—А если он нас поймает, то отведет в ту школу, куда грозился?

—Нет,— твердо сказал Финн.— Никто нас с тобой не разлучит. Не знаю уж как, только этому не бывать.

—Прямо сейчас все собрать? — спросила Дервал, вставая со стула.

—Да,— отвечал Финн.— Ты — умница. А я тут пока уберу.

Дервал взбежала по лестнице.

Финн сложил посуду в раковину и пустил горячую воду.

План предстоящего побега казался ему ясным, но как его осуществить? Финн был уверен, что стоит им отправиться в путь, и все получится само собой, как в рассказах матери, которые она сочиняла на ходу.

Финн уже вымыл и вытер посуду, когда Дервал спустилась вниз. Ее ранец был набит одеждой.

—Так хорошо?

Финн заглянул в ранец.

—Может влезть еще.

Они поднялись наверх. Тут имелось две спальни. Дядя Тоби занимал большую, а в задней, маленькой, были устроены одна над другой две кровати, и в них спали дети. Вещи Дервал лежали в детском комоде, разрисованном

голубыми медвежатами. Вытаскивая что нужно, Дервал все в нем перерыла. Финн пересмотрел одежду сестры. Одно вынул, другое уложил в ранец.

—А медвежонка взять с собой можно? — спросила

Дервал.

Потрепанный медвежонок лежал на подушке. Девочка была с ним неразлучна. Он и на медвежонка-то уже не был похож: одного глаза не хватало, из левой лапы высыпались почти все опилки. Финн хотел отложить игрушку в сторону, но увидел в глазах сестры мольбу.

—Ладно уж,— сказал он.— Одного медвежонка можно, дотащишь. Теперь надевай вот эти брюки, а потом все теплые кофты и свитеры. Там, куда мы поедем, холодно. Сумеешь сама одеться?

—Сумею.

—Я потом приду.

Финн спустился вниз, принес угля, наколол щепок, подмел в кухне пол и накрыл стол к завтраку. Он бы с превеликим удовольствием оставил дяде Тоби грязную посуду, но тогда дядя, чтобы отругать его, может сразу пройти в детскую. Нет, все должно выглядеть как обычно.

Теперь Финн принялся за свой растолстевший ранец. Вынул из него все книги, кроме учебника географии с цветными картами стран мира, и понес учебники наверх. Дервал столько всего на себя надела, что еле шевелила руками и ногами. Ее вид рассмешил Финна.

—Так хорошо? — спросила она.

—Хорошо. Все эти одежки тебе пригодятся. Только сейчас мы некоторые снимем, ты ляжешь и поспишь — ведь сегодня ночью спать нам не придется.

—51 не засну. Ни за что не засну!

—Постарайся.u

Финн снял с сестры несколько кофт, помог ей взобраться на верхнюю кровать и укрыл одеялом. Положив руку под щеку, Дервал смотрела на брата.

Мы поплывем по морю? — спросила она.

—Да, по морю.

—На большом пароходе?

—Да.

—За деньги? У меня в копилке одиннадцать с половиной пенсов.

На сердце у Финна заскребли кошки.

—Это хорошо,— сказал он,— У меня тоже есть немного денег. А теперь постарайся уснуть, и тебе приснится море и пароход.

—А ветра там не будет? — спросила Дервал.

Финн прислушался. Когда на улице дул сильный ветер, вокруг свистело и даже стекла в рамах дребезжали.

—Нет, ветра не будет.

—А ты все время будешь со мной?

—Да.

—Тогда мне не страшно,— сказала девочка и тут же уснула. Только что разговаривала и вот уже крепко спит.

Финн сел на стул и задумался. Ничего у них не выйдет. Денег нет, а им с сестренкой надо попасть на большой пароход, переплыть Ирландское море и разыскать бабушку, адреса которой он не знал. Несколько лет назад Финн гостил у бабушки, но был еще совсем маленький и теперь почти ничего не мог вспомнить. Даже когда читал свой дневник. Он снова вытащил его. Тетрадка была тоненькая, и он тогда еще только научился писать. Буквы были большие, и на каждой странице умещалось всего две-три фразы.

Суббота. Мы плывем на большом пароходе по морю.

Эта фраза занимала целую страницу.

Воскресенье. Мы переплыли море

на большом пароходе.

Тоже одна фраза. «Какой же я был глупый,— подумал Финн,— ничего больше не записал». Он достал из своего ящика копилку и пересчитал деньги. Одни медяки да еще несколько шестипенсовиков. Всего семь шиллингов десять пенсов. Даже вместе с деньгами Дервал на них не больно-то далеко уедешь, но это все же лучше, чем ничего. Финн еще немного посидел, раздумывая, потом посмотрел на спящую сестру, взял свое почти совсем новое духовое ружье и ролики, потихоньку спустился в кухню и вышел из дому. На их длинной улице все дома были двухэтажные. Смеркалось, Небо затянули серые облака, собирался дождь, но Финн этого не заметил. Дом Джоса стоял в конце улицы. Финн приоткрыл дверь, заглянул внутрь и позвал:

— Джос!

—Джос сейчас выйти не может,— ответила за него мать.— Он еще не сделал уроки.

—Ну, мама...— заныл Джос.

—Мне его только на минутку, миссис Блёкер,— попросил Финн.

—Смотри, чтоб не дольше, не то я ему всыплю!

Мать Джоса шутила: она его ни разу и пальцем не

тронула.

—Я мигом! — бросил Джос и выскочил на улицу.

—Гляди,— сказал Финн, протягивая ему ружье и ролики.— Хочешь, будут твои?

—Да ты что?— У Джоса заблестели глаза.

—Купишь их у меня?

—За почем?

—А сколько у тебя есть? — спросил Финн.

—Да немного,— огорченно ответил Джос.

—Иди посчитай.

Джос ушел в дом. Переступая с ноги на ногу, Финн озирался по сторонам. Ему казалось, что за ним уже гонятся.

Джос вернулся, зажав в кулаке деньги.

—Мало тут. Восемь шиллингов пять пенсов да еще вот складной нож, а больше у меня ничего нет.

—Держи,— Финн протянул Джосу ружье и ролики.

—Да денег-то мало.

—Пока хватит,— сказал Финн, беря деньги и нож.— Ножа-то у меня и нет.

—Нож классный,— заверил Джос.— Режет все что хочешь. У него есть даже крючок выковыривать из лошадиных подков камушки.

—Уж без этого крючка мне никак не обойтись! — засмеялся Финн.

—Да разве знаешь, что может пригодиться,— обидевшись, возразил Джос.— Все это теперь и вправду мое?

—Твое! Ну, мне пора.

—Чего ты спешишь как на пожар? Поиграли бы с ружьем...

—Пистонов нет. Сам раздобудешь.

—Жалко. Ну ладно. Завтра увидимся?

—Конечно,— бросил, убегая, Финн.

—А чего это ты вдруг надумал? — крикнул ему вдогонку Джос.

—Тебе же хотелось такое ружье...

—Да уж будет тебе, ишь какой Дед Мороз выискался! — недоверчиво отозвался Джос и погладил ружье.

Финн перешел с бега на шаг. Он не хотел привлекать к себе внимание. Прохожих было мало, но Финн решил вести себя осторожно. В голове уже стучали тревожные вопросы: «Когда в последний раз видели этих ребят?.. Куда они направлялись?.. Как были одеты?..»

Вернувшись домой, Финн первым делом поднялся в спальню взглянуть на сестру. Она спала.

Мальчик стал собирать свои вещи. «Лучше всего,— подумал он,— надеть все на себя». У него было два костюма — выходной и на каждый день: короткие штаны и спортивная куртка. Рубашки и свитеры он наденет на себя, а поверх коротких штанов натянет еще длинные джинсы. Ранец занимать одеждой нельзя, он нужен для другого.

Финн спустился в кухню. Заглянул в кладовку. Там нашелся кусок холодного мяса. Финн отрезал всего несколько ломтиков, потому что дядя Тоби, вернувшись домой, всегда делал себе бутерброды с мясом. Финн поставил свариться вкрутую несколько яиц и отрезал кусок масла. Взял немного хлеба и фруктов. Если дяде Тоби вздумается заглянуть в кладовку, он ничего не заметит. Припасы Финн аккуратно уложил в ранец.

И снова поднялся наверх. В комнате уже совсем стемнело. Нужно было уйти из дому до возвращения дяди Тоби, и хотелось дать Дервал поспать еще хоть несколько лишних минут. А то она, сонная, и не поймет, что происходит. Правда, ей и так все не очень-то понятно, да и ему самому тоже. Одно он знает твердо: пора бежать, оставаться у дяди Тоби больше нельзя.

Финн услышал, как большие часы на кухне пробили девять, и начал одеваться, вернее, принялся натягивать на себя все, что можно. Проверил, положил ли во внутренний, самый надежный карман дневник и хорошо ли спрятал деньги. Потом стал будить Дервал.