчас ее никто не видел – зрители смотрели только на Лучфира, а он, сидя прямо напротив Стори, настолько погрузился в творчество, что пел с закрытыми глазами.

– Напророчит еще…

– Он просто поет!– повторила Нурвил.– Ты перевод узнать хочешь, или нет?

– Ну, конечно, хочу.– Стори сложила ладоши чашечкой, и в них опустилась сильфида. Песня тем временем все продолжалась, и казалось, что она не закончится никогда. Слушатели все так же смеялись на тех местах, где мотив ускорялся, и грустно вздыхали тогда, когда мелодия тела плавно, а голос становился тише.– Что же там с этой полукровкой произошло?

– Сбежала она из деревни. Навсегда. Мать с отцом переживали, и вскоре умерли от уныния…

– Н-да, хорошо, что не пророчество.– Хмыкнула Стори.– Давай, переходи к веселому, довольно.

– Уже? Ну ладно: в одном из городов она влюбилась в художника, но он взаимностью ей не ответил. Полукровка грустила недолго, и вскоре положила глаз на самого принца. И чтобы добиться его расположения отправилась на бой с драконом, что давно терроризировал людские земли…

Стори рассмеялась, не дав договорить своей Хранительнице. Рассмеялась громко, как раз на том моменте, когда песня перешла в заунывный, но красивый вой Лучфира. Наверное, он пел что-то задушевное. Девушка засмеялась не вовремя – в такой тишине, под магическим пологом ее голос прозвучал как гром! Все эльфы мгновенно уставились на нее, даже филид на мгновение замолчал, и перестал играть. Девушке ничего не оставалось, как извиниться, и тогда песня зазвучала вновь.

– Прости,– виновато обратилась Стори к сильфиде. Мысленно. Нурвил же уже минуту как ругала девушку – в ее голове раздавались какие-то непонятные, но явно гневные слова, явно на эльфийском.

– Что хохочешь?– Наконец смогла понять слова Нурвил полукровка.

– А что не хохотать? Надо же было такой бред придумать, а… Она хоть победила? Да и вообще, при чем тут я?..

– Победила.– Кивнула сильфида.– Но принца так и не добилась… И ты это, не смейся! Они ведь тебе приятно сделать хотели!

– Ага, только если бы я хоть слово понимала, было бы прекрасно. А так сижу уже десять минут на одном месте, слушая незнакомые звуки. Я, между прочим, себе все уже отсидела. И вон, над пологом фейерверк, за пологом – веселье. А я тут… внимаю…

– Между прочим,– нахмурилась Нурвил,– именно здесь сейчас происходит главное действо этой ночи, и многие эльфы сейчас завидуют тем, кому посчастливилось оказаться здесь. А ты капризничаешь…

– А почему не позвали всех жителей Кранноя? Поляна большая.– Стори поглядела по сторонам.– Места бы всем хватило… Да и веселее было бы.

– Стори, мы же сюда не веселиться пришли. Если заметила, то на поляне собрались лишь друиды, их ученики, и представители самых древних краннойских семей, в том числе и вашей. Эта песня – просто подарок тебе на день рождения от Лучфира. А сюда мы все пришли лишь для того, чтобы избрать ему невесту.

– Вот оно что…– вздохнула Стори, и хотела было сказать, что лучше спала бы дома, чем присутствовала здесь, но ее прервали звонкие аплодисменты – песня, наконец, закончилась.

Лучфир передал свой инструмент молоденькой эльфийке. Он поднялся на ноги, и низко поклонился зрителям, чем сорвал шквал восторженных хлопков и томных вздохов. Затем филид медленно, грациозно вышагивая по поляне, приблизился к Стори, опустился перед ней на колени и протянул руку. Стори мгновенно стушевалась, но все же вложила свою кисть в холодную ладонь эльфа, откровенно не понимая, что он от нее хочет. Лучфир не медлил, и тут же коснулся губами центра ладони Стори, запечатлев на ней легкий поцелуй. Над ухом завистливо вздохнула Ииша. Полукровка хоть и знала, что у эльфов принято целовать именно это место, а не тыльную сторону ладони, все равно жутко потерялась. Щеки запылали, и она опустила голову вниз. Но тут же разозлилась на себя: в первую секунду за то, что заколола несколько прядей на затылке – они бы сейчас очень хорошо скрыли ее алеющее лицо. А затем за то, что ведет себя как дура. Девушка почувствовала удовлетворенные эмоции Лучфира, и поспешила выпрямиться, и отнять свою руку, но парень уже успел заметить ее смущение, и самодовольно хмыкнул, чем вызвал у Стори приступ злобы. Но девушке удалось быстро погасить нежеланную эмоцию в груди. "Злиться нельзя – почувствует мама"– напомнила она сама себе, и поспешила успокоиться.

– Очень приятно познакомиться с вами, милая Стори.– Медовым голосом полупропел Лучлот на хэлу, пристально смотря в черные глаза полукровки.– Вы прекрасны. Для меня большая честь поздравить вас с совершеннолетием своей песней. Понравилась ли она вам?

Стори хотела ответить, что мало того, что ни слова не поняла, и очень неловко ощущала себя, когда эльфы хихикали, поглядывая на нее, но и чуть не уснула, и под конец едва не отсидела себе ноги и любимую часть тела, но вместо этого постаралась мило улыбнуться, и сказала:

– Вы великолепно играете на лютне, Лучфир. Еще лучше поете. А мелодия… этот мотив просто покорил меня.

– Если хотите,– Лучфир, все еще стоящий на коленях, приблизился к полукровке, и склонился над ее ухом,– я исполню ее еще раз. Только для вас. Наедине, прекрасная Стори.