– Спасибо.– Выдохнула Стори, и откинулась на подушку. Эдеам не отпускала холодную руку подруги, но и не сжимала сильно, лишь чуть-чуть придерживала. Эльфийка чувствовала себя виноватой. Будто бы именно ее вина была в том, что стало со Стори. Еще минута, и она увидит свое отражение, поймет, что произошло. Но готова ли она? Что станет с ней, когда она осознает весь ужас того, что сотворила с ней Лучлот. Лучлот… которая оставила Эдеам и Иишу присматривать за своей внучкой, а сама исчезла неизвестно куда, и вот уже неделю не появляется в Кранное. Будто бы ей плевать на то, как чувствует себя Стори… или просто она трусит оказаться в одном помещении с внучкой, когда та придет в себя? Когда все поймет. Если, конечно, еще не поняла…

– Скажи, Эдеам…– неожиданно произнесла Стори, и эльфийка дернулась,– ты знала об этом?

– О чем?– голос девушки дрогнул.

– Об обряде, что приготовила Лучлот.

– Нет. Нет, не знала. И Ииша не знала…

Стори попыталась сосредоточиться, чтобы разгадать, врет Эдеам или нет. Но ничего не вышло, как она не старалась. Похоже, Стори больше не ощущает эмоций, не слышит их запахов, и не понимает, обманывают ли ее. Девушка перевернулась на живот, уткнулась лицом в прохладную подушку, и зарыдала в голос. Эдеам не спешила успокаивать подругу, тем более, что и не представляла, как это вообще можно сделать. Поэтому она просто опустила голову, и уставилась в пол. Спустя мгновение в комнате появилась Ииша, и Эдеам облегченно выдохнула, но через секунду вспомнила, за чем Стори посылала подругу, и снова напряглась и испугалась. Что сейчас будет, когда Стори, наконец, увидит свое отражение…

– Плачет?– шепотом спросила Ииша. Эдеам только развела руками, мол, сама видишь. Эльфийка прошлепала босыми ногами по деревянному полу, и уселась у кровати, подобрав под себя ноги.

– Принесла?– сквозь слезы и подушку спросила Стори.

– Принесла…– Удивленно выдохнула Ииша, вертя в руках круглое зеркало размером с голову.– Дать?

Стори уперлась руками в подушку и, медленно поднявшись, села на кровати, скрестив ноги. Ииша протянула подруге зеркало, перевернутое отражающей стороной вниз, и затаила дыхание. Не дышала сейчас и Эдеам. И Стори.

Девушка вытерла слезы с щек, протерла глаза чтобы лучше видеть, и резко повернула зеркало к себе…

Зеркало отразило хоть и знакомое, но все же чужое лицо: все те же губы, но теперь кажущиеся полнее и ярче на бледной коже, длинные пушистые ресницы, обрамляющие серо-голубые глаза, нос с легкой горбинкой. Но это не она, не Стори. Где та полукровка, которой она была всю жизнь? Где ее клыки? Где черные глаза? Кто эта эльфийка, что смотрит на нее из глубины старого зеркала?

– Эльфийка…– растерянно пробормотала Стори.– Я теперь эльфийка…– и тут же встрепенулась:– Где Кнут?!

Подруги ничего не ответили, лишь горестно покосились в сторону двери, деревянное покрытие которой было все изорвано когтями. Видимо, Стори заперла дверь перед уходом, а Кнут пытался выбраться наружу. Кнут… Где же он?

– Куда он делся? Ииша! Эдеам!– Девушка смотрела то на одну эльфийку, то на другую.– Ответьте же мне, что с моим волком?! Где он?!

На мгновение Стори замерла, испуганно прижав ладони к груди. Что она только что устроила? Плакала, кричала, ругалась… Наверняка, мама уже ощутила ее горе, и уже собирает повозку, чтобы забрать дочь домой. А что будет потом, когда Торис узнает, что по вине Лучлот Стори потеряла волчью половину? Друидесса поступила подло! Оборотни не простят ее за это! Боги, да если Торис узнает, начнется настоящая война между оборотнями Глонкса, и эльфами Кранноя! Нет, нельзя допустить этого! Нельзя показываться на глаза матери, нельзя давать ей ощущать свое горе!

Стори глубоко вдохнула, вытерла слезы, и постаралась успокоиться. Эльфийки молчали, испуганно уставившись на подругу. Ииша и Эдеам не отвечали, но теперь Стори не могла понять почему: то ли они просто не хотят открывать истины, то ли действительно не знают, что произошло с Кнутом.

– Нурвил!– Позвала Стори.– Нурвил, явись!

Появление сильфиды не заставило себя долго ждать – уже через секунду осыпалась серебристая пыльца, и перед носом блондинки возникла Нурвил.

– Сторичка! Пришла в себя! Как ты?– тоненьким голоском залепетала она, зависнув перед лицом девушки.

– Погоди, Нурвил, не время.– Прервала ее Стори.– Прошу, проверь, что делает сейчас моя мама. Это очень важно…

Сильфида сразу поняла мысли своей подопечной, коротко кивнула, и быстро исчезла.

– Ох, только бы все было хорошо.– Вздохнула Стори.– Мама, если узнает о случившемся, от Лучлот мокрого места не оставит.

– И будет совершенно права.– Эдеам строго сдвинула брови. Стори слегка улыбнулась подруге, тихо радуясь тому, что та поддерживает ее, даже будучи эльфийкой и жительницей Кранноя. Хотя, вообще-то и Ииша и Эдеам всегда недолюбливали Лучлот. Собственно, как и она их. Даже удивительно, что в жены главному красавцу она выбрала именно Иишу. Хотя, даже главной друидессе спорить с советом тягостно. Поддалась на уговоры, не иначе. Вон, даже ее представление будущему мужу было каким-то сухим и совершенно не торжественным.

– Все в порядке!– Сначала прозвенел голосок сильфиды, а через миг появилась сама Нурвил с хорошими новостями.– Торис как раз сейчас спит. Отдыхает. Работала несколько суток, и теперь проспит до следующего вечера.

Стори тяжело выдохнула, и снова повалилась на подушку. Слаба Богам, мама отдыхает! С ней такое периодически происходит после того, как она отработает подряд несколько суток, а то и дольше, на пределе сил. Оборотни очень выносливы, и могут трудиться без сна и отдыха долгое время, но иногда и им нужна передышка. Вот и пропадал порой Торис в своей комнате – спала почти сутки, набиралась сил. И именно во сне она не могла ощущать эмоции и переживания своей дочери. Выходит, эмоциональный всплеск Стори остался незамеченным, повезло. Но впредь стоит держать себя в руках, до того, пока она не разберется в этой ситуации. Пока не вернет себе себя. И Кнута. Кстати, эльфийки так еще и не ответили, куда же он делся.

– И все же, где он?– Строго спросила Стори. Он снова села на кровати, и поочередно посматривала то на одну, то на другую подругу.– Где мой Кнут?

Эдеам закусила губу, Ииша опустила голову, а Нурвил, радостная оттого, что принесла хорошие известия, тут же вздрогнула, и поспешила исчезнуть. Но не успела… Одним ловким движением Стори ухватила сильфиду за крылышко двумя пальцами, и приблизила к своему лицу.

– Ты! Вот ты точно что-то знаешь! Отвечай! Я потеряла с ним связь, так?– Стори сосредоточено прищурилась, на мгновение замолчав.– Так! И тебя и Мэлло я чувствую. Кнута же – нет! Нурвил, что с моим волком?!

– С ним все хорошо.– Прозвенел голосок сильфиды, и эльфийки синхронно расслабили напряженные до этого спины.– Наверное…

– Что-о?!

– Стори, я не знаю, где он сейчас. Кнут убежал сразу после обряда.– Вздохнула Нурвил.– Но он определенно жив. Только вот…

– Продолжай.– Стори отпустила Нурвил, тяжело поднялась с кровати и, пошатываясь, сделала несколько неуверенных шагов. Эльфийки тут же вскочил, намериваясь поддержать подругу за руку, но она отмахнулась. Девушка зло глянула на сильфиду:– Ну же, Нурвил, продолжай. Что – только вот?..

– Не приспособлен он к дикой жизни, сама ведь понимаешь…– тихо-тихо пролепетала хранительница.– Еды добыть, возможно, и сумеет, а вот к людям Кнут доверчив. Он ведь с рождения среди них. Мало ли…

Стори дрожащими руками налила себе в воды из тяжелого глиняного кувшина, залпом осушила его (только сейчас она поняла, что во рту ужасно пересохло), и грохнула стакан о стол. Бедный, бедный Кнут… как же он там один, что сейчас делает? Волк сбежал сразу после обряда – значит, скитается по лесам уже неделю. Совершенно один. Наверное, ему сейчас очень одиноко, ведь Стори и ее хранители раньше всегда были рядом… А тут… Стори предала его, не смогла сохранить их крепкую связь. Должно быть, Кнут сейчас страшно напуган!