Саша слушал внимательно, но особого удивления в конце рассказа не выразил. Похлопал перчатками по колену и спросил:

– А почему вы мне все это рассказали?

– Сами не понимаете? – спросила я злобно.

Он пожал плечами.

– Мне кажется, я догадываюсь. Во-первых, вам не нравится Стефан. А во-вторых, вам нравится Максим.

– Нравится, – ответила я. Поперхнулась и поправилась:

– Не в этом смысле, конечно…

– Конечно! – поспешно перебил Саша. – Я ничего такого не имел в виду. Он нравится вам как человек.

– Да, – подтвердила я благодарно. Как же это приятно, когда тебя понимают с полуслова!

– Максим боится, что это сделала Элла, – сказала я, открывая все карты. В конце концов, они с Максимом приятели.

– Вот как?

Я молча кивнула.

– Это он вам сказал? – снова спросил Саша.

– Он, – ответила я сухо.

– И вы хотите, чтобы я его успокоил?

– Хочу, – призналась я. – Максу и так несладко живется.

Саша задумчиво скривил рот.

– И как я, по-вашему, могу это сделать?

– Ну, не знаю, – спасовала я. – Скажите, что слышали этот разговор между Викой и Стефаном…

– И почему вы сами не хотите ему рассказать?

– Мне неудобно говорить с ним о Стефане, – ответила я, плюнув на дипломатию.

В конце концов, Максим сам сказал, что их семейные тайны довольно призрачные. И наверняка, известны не только мне.

– Представьте себе, мне тоже неудобно, – сухо ответил Саша.

– Вы же друзья!

– Именно поэтому и неудобно.

Я молча вздохнула.

– А зачем вас вызывала Вика? – спросила я робко.

Он с усмешкой посмотрел на меня.

– Такое ощущение, что чужие проблемы вас интересуют гораздо больше, чем собственные!

– Так и есть, – ответила я. – Ну? Откровенность за откровенность!

– Вика пожелала зафиксировать документально факт отравления, – ответил Саша.

– На всякий случай, – догадалась я.

– На всякий случай, – подтвердил Саша.

Я задумалась.

– Стефану это выльется в хорошую сумму, – сказала я.

Саша равнодушно пожал плечами.

– Вы думаете, что это работа Стефана?

– Чья же еще? – удивилась я.

– Мало ли, – туманно ответил Саша. – Вика женщина стервозная, удачливая… У таких женщин полно врагов.

– А разговор?

– Просто совпадение. Сами же говорите, что Стефан не хочет привлекать внимание к своей персоне. Значит, смерть Вики ему не нужна.

Он немного подумал и договорил:

– Да и не умерла бы она, даже если бы съела все конфеты. Там был сильный раствор опиума. Слишком слабый, чтобы убить.

– Напугать хотели? – предположила я.

– Возможно.

– Кто?

Саша снова посмотрел на меня с легкой улыбкой.

– Не знаю.

– Давайте расследуем, – предложила я.

Он удивился.

– Вы предлагаете мне совместную работу?

– Почему бы и нет?

– Потому, что с женщинами я в деловые отношения не вступаю, – холодно ответил Саша.

Я хотела спросить, в какие отношения он в таком случае вступает с женщинами, но вовремя прикусила язык.

– Принцип? – поинтересовалась я.

– И принцип тоже. Все, Аня, забыли. Спасибо, что удостоили доверием, но больше об этом говорить не будем. Занимайтесь своими делами, а остальное пускай идет своим чередом.

– Ну что ж, – сказала я со вздохом. – Хотелось как лучше…

Саша посмотрел на меня, прищурив злые зеленые глаза.

– Почему мне все время кажется, что в ваших словах есть какой-то подтекст? – спросил он.

Я почесала уголок рта.

– Наверное, потому что подтекст есть в ваших словах, – ответила я рассудительно.

Он невольно фыркнул.

– Один-один…

– Вот и хорошо, – резюмировала я и поднялась с бревна. – Будем возвращаться?

– Вы идите, – ответил Саша, задумчиво наматывая на руку поводок. – Мы еще немного погуляем.

– Желаю удачи, – сказала я и перешагнула через бревно.

– И вам того же, – негромко ответил Саша.

Я остановилась и недоверчиво оглянулась.

Ну почему и в этих невинных словах мне почудился нехороший скрытый смысл?!

Загадка!

Дальнейшие события покатились стремительно, как ком с горы.

В суматохе последних событий я почти забыла про подслушанный на кухне разговор железной леди Марьи Гавриловны и неизвестного мне абонента.

Его номер, к сожалению, не определился.

А ведь этот разговор тоже содержал ряд интересных подробностей.

Ну, к примеру: состоялся он в ночь со вторника на среду. И завершила его Марья Гавриловна довольно ясной фразой.

Она сказала: «Даю тебе ровно одну неделю».

Вику отравили во вторник.

Очень интересно.

Требовала домоправительница, конечно же, денег. Здесь вообще все друг у друга требовали денег. Кроме Тобола, который ни к кому финансовых претензий не имел.

Предположим, что Марья Гавриловна в ту ночь разговаривала именно с Викой. Вика не заплатила, и железная леди ее отравила.

Интересно, могла такая версия иметь право на существование?

В общем, почему бы и нет, но существуют два серьезных «но».

Во-первых, неясен мотив. За что требовала денег сухопарая домоправительница Волоховых от удачливой и блистательной бизнес-вумен? Что между ними вообще могло быть общего? За что Марья Гавриловна могла так ненавидеть Вику?

А она ненавидела человека, с которым говорила по телефону! Недаром после разговора Марья Гавриловна под завязку накачалась коньяком, чтобы успокоиться!

И второе «но».

Вику хотели не убить, а только напугать. Саша сказал, что раствор опиума был слишком слабым. И что Вика, даже съев всю коробку, вряд ли покинула бы этот мир.

Конечно, этот пункт можно как-то вразумительно объяснить.

Возможно, Марья Гавриловна хотела попугать Вику для того, чтобы она заплатила…

«Нет! – решительно возразила я самой себе. – Не такая дура Марья Гавриловна!»

Потому что ни один человек в здравом уме и твердой памяти пугать Вику для своей пользы не станет! Себе дороже выйдет!

Я вздохнула.

Кто же мог это сделать?

Может, Саша прав, и это отравление не имеет никакого отношения к обитателям поселка? Может, Вике по-бабьи отомстила какая-нибудь менее удачливая соперница?

Может, Вика обзавелась новым любовником взамен отставленного Стефана, забыв поинтересоваться, есть ли у него жена?

Насколько я знаю Вику, подобные человеколюбивые вопросы не в ее духе.

Вот ревнивая жена и отомстила. Очень по-женски отомстила, как заметил Саша. Убивать не хотела, хотела только дать понять, что способна это сделать.

Что ж, вполне логично.

Как бы там ни было, в пятницу утром Вика вернулась домой.

Привезли ее на обычной машине, но за рулем сидел незнакомый мне молодой человек. Надо полагать, новое приобретение взамен выдохшегося Стефана.

Стефан в течение этой недели дома почти не появлялся. Рано утром его черный «Опель», вернее, «Опель» Вики, покидал поселок и возвращался обратно далеко за полночь.

Как я узнала из дружеских бесед с Марийкой, возвращался хозяин почти под утро. Настроение у него, как показалось Марийке, было не ахти, но и не очень плохое. Хозяин спал не больше четырех часов, торопливо глотал завтрак и вновь исчезал из дома до глубокой ночи. Похоже было, что Стефан находился в элементарной запарке.

Как говорят шахматисты, «в цейтноте».

Я сидела в библиотеке с книжкой в руках и размышляла, чем все это может кончиться. Почему-то меня не оставляло скверное предчувствие. Напряжение сгущалось, и я точно знала, что разрядиться атмосфера сама собой не сможет.

Должна пройти гроза.

Зазвонил телефон. Я очнулась от своих невеселых раздумий, подошла и взяла трубку.

– Да.

– Аня? – спросил меня знакомый голос.

– Да, – ответила я.

– Это Вика.

– Я узнала. Как ты себя чувствуешь?

Она рассмеялась.

– Нормально, прости за плохую новость.

– Почему же плохую? – возразила я из вежливости. – Я рада, что ты поправляешься.