Общее значение Сисмонди и его теории формулировал отчетливо Маркс в следующем отзыве, дающем сначала очерк тех условий западноевропейской экономической жизни, которые породили такую теорию (и притом породили именно в ту эпоху, когда

капитализм только еще начинал создавать там крупную машинную индустрию), а затем

** и оценку ее .

«Средневековое мещанство и сословие мелких крестьян были предшественниками современной буржуазии. В странах, менее развитых в промышленном и торговом отношениях, класс этот до сих пор еще прозябает рядом с развивающейся буржуазией.

В тех странах, где развилась современная цивилизация, образовалось — и как дополнительная часть капиталистического общества постоянно вновь образуется — буржуазное среднее сословие (которое колеблется между пролетариатом и буржуазией). Но конкуренция постоянно сталкивает принадлежащих к этому классу лиц в ряды пролетариата, и они начи-

«Русскому обществу предстоит решение великой задачи, крайне трудной, но не невозможной — развить производительные силы населения в такой форме, чтобы ими могло пользоваться не незначительное меньшинство, а весь народ» (Н. —он, 343).

Ср. цитаты в «Р. Б.»№ 8, стр. 57, а также «Р. Б—во»№ 6, стр. 94, в статье г-на Н. —она.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 243

нают даже предвидеть приближение того момента, когда, с развитием крупной промышленности, они совершенно исчезнут, как самостоятельная часть современного общества, и в торговле, мануфактуре и земледелии заменятся надзирателями и наемными служащими.

В таких странах, как Франция, где крестьянство составляет гораздо более половины всего населения, естественно было появление писателей, которые, становясь на сторону пролетариата, прикладывали к капиталистическим условиям мелкобуржуазную и мелкокрестьянскую мерку и защищали дело рабочих с мелкобуржуазной точки зрения. Так возникло мелкобуржуазное социальное учение. Сисмонди стоит во главе этого рода литературы не только во Франции, но даже и в Англии.

Это учение прекрасно умело подметить противоречия современных условий производства. Оно разоблачило лицемерный оптимизм экономистов. Оно указало на разрушительное действие машинного производства и разделения труда, на концентрацию капиталов и поземельной собственности, на излишнее производство и кризисы, на неизбежную гибель мелкой буржуазии и крестьянства, на нищету пролетариата, анархию в производстве, вопиющие несправедливости в распределении богатства, на разорительную промышленную войну наций между собой, разложение старых нравов, старых семейных отношений и старых национальностей .

Положительная сторона требований этого направления заключается или в восстановлении старых способов производства и обмена, а вместе с ними старых имущественных отношений и старого общественного строя; или же оно стремится насильственно удержать современные способы производства и обмена в рамках старых имущественных отношений, которые они уже разбили и необходимо должны были разбить. В обоих случаях оно является реакционным и утопическим одновременно.

Этот отрывок приводит Эфруси в № 8 «Р. Б— ва»на стр. 57 (от последней красной строки).

244 В. И. ЛЕНИН

Цеховая организация промышленности и патриархальное сельское хозяйство явля-

*88

ются последним его словом»

Справедливость этой характеристики мы старались показать при разборе каждого отдельного члена в доктрине Сисмонди. Теперь же отметим лишь курьезный прием, употребленный здесь Эфруси в завершение всех промахов в его изложении, критике и оценке романтизма. Читатель помнит, что в самом начале своей статьи (в № 7 «Р. Б— ва»)Эфруси заявил, что причисление Сисмонди к реакционерам и утопистам «несправедливо» и «неправильно» (I. с, стр. 138). Чтобы доказать такой тезис, Эфруси, во-первых, ухитрился обойти полным молчанием самое главное, именно связь точки зренияСисмонди с положением и интересами особого класса капиталистического общества, мелких производителей; во-вторых, при разборе отдельных положений теории Сисмонди, Эфруси частью представлял его отношение к новейшей теории в совершенно неправильном свете, как мы это показали выше, частью же просто игнорировал новейшую теорию, защищая Сисмонди ссылками на немецких ученых, которые «не ушли дальше» Сисмонди; в-третьих, наконец, Эфруси пожелал резюмировать оценку Сисмонди таким образом: «Наш (!) взгляд на значение Симонда де Сисмонди, — говорит он, — мы можем (!!) резюмировать в следующих словах» одного немецкого экономиста («Р. Б.»№ 8, стр. 57), и дальше цитируется отмеченный выше отрывок, т. е. только частичкахарактеристики, данной этим экономистом, причем отброшена именно та часть, где выясняется связь теории Сисмонди с особым классом новейшего общества, и та часть, где окончательный вывод гласит о реакционности и утопизме Сисмонди! Мало этого. Эфруси не ограничился тем, что выхватил частичку

Ср. «Р. Б— во»,указанная статья, 1894 г., № 6, с. 88. Г-н Н. —он делает в переводе этого отрывка две неточности и один пропуск. Вместо «мелкобуржуазный» и «мелкокрестьянский» он переводит «узко мещанский» и «узко крестьянский». Вместо «дело рабочих» он переводит «дело народа», хотя в оригинале стоит der Arbeiter. Слова: «необходимо должны были разбить» (gesprengt werden mußten) он пропускает.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 245

отзыва, не дающую никакого понятия о целомотзыве, и, таким образом, представил в совершенно неверном свете отношение этого экономиста к Сисмонди. Он пожелал еще прикрасить Сисмонди, как будто бы оставаясь лишь передатчиком взглядов того же экономиста.

«Прибавим к этому, — говорит Эфруси, — что по некоторым теоретическим воззрениям Сисмонди является предшественником самых выдающихся новейших экономистов : вспомним его взгляды на доход с капитала, на кризис, его классификацию национального дохода и т. д.» (ibid.). Таким образом, вместо того, чтобы прибавитьк указанию заслуг Сисмонди немецким экономистом указание того же экономиста на мелкобуржуазную точку зрения Сисмонди, на реакционный характер его утопии, — Эфруси прибавляетк числу заслугСисмонди именно те части его учения(вроде «классификации национального дохода»), в которых,по отзыву все того же экономиста, нет ни одного научного слова.

Нам возразят: Эфруси может вовсе не разделять того мнения, что объяснения экономических доктрин следует искать в экономической действительности; он может быть глубоко убежденным в том, что теория А. Вагнера о «классификации национального дохода» есть теория «самая выдающаяся». — Охотно верим. Но какое же право имел он кокетничать с той теорией, о которой гг. народники так любят говорить, что они с ней «согласны», тогда как на деле он не понял абсолютно отношения этой теории к Сисмонди и сделал все возможное (и даже невозможное), чтобы представить это отношение в совершенно неверном виде?

Мы не стали бы уделять так много места этому вопросу, если бы дело касалось одного только Эфруси — писателя, имя которого встречается в народнической литературе едва ли не впервые. Нам важна вовсе не личность Эфруси и даже не его воззрения, а отношение

* Вроде Адольфа Вагнера? К. Т.

246 В. И. ЛЕНИН

народников к разделяемой якобы ими теории знаменитого немецкого экономиста вообще.Эфруси совсем не представляет из себя какого-либо исключения. Напротив, его пример вполне типичен, и, чтобы доказать это, мы и проводили везде параллель между точкой зрения и теорией Сисмонди и точкой зрения и теорией г-на Н. —она . Аналогия оказалась полнейшая: и теоретические воззрения, и точка зрения на капитализм и характер практических выводов и пожеланий оказались у обоих писателей однородными.А так как воззрения г-на Н. —она могут быть названы последним словом народничества, то мы вправе сделать тот вывод, что экономическое учение народников есть лишь русская разновидност ъ общеевропейского романтизма.