—  

Я не нервничаю, понял? У меня к тебе дело.

—  

Опять на конно-спортивную базу стрелять пойдем?

—  

Да, что-то в этом роде.

—  

Нет, сегодня я с тобой никуда не пойду.

— 

Ты хочешь сказать, что я должен идти один день­ги для тебя зарабатывать? Посмотри, что я привез.

Бузуев расстегнул молнию сумки. В ней лежали по­лиэтиленовые пакеты с серовато-белым порошком.

—  

Это героин? — прошептал Терпухин.

—  

Он самый.

—  

Правда? Слушай, а это чистая вещь? Серый он какой-то...

—  

Конечно, он не идеальной очистки, но лучший бывает только в лабораториях ЦРУ.

—  

Сколько стоит подобная сумочка?

—  

Сто тысяч баксов.

— 

А где ты ее взял?

—  

В спецотделении ФСБ по Москве и Московской области...

— 

Ребята решили заработать? — спросил Терпухин и, не дождавшись ответа, сказал: — Нет, я не могу.

—  

Почему?

—  

Я не хочу в тюрьму.

—  

 Секундочку! Ты не берешь сто тысяч долларов? Тебе нужны деньги или ты мне лапшу на уши веша­ешь? Ведь этот героин все равно облили бы бензином и спалили. Фук! — и нету... Впрочем, я знаю, как объ­яснить твое поведение...

—  

Ну, и как?

—  

Ты мне не доверяешь...

—  

Ты что, сошел с ума? Впрочем, сам подумай, мо­гу ли я кому-нибудь доверять?

— 

А я могу доверять только ФСБ и себе, поэтому я и говорю, что работаю под прикрытием.

—  

А деньги ты потом как делишь? — едко спросил Терпухин. — Каждой сестре по серьге? Или бывшим советским разведчикам прибавку к пенсиям устраива­ешь? А ты знаешь, сколько в этом порошке загублен­ных жизней?

— 

Только не учи меня жить, — нахмурился Бузу­ев. — Я могу хотя бы раз поработать на самого себя.

—  

Нет, ты просто мерзавец, понял?

—  

Не учи меня жить!

—  

Ты болван, — махнул рукой Терпухин. — Похо­же, все мои усилия пропали даром.

Бузуев побелел, сжал кулаки и двинулся на своего бывшего учителя.

Накаленную обстановку разрядила Сюзанна. Она выглянула из каюты и весело крикнула:

—  

С добрым утром!

— 

Привет, — буркнул Бузуев.

—  

Почему ты такой злой?

—  

Это тебя нельзя разозлить, а я вспыльчивый. Как у тебя дела?

— 

Очень хорошо, спасибо, — ответила Сюзанна, по­тягиваясь и ежась от утренней свежести.

— 

Кажется, — язвительно пробормотал Бузуев, — ты добилась своей цели?

— 

Да.

— 

А что я подумаю об этом?

—  

Плевать, — снова потягиваясь, сказала Сю­занна.

—  

Ничего себе! — обиженно произнес Бузуев. — Я тут, понимаешь, работаю, стараюсь, а некоторые штат­ские приходят на все готовенькое...

—  

Кофе хотите? — перебила хозяина катера Сю­занна.

—  

Кофе? Отлично, — сказал Терпухин, не чувст­вуя за собой никакой вины.

— 

А ты будешь? — девушка обратился к Бузуеву.

— 

Я завязал, спасибо, — нервно буркнул тот.

Терпухин пил на палубе кофе и наблюдал, как Бу­зуев надул резиновую лодку и спустил ее на воду.

-  Так ты едешь со мной? — нетерпеливо произнес он, уже готовый отплыть.

—  

Нет, Бузуев. Я не имею права ошибиться, пони­маешь?..

—  

На ошибках учатся, — сказал Бузуев. — Моя психотерапевтичка долдонит мне, что каждая ошибка должна быть объяснена, что ошибка — это источник знания.

—  

Но ты же не желаешь исправляться... — вздох­нул Терпухин.

—  

Да, выходит, я дурак, — самокритично сказал Бузуев, спрыгивая в лодку. — Подстрахуешь меня с палубы. Я оставляю сумку с героином на яхте. Когда мне отдадут деньги, отдашь им героин. Понял?

—  

Понял.

— 

Так ты с ней спал? — Бузуев кивнул в сторону Сюзанны.

—  

Ты развращенный малый, — сказал Терпу­хин. — Ничего у нас не было.

—  

Что ты на нее глаз положил, я сразу заметил. А вот что она тебя тоже того... — Бузуев покрутил го­ловой. — Так что поздравляю.

—  

С чем? — криво улыбнулся Юрий.

—  

Как с чем? Ты хочешь сказать, что ты ее не того?..

—  

Нет. Мы просто спали вместе, вот и все.

—  

Чушь!

—  

Честное слово.

—  

Да кто тебе поверит? Спать с такой бабой и даже не попытаться реализовать себя как мужчину? Это на тебя не похоже. И на нее тоже. Мир искажен, и правиль­но говорил великий Фрейд, что лишь избранные и наибо­лее уравновешенные умы способны уберечь картину вос­принятой ими внешней действительности от того иска­жения, которое она терпит, проходя через измученную психику индивидуально воспринимающего лица!

—  

Ну и фраза! Спасибо за лекцию, Валек! — улыб­нулся Терпухин.

—  

Не стоит благодарности, — отозвался Бузуев. — Вот кончу с этим, — он пнул сумку с наркотиками, — и постригусь в йоги. Не потому ли они так мудро вос­принимают жизнь, что не признают женщин? Ладно, я отчаливаю. В каюте в ящике есть пушка. В случае че­го, подстрахуешь. Кроме того, на баке есть еще одна надувная лодочка.

Она с мотором. Накачай ее и спусти на воду с левого борта, чтобы со стороны водохранили­ща не было видно. И вот еще что. Вскоре на этой ко­нюшне будет аукцион. Будут продавать лошадей. Если купить эту лошадь, то мы сможем многое понять...

—  

Что именно?

—  

Для чего нужны эти аукционы! Цены на лошадей на этих аукционах не соответствуют реальной их цене.

—  

Откуда тебе известно?

—  

Ничего мне неизвестно. Знаю только, что тут со­бираются те, кто нечист на руку. Вот и все.

—  

Неужели можно расплачиваться наличными?

—  

Юра! В том-то весь фокус. Если мы перебьем цену на какой-нибудь лот и выиграем торг, то нам ука­жут счет, на который попросят перевести деньги. Мы прикинемся солидняками и предложим наличку. Но наличными они не возьмут — себе дороже.

—  

Почему?

—  

Недавно их накрыла налоговая инспекция. На­шли неучтенную валюту. Короче, они предложат свой собственный метод обезналичивания. В итоге мы ста­нем навещать их по три раза на день, и ниточка за ни­точкой станем распутывать этот непонятный клубок.

Нам бы докопаться до их нелегальных корреспондент­ских счетов.

— 

Я в этом ни хрена не секу, — простодушно при­знался Терпухин.

—  

Кроме того, они могут напрямую работать с ка- кой-нибудь иностранной фирмой. Наша цель — узнать, с какой именно.

— 

Ладно, я понял. А деньги для участия в аукционе где возьмем?

—  

Сегодня я и занимаюсь добычей денег. Теперь понял, что здесь происходит?

Терпухин промолчал. Его впутывали в непонятную историю.

—  

Я поздно родился, — сказал Бузуев, уже отчалив и загребая веслом. — Мне следовало родиться в те вре­мена, когда вырезом платья на груди женщины показы­вали, что, мол, здесь находится их душа! Нынешние да­мочки оголяют зады. Там обитают их душонки.

—  

Валентин, — сказал Терпухин, — ты всегда ошибался насчет сексуальности женщин. Тебя Фрейд погубил...

Бузуев махнул рукой и поплыл дальше. Терпухин услышал, что сзади подошла Сюзанна. Она положила руку ему на плечо.

—  

Как кофе?

—  

Мне понравился. Где у вас насос, лодку нака­чать? Кстати, почему Бузуев так себя ведет? Он что, ревнует?

— 

Да, у него целый комплекс симпатических дейст­вий против меня, — сказала Сюзанна, протягивая Юрию насос.

—  

Каких симпатических? — недоуменно спросил Терпухин. — Объясни человеческими словами...

—  

Ну, он не замечает меня при третьем лице. Я для него не существую, как, впрочем, не существую для многих.