Мари нахмурилась. Очередной новый ухажёр дочери. Нет, ей не не нравился Диего. Скорее парень вообще не вызывал у неё какие-либо эмоции. Просто, человек, который знает свою дочь, как облупленную, Мари знала точно — срок годности у этого парня не велик. И она этого не одобряла. Принц должен был быть один и на всю жизнь. А раз принцев много, то это уже не принцы, а пажи.

— Хелен, завтра ты стираешь и гладишь, — вынесла свой вердикт Мари.

От услышанного Хелен даже с дивана вскочила.

— Что?! Нет!

— Да. Лиз завтра дома не будет. Я полдня на работе буду. А ты всё равно будешь валяться на диване, смотреть телевизор и поглощать мороженое.

Хелен взвыла. Да так, что бедная Принцесса сбежала с рук Лиз. И от испуга в два прыжка оказалась на втором этаже.

Зачастую люди выходных ждут, словно манну небесную. Жаль, что ожидания не всегда оправдываются. Ни на пляж, ни в клуб Лиз с Диего так и не попали. Парень съел мороженое с грецкими орехами. И все выходные провёл в больнице, избавляясь от последствий аллергии. Вместе с ним уикенд в больнице провела и Лиз. Выходные бедной Кэти прошли ещё хуже. Девушка от скуки лезла на дерево. Что бы побыть вдвоём, Роб и Жизель скинули её бабушке Жизель. И всё бы ничего, если бы жизненная позиция мадам Вальер не основывалась на том, что любая особа женского пола должна уметь вязать. Кэти несколько раз предпринимала попытки сбежать. Но все они безжалостно были пресечены братом. Генеральная уборка в доме Роскоф продолжалась на протяжении двух дней. Чистилось абсолютно всё, что попадалось на глаза. Единственные, кто остались довольны выходными были Дайан и Ян. Отложив дела на будни, они просто отдыхали, проводя время вдвоём. Нагоняя упущенное лето.

Но, как известно, всё в это жизни циклично. И вслед за выходными обязательно придут будни.

Учебный день медленно близился к концу. У всех осталось по последнему уроку. В школе было слишком душно, поэтому Ян с Дайан разместились во дворе школы, возле фонтана. Они прихватили с собой учебники по физике, что бы разобрать сегодняшнюю тему.

Ян на протяжении нескольких минут смотрел напротив него сидевшую Дайан. Взгляд у девушки был отстранённым. Она полностью погрузилась в свои мысли и совершенно не замечала окружающего. Ян убрал учебник и пересел к возлюбленной.

— Дайан, а корень из жирафа будит, равен кенгуру? — Он всегда прибегал к подобным шуточкам, что бы развеселить Дайан.

— Угу, — машинально кивнула девушка. — Что? — поворачиваясь к нему, спросила она.

— Что-то случилось? — с беспокойством спросил Ян.

— Нет, всё в порядке. С чего ты взял?

— Ты какая-то отстранённая сегодня. Дайан, ты же знаешь, что мне можно всё рассказать и…

— Я знаю. Всё в порядке. Честно, — улыбнулась она.

На школьную стоянку влетел серебристый Мерседес.

Ян прищурившись, спросил:

— Это, разве, не машина Роба?

— Его.

Из машины вышел накаченный парень. На вид ему было не больше двадцати пяти. Шатен. Его длинный волос был собран в низкий хвост. Зелёные глаза метали искры. Даже на расстоянии можно было точно сказать, что Роберт Андерсен вне себя от злости. Он буквально бегом направился к главному входу. Тяжёлые массивные двери громко хлопнули за ним.

— Он очень зол, — глядя на только что закрывшиеся двери, сказал Ян. — Я знаю всего одного человека, способного довести его до такого состояния. — А затем секунду спустя парень с хмурым видом добавил, — Кэти опять что-то натворила.

— Однозначно, — согласилась Дайан. — Его, скорее всего миссис Хадсон вызвала.

Девушка резко вскочила со скамейки и направилась в сторону входа.

— Ты куда? — спросил Ян.

Дайан развернулась.

— К директрисе. Куда ж ещё?

— Нас к ней не пустят, — собирая учебники, сказал он.

— Ну и что? Хотя бы в приёмной будем.

Дайан снова развернулась и быстрыми шагами пошла в школу. Парень последовал за ней. Отговаривать её было бесполезно. «Один за всех и все за одного» — девиз не только мушкетёров, но и этих закадычных подруг. Кто бы ни был виноват, в итоге получала вся четвёрка. Ну и Ян зачастую тоже, если находился где-то рядом.

Когда они вошли в приёмную директрисы, там уже сидела Айрис. Девушка закинула ногу на ногу и отстукивала барабанную дробь на стуле, на котором сидела. Она мрачно посмотрела на Яна и Дайан, а затем снова уставилась на дверь. На двери висела золотая табличка с чёрными буквами. Надпись гласила следующее: «Директор Стейси-Энн Хадсон».

Ян уже хотел обратиться к секретарше миссис Хадсон, но её не оказалось, на месте. Дайан сначала посмотрела на дверь с табличкой, а затем на Айрис. Было слишком тихо. Возмущённые крики Роба, как обычно не разносились по всей приёмной и за её пределами. Что было весьма странным. Старший брат Кэти никогда не являл собой образец сдержанности. Особенно, когда речь заходила о выходках младшей Андерсен.

— Что случилось? — наконец спросила Дайан.

Айрис глубоко вздохнула и махнула рукой. Кэти всегда относилась к тому типу людей, жизнь с которыми была сравнима с жизнью на вулкане. Никогда не знаешь, когда, где, а главное, по какому поводу начнётся извержение.

— Айрис, — настойчиво сказала Дайан.

— Это я во всём виновата. Ну, зачем я сказала, что мясо сегодня имеет какой-то другой вкус? Вот она в столовой и устроила бунт, что в рагу используют оленье мясо.

Айрис закрыла лицо руками. Дайан с Яном непонимающе переглянулись.

— Оленье мясо? — удивился парень. — Но откуда оно?

— Не знаю, — пожала плечами Айрис. — Помните в прошлом году, в школьной газете была статья, что поварихи в нашем кафетерии безжалостные убийцы Бемби?

— Но ведь её опровергли. И автора заставили писать статью с извинениями, — сказала Дайан.

— Извинения, может, и написали, но школьный Гринпис до сих пор в это верит.

Дайан вопросительно посмотрела на подругу.

— Ты сказала, митинг. Кто в нём ещё участвовал?

— Общество Гринпис из параллельного класса.

— Но там только Кэти, — Ян пальцем указал на дверь директрисы.

Айрис устало кивнула головой. Дайан с Яном расположились на стульях с обеих сторон от девушки.

— А директриса как узнала? И почему там одна Кэти? — спросил парень.

— Повариха сказала, — ответила Айрис.

О «дружеских» отношениях между Кэти и главной поварихи школы знали все. Девушка её постоянно обвиняла в халатном отношении к своей работе. И вообще всегда заявляла, что та на школьной кухни химичит так же, как Айрис в химической лаборатории. И все свои догадки Кэти печатала в школьной газете. Чем не раз подмачивала репутацию школьного кафетерия.

В приёмную ворвалась Лиз. Девушка была взмыленная и запыхавшаяся. Более или менее восстановив дыхание, Лиз села на стул, рядом с Яном.

— Я всё знаю, — сказала Лиз, сделав глубокий вдох. — Страшнотская почта Лауры сработала. Цитирую: «Надеюсь, на этот раз её заберут в колонию для малолетних преступников.» — При этом девушка старалась, как можно страшнее и нелепее, передразнить свою соперницу. И у неё это вполне неплохо получалось.

Когда дверь открылась, все четверо вмиг уставились на вышедшего. Эта, оказалась, секретарша миссис Хадсон. Женщина в руках держала личное дело. Её серые, невзрачные волосы торчали больше обычного. Почти большая часть из них выбилась из пучка, что она каждый день сооружала на своей голове.

Поправив очки, женщина грустно посмотрела на сидевшую перед ней компанию и грустно покачала головой.

— Что всё так плохо? — спросила Лиз.

— Очень, — ответила секретарша, садясь за свой стол. Затем она открыла дело, взяла чистый лист бумаги и что-то на нём застрочила.

Ян ближе всего сидел к столу секретаря. Дайан взглядом указала ему на дело. Кивнув головой, он встал с места и несколько раз прошёл мимо стола Мышки. (Мышка — негласное прозвище секретарши миссис Хадсон, которое она получила за свой цвет волос). Ян как можно сильнее вытягивал шею, что бы рассмотреть содержимое папки. Фотографию на первой странице он узнает и в темноте. Он снова сел на место.