- Пожалуй, вы правы. Вам ведь предстоит играть роль отвлекающего фактора на наших переговорах, а для этого стоит сменить экипировку. Сделаем так, отправляйтесь домой, а к половине восьмого подъезжайте в ресторан «***», назовете метрдотелю свое имя, и он проведет вас к нашему столику.

Бабушка, разглядывая мои метания по квартире, задумчиво обронила:

 - Что-то здесь не то. Или я чего-то не понимаю.

 - Что не понимаешь, ба? Я же объяснила, что я – отвлекающий фактор. Думаешь, мне не интересно знать, в чем дело? Вот через полчаса все и выяснится. И не маячь над головой, а лучше закажи мне такси на 7,20, пожалуйста.

 К ресторану я подъехала ровно в половине восьмого. В фойе, раздевшись, глянула на себя в зеркало и осталась довольной. Черное платье для коктейля обтягивало меня, как перчатка, узкий глубокий вырез на груди больше подчеркивал, чем скрывал. Ансамбль дополняли изящные ботинки на высоком каблуке и маленькая сумочка, обшитая черным стеклярусом.

 Метрдотель провел меня к угловому столику, за которым я обнаружила Александра Вереса, одного. Поднявшись со своего места, он пожал мне руку, и помог сесть. Взгляд его не скрывал восхищения, что не могло не радовать. Но где же мои старички? Куда подевались Виктор Иванович и Валерий Павлович? Верес, увидев вопрос в моих глазах, пожал плечами и честно признался:

 - Это заговор.

 - Что?

 - Заговор.

 - Понятно, – мне кажется, что я даже немного покраснела, но взгляд все-таки не отвела. – Как вам удалось уговорить моих…?

 - Опекунов, - подсказал Верес, - именно так они себя назвали. Я честно во всем им признался.

- В чем признались?

- Что прошу дать мне шанс встретиться с вами в другой обстановке.

 Саша замолчал, ожидая следующего вопроса, но я тактично сменила тему, опустив взгляд на изящную книгу меню.

 - Вы уже сделали заказ?

 - Нет.

 - Тогда давайте решать, а то я что-то проголодалась. – Не признаваться же, в самом деле, что от волнения мои ноги трусило мелкой дрожью, а во рту пересохло, как в пустыне. 

 - Чего вам хочется? – Верес, в отличие от меня, был спокоен. – Я ведь не знаю ваших вкусов.

 - Жареную лососину, шампиньоны в сметане, рис и салат из крабов. Не удивляйтесь, - объяснила я, улыбаясь, - но мне давно уже не приходилось ужинать в ресторане….

 - И вы продумали меню заранее? Понимаю, - подошедшему официанту Саша продиктовал мой заказ, от себя добавив еще телятину

и острую фасоль. «Но только без чеснока», - поставил он условие. 

 - Что будем пить? – задал он следующий вопрос.

 - Я хочу портвейна. Знаю, что к рыбе и грибам полагается сухое вино, но….

 - Даме – портвейн, а мне принесите 200 грамм коньяку, – и Саша вновь повернулся ко мне.

 АЛЕКСАНДР.

 Я смотрел на Галю и молчал. Говорить банальности не хотелось, а сидеть в тишине тоже было неловко. Но девушку это, кажется, совсем не смущало. Она так спокойно разглядывала меня, что я почувствовал себя отрезанным от мира волшебной стеной грез. Вскоре подошел официант с нашим заказом, и мне пришлось стряхнуть с себя сладкое оцепенение. Мы принялись за еду, но кусок определенно не лез мне в горло. То ли телятина была пересушена, то ли у меня во рту отказали вкусовые рецепторы? Но от пищи никакого удовольствия я не получал. Зато Галя активно расправлялась с лососиной, радуя здоровым аппетитом, что, кстати, очень отличало ее от моих бывших подружек, подсчитывавших за столом каждую калорию.

 - Вы ничего не кушаете, – наконец сказала она.

 - Аппетит пропал, – я отодвинул тарелку.

 - И поэтому ставите меня в неловкое положение.

 - То есть…?

 - А что это за вид: мужчина ничего не ест, зато его дама наяривает по тарелкам, как дитя Освенцима. Так что или начинайте кушать, или мне тоже придется голодать.

 - Ну, что вы. Я этого совершенно не хотел.

 Но Галя уже отложила вилку: 

- Послушайте, Александр….

 - Саша, - вставил я.

 - Хорошо, Саша, – и она улыбнулась. - Если вам не подходит телятина, закажите что-нибудь другое. А хотите, поменяемся тарелками? Мне это мясо определенно нравится.

 Я засмеялся и согласился на обмен.

 И откуда только появился аппетит? А как сразу изменилась вся обстановка? Мы стали непринужденно болтать, обсуждая новый фильм Тарантино и последний номер журнала «Команда». А еще Галя оказалась поклонницей «Формулы-1» и со знанием дела говорила о достоинствах гонщиков, а еще ругала старые судейские правила, дающие Михаэлю Шумахеру пятый раз становиться чемпионом мира.

 От десерта девушка категорически отказалась.

 - Портвейн и так сладкий. Лучше скажите, как мне заказать такси домой?

 - Обижаете, Галя. Я вас сам довезу.

 - Вы же пили коньяк!

 - А у меня сегодня есть водитель.

 - Тогда другое дело. Извините, Саша, но я не могу долго задерживаться. У бабушки днем было высокое давление, поэтому я хочу быть дома пораньше.

 - Хорошо, уже уходим, но у меня тост на прощание. – Я налил Гале портвейн, себе остатки коньяка, и сказал: - Выпьем за «ты», если не против.

 - Нет, я не против, за «ты».

 У Галиного дома я вышел из машины, чтобы проводить ее до подъезда и уже у самой двери спросил:

 - Мы увидимся завтра?

 - Я не знаю.

 - А кто знает?

 - Ты. – И она так улыбнулась мне, что я сразу полез целоваться. Со смешком, увернувшись от объятий, девушка исчезла в подъезде. А я, улыбаясь, сел обратно в машину, уточнив у водителя:

 - Виктор, как дела?

 - Все сделано, шеф, - отрапортовал парень. – Машинка сияет, как новенькая.

 - Тогда поехали домой.

 ГАЛИНА.

 Утром, когда я вышла из дому, больше всего меня угнетала мысль, что мой «Оппель» сейчас больше похож на монстра, чем на машину приличной девушки, ведь после поездки в Бортничи, по загородной грязи, помыть ее времени не было. «Все, вечером обязательно загоню машину в мойку», - поклялась я себе и остановилась, как вкопанная.

 Моя машина сверкала чистотой, да еще и была чем-то натерта, что делало ее абсолютно новой на вид. Я обошла «Оппель» со всех сторон, и даже наклонилась проверить номера. Машина была моя! Но ее кто-то вымыл! Хотела бы я увидеть себя со стороны в этот момент, потому что удивление, перемешанное с блаженной улыбкой – довольно редкое сочетание.

 На работе, когда Виктор Иванович и Валерий Павлович виновато выстроились перед моим столом, я, улыбаясь, сказала:

 - Большое спасибо, …и никаких вопросов, хорошо?

 Мужчины с облегчением рассмеялись и хором ответили:

 - Пожалуйста.

 А через час мне принесли роскошные розы в изящной корзинке. К ним прилагалась визитка со словами «Я очень хочу тебя видеть. Давай снова поужинаем? Думай до вечера, а я перезвоню в пять часов. Саша».

 Еще через час вышла на связь бабушка.

 - Ты что, с ума сошла? Столько тратить денег на еду?

 - Какая еда? Ты о чем?

 - Что значит «какая?». Мне только что из «Фуршета» завезли четыре больших кулька с продуктами. И вежливый мальчик, который их доставил, сказал, что все оплачено. 

 - Я ничего не заказывала в «Фуршете», ба.

- Как? А кто же это тогда?

- Наверное, тот, кто вымыл мою машину.

 - Что вымыл? Ничего не понимаю.

 - Я потом тебе объясню. А пока разложи продукты и жди моего звонка.

 Тем временем ко мне началось паломничество сотрудников нашего офиса, которые хотели знать от кого цветы и по какому поводу. Я вяло отмахивалась и плела что-то несусветное, вызывая смешки и подколы, а сама ждала наступления вечера.

 Ровно в пять позвонил Саша.

 - Привет.

 - Спасибо за машину и цветы.

 - Пожалуйста.

 - А за продукты я деньги верну.

 - Ни за что.

 - Тогда сам их и съешь, - и я положила трубку.

 Саша перезвонил через минуту.

 - Ты что, приглашаешь меня на ужин?

 - Да.

 - Когда?

 - В семь тридцать. Квартира 47.