– Ничего подобного! Я свою любовь нашел. Пойдем к лагерю, спать пора. Выезжаем до рассвета.

Стори шла за Тауиром размышляя о том, кого же он имеет в виду. Ту девушку, которая подарила медальон, а потом бросила его? До сих пор любит? Или какую-то другую, одну из тех, о ком говорила Фо?

Как жаль… ведь он ей понравился.

***

Утреннее небо было бесцветным и мрачным. Сквозь низкие облака едва-едва проглядывалось тусклое осеннее солнце, которое не грело и даже не слепило, а казалось скорее размытым пятном на уныло-сером холсте. За ночь заметно похолодало, так, что Стори пришлось надеть сапоги для того, чтобы пойти умыться к ручью. Ледяная вода совершенно не бодрила в это хмурое утро, а шутки балаганщиков не веселили. Девушка ощущала себя обессиленной и вялой, даже сытный завтрак не помог прийти в себя. Чтобы хоть как-то взбодриться, Стори решила не ехать в теплой и сухой повозке, а добиралась до города верхом, под мелким колючим дождем и ветром, который кидал в лицо песок и сухие пожелтевшие листья.

– Снег скоро выпадет,– задумчиво, и как-то грустно, проговорила Йойн в то утро.– Ненавижу снег. Так и скрепит под сапогами. Раздражает.

В город добрались скоро, часам к восьми утра. Пропустили без проблем – артистам везде рады. Правда налог за въезд взяли все равно, хоть и не такой большой, как у обычных энни.

Бладен объявил Стори, что сегодня она, так как номер для нее и Мэлло еще не придуман, будет стоять вместе с Тангараей (пышной женщиной, с длинными черными волосами, которая варит потрясающую по вкусу карамель) за прилавком, продавая конфеты горожанам.

– Нечего без дела шататься,– сказал он, помогая Стори спешиться. Затем отправился дальше, к остальным балаганщикам.

Стори шла по полупустым и серым городским улицам, ведя за собой кобылу. Рядом пристроилась Сафода. Она переоделась в платье из плотной ткани, поверх надев меховую жилетку. А на груди, утопая в меху, едва виднелся ремешок, что держал лютню, перекинутый через шею.

– Похолодало,– сказала она.– Как быстро. Еще вчера было тепло словно в конце лета, а уже сегодня явно чувствуется дыхание зимы. Смотри, даже пар изо рта идет.– Сафода с силой выдохнула, и глянула на Стори, но та не смотрела на подругу. Сейчас она думала о Тауире, и о том, что он вчера ей сказал. Сам парень шел впереди вместе с Галдром и другими охранниками. Им нужно было найти подходяще место на площади, и расчистить его для себя. А в это время Бладен отправился в здание городского совета, чтобы оплатить аренду этого самого места. Это в деревнях и селах можно выступать бесплатно, объяснили Стори, а в городах приходится платить. Не много, но все-таки.

Тауир с самого утра будто бы не замечал девушку. Даже не поглядывал на нее с хитрой усмешкой, как делал это обычно. Наверное, из-за того, что не может сейчас чувствовать ее эмоций. Обиделся? Ничего, заклинание скоро растает, а повторить его возможно будет лишь через определенное время.

День прошел как в тумане. Стори до самого вечера помогала Тангарае за прилавком: привязывала к палочкам от фигурных леденцов яркие тонкие ленточки, подавала товар покупателям, принимала плату и отсчитывала сдачу. Представления он толком не видела из-за толпы, что собралась на площади. Лишь слышала голоса артистов, смех и восхищенные возгласы зрителей.

Торговать сладостями оказалось не так весело, как показалось Стори изначально. Покупатели не спешили улыбаться ей и отвечать на шутки, хмуро бурчали что-то себе под нос, брали сдачу и товар и удалялись. Если бы не Тангарая, которая разговорами развлекала Стори, она бы совсем заскучала.

Так Стори узнала, наконец, куда же движется балаган Бладена дальше. Следующим городом будет Имал, что стоит на краю Фамара – государства, где они сейчас находятся, и где, к слову, располагается Кранной. А затем артисты двинутся чуть на север, чтобы обойти земли диких восточных городов, что не относятся ни к одному государству и живут по своим законам. Туда лучше не соваться – ограбят, а может еще и убью! Брать-то у балаганщиков особо нечего – все заработанное они тут же тратят на нужные вещи (все же балаган – это не работа, а образ жизни), но рисковать не стоит. Тем более давать концерты там не перед кем. А даже если и найдутся зрители, все равно не оценят и не заплатят.

– Ночевать сегодня будем снова в лесу, на полпути до города. Пока ночами не слишком холодно, передвигаться нужно быстро,– объясняла Тангарая,– а потом доберемся до Моутана и Оригса – горных государств – там и перезимуем. Вот такой выпал маршрут на этот год, неудачно. В прошлом году зимовали у моря, прямо на побережье.

– В Оригсе?– У Стори екнуло сердце – это же совсем рядом с ее домом.– А в Краинр не собираетесь?

– Дай-ка вспомнить,– женщина задумалась.– Нет, нам в другую сторону, кажется.

Полукровка выдохнула с облегчением, если бы балаган собирался в Краинр, точно бы заехал в Тирас как в столицу, а оказываться там в обличии эльфа Стори точно не хочет. Стоп! Стори опомнилась: какой Оригс? Какой балаган? Ей же Кнута искать надо! Больше просто невозможно находиться в облике эльфийки, все так и пялятся. Эх, но и с артистами расставаться ой как не хочется.

– Нурвил!– Мысленно позвала Стори, и сильфида с привычным звоном появилась на ее плече, в том магическом виде, который видела лишь Стори.

– Чего разбудила, Сторичка? У-у-у, конфетки!

– Это не тебе!– Мысленно прикрикнула полукровка.

– Ну ладно, не жадничай, дай штучку! Они все смотри какие большие, мне одной точно хватит!

– Хорошо, возьму тебе одну,– сдалась девушка.– Ты мне вот что скажи, куда Кнут движется? Балаган направляется в горы, обходя земли диких народов.

– М…– Нурвил напряглась, и на ее лбу зазмеились морщинки.– Кнут тоже туда решил не соваться, в земли эти. Чует опасность. Тоже в сторону гор движется.

– Или…– У Стори вновь перехватило дыхание, и она выронила из рук конфету, которая должна была подать покупательнице.

– Ну что-о ж ты?– Покачала головой Тангарая.– Устала? Присядь, я сама справлюсь.

Девушка послушно опустилась на табуреточку.

– Сторичка?– Мысленно позвала ее сильфида.– Что "или"?

– Вдруг Кнут собирается вернуться в Тирас? Тогда мама все поймет. Н-нурвил, ты понимаешь? Она все узнает!

Стори в ужасе расширила глаза. Ее бешеный взгляд не укрылся и от Тангарайи. Женщина испуганно икнула, и поспешила протянуть Стори флягу со слабым вином.

– На-ка, выпей! Совсем измучилась. Говорила я Бладену, что нельзя тебя нагружать так сразу. Лучше уж номер тебе придумать. Его что – показал, пять минут покрасовался перед зрителями, монет собрал – и свободен. А тут стой, весь день спину гни. А с непривычки-то…

Стори уже женщину не слушала. Она вела мысленный диалог с Нурвил.

– Успокойся,– говорила та.– Кнут потерял связь с домом, он не чувствует ни тебя ни Торис, и в Тирас не рвется. Он просто куда-то бежит, просто бежит. Торис он не предупредит. А вот твое волнение вполне способно ее насторожить. Давай-ка, глотни вина. Ну же, Стори!

Стори послушно пригубила кисловатое вино, и поморщилась.

– Вот и умничка,– улыбнулась Тангарая, и отнял у Стори флягу, когда она решила отпить еще глоток.– Э-не, а вот увлекаться не надо, деточка. Бладен меня не похвалит, если учует от тебя запах, а если уж ты захмелеешь – точно по голове получу. На, лучше, съешь конфетку. Не хочешь? Эй, Райа!– Крикнула Тангарая девушке за соседним прилавком.– У тебя еще сок остался? Неси сюда. И ягод захвати! Посла-аще!