— Ну ты, дрянная кошка, отпусти свою жертву…

— Мяу… м-м-я-я-у… м-м-я-я-у-у-у… — Мог исчезла в темноте, затем появилась снова и только тогда выпустила из зубов свою ношу.

— Смотри, что у меня есть!

Клянусь, она ухмыльнулась, причем от уха до уха. Между ее лап лежала ветхая, слегка пожеванная книжка в кожаном переплете. Та самая.

— Я полагаю, она твоя? — спросила Мог, наверное, надеясь на мое «нет».

— Моя? — Я не помнил, была ли она со мной все это время, или я выронил ее, когда свалился на землю.

— Ме-рдл Клэй. Моя Кни-га. Не-ве-ро-ят-но… — по слогам произнесла Мог, как будто читая.

— Это ты, конечно, прочитала на обложке? — хихикнул я. Я-то хорошо помнил обложку с непонятными символами, знаками и прочей чепухой. Никаких слов там и в помине не было.

— Именно так. Я прочитала это на обложке, — негодующе ответила Мог.

— Ха-ха-ха! Так ты не только говорить, но и читать, оказывается, умеешь?

Мог начинала раздражаться.

— Я самоучка. И читаю, между прочим, уже очень давно. И если бы некоторые личности не сгоняли меня каждый день со своих газет, я бы научилась всему еще быстрей. Читать заглавия для меня — проще простого.

— Ладно. Ну что там еще написано?

— Написано: «Мердл Клэй. Моя Книга Невероятно По-лез-ных Слов и Кар-ти-нок». А если ты мне не веришь… — мордочка Мог расплылась в самоуверенной улыбке — … можешь сам прочитать.

Я поднял книгу. Страницы, как я и ожидал, были склеены. Но на обложке, на самом верху, где раньше ничего не было, я заметил какие-то слова, нацарапанные тонким небрежным почерком с помощью устаревшей в наши дни чернильной ручки. «Мердл Клэй. Моя Книга Невероятно Полезных Слов и Картинок». Этому почерку могло быть больше тысячи лет.

— А кто такой Мердл Клэй? — спросила Мог, продолжая гордо улыбаться своей гениальности.

У меня не было ответа. Я что-то пробурчал и снова попытался перевернуть страницы книги.

— Ну да, невероятно полезная книга, которую нельзя открыть!

Внезапно книга открылась. Так же легко, как и в руках Малявки. Страницы переворачивались сами по себе, словно что-то ища. Наконец поиск был окончен. Открывшаяся страница оказалась полной путаницей. Те же небрежные закорючки, гот же наклон пера, что и на обложке. Сплошные каракули — без верхнего и нижнего краев, без отступов; где начало, где конец понять было невозможно. Видимо, автор писал заметки во всех направлениях сразу. И при этом очень торопился. На строку, написанную в одном направлении, накладывалась другая, написанная в прямо противоположном. Тем не менее все это отдаленно напоминало карту. Продолговатые извилистые закорючки могли быть контурами островов. Пунктирные линии в сочетании с указанием направлений могли означать нужный маршрут следования. Приглядевшись, там можно было увидеть названия некоторых ориентиров, отмеченные на местности камнями.

А также лес. И реку. Горы и луну. Дерево, под которым кто-то прячется. Этим кем-то могла быть Мог. Или тетя Джойс. Или тетя Лили. Или даже я, Билли Тиббет, и не под деревом, а под фонарным столбом… Но это уже больше походило на бред тяжелобольного. А может быть, все-таки…

Я вспомнил Зубрилку, почесывавшую ноги и рассуждавшую, что книга должна вернуться к своему истинному владельцу; объяснявшую мне, что сначала надо исполнить первую часть послания «ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ КНИГУ», а уж потом задуматься над тем, что означает вторая часть — «ПОМОГИТЕ СПАСТИ». Честно сказать, я совсем перестал что-либо понимать. Но я был уверен в одном: Зубрилка права. Мне необходимо было вернуть книгу ее владельцу — Мердлу Клэю. И книга сама подсказывала мне, где и как его можно найти.

Мне бы более пристально вдуматься в то, что написано на странице, но я всегда плохо разбирался в географии. Хотя кое-что привлекло мое внимание: среди прочих каракулей в глаза отчаянно бросалось одно слово, написанное кроваво-красным цветом и дважды подчеркнутое, — ОПАСНОСТЬ. Если это слово было призвано каким-то образом мне помочь, то этого не случилось! Чем больше я пытался вникнуть в смысл происходящего, тем больше запутывался, пока наконец до меня не дошло, что я смотрю мимо книги.

Вдруг раздался резкий хлопок — и темнота сменилась светом. В небе появилась луна. Она была бледной и запыхавшейся, как будто беспокоилась о том, что надо поскорее осветить мир.

Книга захлопнулась. Открыть ее мне больше не удалось, и я небрежно засунул ее в карман рубашки.

Теперь я увидел, что фонарный столб находится на вершине горы. Горы, стоящей в окружении множества других гор, в беспорядке разбросанных вокруг нее. Кроме них, не было видно почти ничего. Они были всех форм и не совсем обычных цветов — от ярко-красных до ярко-желтых и оранжевых; самая большая гора поражала невероятной голубизной. Когда я лучше рассмотрел их, то понял, что они стоят нарочито обособленно, словно обиженные друг на друга гиганты. Меж гор, освещенный лунным светом, медленно растекался и поднимался туман. Вот он у подножия, теперь еще выше — окутывает все, до чего добрался. Эта картина больше напоминала сон, странный и будоражащий воображение. Мне вспомнились лица на старинных открытках, которые люди посылали друг другу в подарок на Рождество: от них веяло какой-то неуловимой печалью, хотя на лицах изображенных героев всегда были улыбки.

Я подумал, что все-таки эта книга о луне, о фонарном столбе и о Билле Тиббете. И где-то у самого подножия меня, может быть, ждет Мердл Клэй, Мэри и даже Стрингеры. Все может быть…

— Человек, сидящий на дереве… гм… камни, отмеченные на местности, э-э-э… дорожка… — я рассказал Мог о Мэри, о Дженни Ганивер, о двух посланиях с просьбой вернуть книгу и помочь кого-то спасти, и пытался вспомнить все то немногое, что я запомнил на карте.

Мне казалось, мы шли целую вечность. Я обнаружил, что, несмотря на то что мы затерялись на вершине горы, у нас есть один плюс: идти можно было только в одном направлении — вниз. Но мы никак не могли никуда добраться. Все, что показала мне книга, словно тайну, надежно скрыл туман. Лишь краем глаза я мог улавливать темные размытые очертания.

— Тебе следовало показать мне, что ты увидел в книге, — укоризненно сказала Мог. — А то, может, мы ходим кругами.

— Не ходим! Мы спускаемся по горе вниз. И вообще, это моя книга, что хочу, то и…

Мог не слушала меня. На ее мордочке снова появилась плутоватая усмешка, уши ее начали подергиваться. Она к чему-то прислушивалась.

Сначала из-под земли раздался отдаленный гул. Затем он плавно перерос в грохочущие звуки, напоминающие расстройство желудка. Это было самое громкое свидетельство его несварения за всю мою жизнь! Внезапно все смолкло.

Нам ничего не оставалось, как идти дальше. Туман всюду сопровождал нас. С течением времени размытые фигуры меняли свои очертания: скалы превращались в кусты, кусты — в деревья. Крохотные кустарники с треском разламывались, когда мы продирались через них. Все растения были увядшие, деревья мертвые, а земля — совершенно сухая. Я заметил еще одну странную вещь: на этой горе не было ни одной живой краски — кругом царил цвет серой плесени, как будто вся природа здесь болела.

Я увидел, как Мог снова навострила ушки. Через какое-то время земля заходила ходуном и стала раздвигаться под моими ногами. Я повалился на спину.

— М-М-м-я-я-я-У-У-У! — завопила Мог, словно ее ошпарили кипятком, и испарилась в тумане.

Я слышал, как рушатся скалы, трещат и валятся деревья, и молча наблюдал, что произойдет дальше.

Наконец грохот прекратился, земля разверзлась, и передо мной появилась чья-то огромная мускулистая ручища. Ее загребущая ладонь была размером с огромный черпак. Затем появилась голова на толстой шее, плотно вкрученной в коренастое тело. Голова имела глаза — крошечные, словно черные смородинки, и холодные, словно шляпки гвоздей. Видимо, это был какой-то старик или… горный тролль — герой всяких там детских сказок. Кем бы он ни был, он сел на край ямы, из которой только что вылез, поводил своим носом по воздуху и чихнул. Должно быть, таким образом он принял какое-то решение.