Деревянко заскочил в свой закуток перед продуктовой кладовой, вот уже сколько лет служивший ему чем-то вроде кабинета, или офиса по-новому, принял на грудь сто грамм спирта от простуды, переоделся в бушлат, напялил резиновые сапоги, грязь та еще, и вернулся к машине.

Солдат-водитель ковырялся под поднятым капотом.

– Ну чего там у тебя? – недовольно осведомился начальник столовой. – Опять не заводится?

– Минуту, товарищ прапорщик, – не разгибаясь, ответил солдат и, спустя несколько мгновений, захлопнув капот, пояснил: – Провод закрепил на генераторе, отлетел, падла, еще бы чуть-чуть и пришлось бы аккумулятор на зарядку ставить.

– Не застрянем? – озабоченно спросил Деревянко, мало обратив внимания на подробности.

– Сегодня выходной, сам знаешь, вытаскивать некому. Пока тягач пришлют, часа три-четыре пройдет, а то и вовсе до вечера там проторчим.

– Нет, не застрянем, – замотал головой солдат. – Все путем, товарищ прапорщик, если грязь будет, то по объездной пролезем, там песок и корни.

– Ну смотри у меня.

Они выехали из ворот. Часы показывали двадцать минут пятого. До объекта было около десяти километров по узкой лесной дороге, так что добраться до караула они должны были где-то к пяти часам.

Военного у поворота первым заметил водитель. Прапорщик мирно дремал на сиденье, подняв воротник бушлата.

Когда рассеянный свет фар высветил одинокую фигуру в офицерской шинели, стоящую на обочине и отчаянно размахивающую руками, солдат вытаращил глаза и, резко затормозив, воскликнул:

– Товарищ прапорщик! Смотрите!

Начальник столовой открыл глаза и резко выпрямился.

– Господи, откуда этот чумной? Да еще в такую рань, небось по бабам всю ночь шастал?

Он открыл дверь и, высунувшись из кабины, закричал:

– Эй, командир, давай сюда!

Офицер закивал и быстро двинулся вперед, держа правую руку за спиной.

Деревянко прищурился:

– Не разгляжу, он что, нерусский, что ль?

– Похоже, чурка, – отозвался солдат.

Прапорщик открыл было рот, собираясь задать вопрос, но офицер вдруг выбросил вперед правую руку, в которой оказался пистолет с длинным толстым стволом.

Деревянко испуганно замер. Пистолет пару раз дернулся, еле слышно щелкнув, и начальник столовой, в голове которого появились две новые дырки, медленно вывалился из кабины и упал у подножки машины.

Солдат попытался выскочить из кабины, уже почти получилось, но офицер запрыгнул на подножку и выстрелил несколько раз в спину. Потом слез на дорогу и замахал рукой, показывая остальным, что можно выходить.

«ГАЗ-53» развернулся и сдал задом к калитке караула.

Мельников уже стоял на крыльце и курил. Бидончик ждал своей очереди на столе в комнате начальника караула. Грузовик остановился, и разводящий с грохотом распахнул калитку. Оба солдата переминались рядом, ожидая, когда водитель откинет борт и можно забирать термосы и волочь в столовую.

Ротный выбросил окурок и поднял глаза на звезды. В этот момент у калитки щелкнуло несколько раз. Ротный дернулся, но в калитку уже ввалились двое в черных масках, в руках у них были пистолеты с глушителями…

Один из ворвавшихся навел пистолет на капитана и приказал:

– Подними руки.

Мельников судорожно сглотнул, подчиняясь. Черный глаз глушителя смотрел ему прямо в лицо. Из глушителя ощутимо несло пороховой гарью, и это означало, что пистолет недавно стрелял. А значит, о судьбе старшего машины можно было не спрашивать.

– Капитан, у тебя жена есть?

Ротный еле разлепил губы:

– Да.

– А дети?

– Д-да.

– Хочешь к ним вернуться?

Мельников нервно кивнул.

– Значит, будешь делать все, что я скажу. Ты понял?

Капитан снова кивнул.

– Ну вот и хорошо. – Собеседник опустил пистолет. – Сейчас ты начнешь правдиво и обстоятельно отвечать на вопросы, которые тебе будут задавать.

Капитан качнул головой.

Другой нападавший в это время проскользнул внутрь караульного помещения. Мельников почувствовал, как у него пересохло в горле. Не отрывая взгляда от скрючившихся на земле тел солдат и разводящего, пытался понять, что же происходит.

И тут из кузова «ГАЗ-53» вывалились еще десятка полтора боевиков, в основном кавказского вида, вооруженных уже не только пистолетами, и ринулись внутрь караульного помещения, а спустя полминуты в караульный дворик вошел еще один кавказец, одетый в офицерскую шинель с капитанскими погонами, с точно таким же пистолетом в руке. Он окинул капитана насмешливым взглядом и что-то приказал на незнакомом гортанном языке своему охраннику. Парень скрылся в караулке, откуда уже слышались приглушенные щелчки. Капитан судорожно сглотнул и зажмурил глаза. Все происходящее казалось кошмарным сном, который вот-вот непременно должен закончиться.

Дверь караулки хлопнула. Мельников открыл глаза, но кошмар остался. На пороге караулки вновь появился охранник и что-то доложил «капитану», и тот, глядя на Мельникова в упор, приказал:

– Внутрь заходи.

Угрожающе добавил:

– И без глупостей, капитан.

И вот последние десять минут ротный сидел на табурете в такой знакомой комнате начальника караула и тупо смотрел в одну точку, время от времени отвечая на вопросы, а вокруг деловито шныряли абсолютно незнакомые люди. Переговаривались на гортанном языке.

– Итак, капитан, насколько я понял, ваш караул выставил только два поста. Так вот, должен тебе сообщить, что обоих ваших часовых мы… нейтрализовали. Им вздумалось оказаться у КПП, когда мы подъехали.

Мельников закрыл глаза и стиснул зубы. Дополнительный паек в караул не выдавали уже месяца два, а на свежем весеннем воздухе аппетит нагуливался быстро, и часовые-периметровщики в нарушение всех инструкций частенько поджидали «пищевоз» на КПП, чтобы выпросить у начальника столовой хотя бы кусок хлеба.

Следующий вопрос огорошил:

– А теперь мне нужно отключить сигнализацию Главного Створа шахты. Как?

Мельников пошевелился, но ничего не ответил. Его собеседник терпеливо ждал.

Ротный подвигал языком, хрипло откашлялся и просипел:

– Не надо… отключать… она уже…

– Что уже?

– Отключена…

Собеседник оживился:

– Поясни-ка.

Мельников снова откашлялся:

– Там это… ложных срабатываний много было… я и приказал отключить… я там пост дополнительный выставил…

«Капитан» вопросительно посмотрел на одного из боевиков, тот шагнул к столу, взял План боевой службы, заглянул в нужную графу и, криво усмехнувшись, кивнул старшему, протягивая План. «Капитан» быстро пробежал глазами и расплылся в улыбке:

– Отлично. А теперь давай вместе подумаем, как нам без шума избавиться от этого часового.

У Мельникова засосало под ложечкой. Собравшись с духом, он предложил:

– Я могу пойти и снять его с поста. Или можно послать разводящего. Больше он никого на пост не допустит…

Капитан запнулся, вспомнив безжизненное тело разводящего в проеме калитки. Продолжать не смог.

– Хорошо, – кивнул допрашивающий. – Только вместе с тобой пойдут двое моих ребят, подберем по комплекции, переоденем, повесим на плечо автоматы, а в спину тебе они уткнут вот такие штучки.

Повертел своим пистолетом с глушителем, повернулся к двери и скомандовал:

– Мурад, подойди сюда.

В проеме двери возник высокий кавказец с длинной винтовкой в руках. Винтовка была незнакомой конструкции, несколько вычурная, с массивным стволом, сошками и оптическим прицелом.

– Так вот, Мурад будет внима-а-ательно следить за тобой, капитан, скажем, с крыши караульного помещения. На всякий случай. Тебе все понятно, капитан…

Он заглянул в План боевой службы и закончил:

– Мельников?

Ротный на секунду прикрыл глаза и хрипло ответил:

– Да.

– Вот я и спрашиваю, капитан Мельников, тебе все понятно?

– Да.

Спустя десять минут он, обреченно опустив плечи и всем своим видом выражая абсолютную покорность, потерянно двигал ногами, пробираясь по грязи тем же путем, коим прошел совсем недавно. Сзади, тяжело дыша, двигались два боевика, переодетые в солдатскую форму. За следующим поворотом должен был показаться грибок часового. Капитан взглянул через плечо. Боевики, не слишком привычные к российскому бездорожью, неуклюже переваливаясь и едва не падая, торопливо топали сзади, не обращая на пленника особого внимания. Мельников глубоко вдохнул, развернулся и с силой толкнул боевика, шедшего прямо за ним. Тот изумленно хекнул и рухнул в грязь. А ротный рванул вперед и заорал осипшим голосом: