Адриан смотрел на них с одобрением. Теперь он мечтал лишь об одном: чтобы они обе были счастливы.

Поездка по сельской местности, очнувшейся от зимней спячки, была сплошным удовольствием. Мелори всю дорогу с некоторым удивлением посматривала на Адриана, который оказался отличным водителем и выглядел более уверенным в себе, чем когда-либо прежде, кроме, конечно, тех часов, когда играл на пианино. И еще он выглядел моложе. В его глазах не было больше рассеянного выражения, улыбка часто освещала нервное худое лицо. Даже с Сереной он держался приветливо, а уж девочка старалась изо всех сил, развлекая взрослых.

Дом, на который они хотели посмотреть, прятался в холмах. Летом вокруг него, должно быть, разливались золотом поля пшеницы, со всех сторон к ним подступал густой зеленый лес, неподалеку извивалась и искрилась в изменчивом свете речка, а на том берегу перекатывались волнами заливные луга. Но и сейчас, ранней весной, здесь было красиво. Соки уже бродили по венам голых ветвей деревьев, и Мелори живо представила себе, как легкая зеленоватая дымка окутывает их, постепенно сгущаясь в могучие изумрудные кроны. В поднебесье парил жаворонок, надрывая свое маленькое горлышко звонкой песней.

Преодолев очередной крутой подъем, машина наконец остановилась у ворот, за которыми возвышались дымоходы дома в стиле эпохи Тюдоров[8].

— Это тоже старинная постройка? — спросила Мелори.

— Старинная, да, но не такая древняя, как «Морвен», — ответил Адриан, — и, конечно, не такая большая. Собственно говоря, это расширенный и совсем недавно модернизированный фермерский дом, который мне оставила в наследство двоюродная тетка.

— Но вы никогда здесь не жили?

— Нет, никогда. Я хотел перебраться сюда… очень давно…

Мелори не стала развивать эту тему, решив подождать более благоприятной возможности. Не дожидаясь, пока Адриан выйдет из машины, она вылезла сама и помогла выскочить Серене. Девочка, разумеется, взяла с собой Белинду. Такса, почуяв свободу, припустила рысцой к лужайке, и маленькая хозяйка, с трудом догнав ее, теперь пыталась ухватить увертливое тельце и прицепить поводок к ошейнику.

Дом пустовал, не было даже смотрителя. Слегка потрескавшиеся полы из крепкого дуба, окна с витыми решетками, большой камин с открытым огнем, тяжелые балки под потолком… В столовой сохранилась тканевая обшивка стен красивого пепельного цвета. Два окна, смотревшие друг на друга с противоположных стен, прекрасно освещали комнату в этот час дня.

Мелори осмотрелась. Адриан наблюдал за девушкой, как будто ее реакция была очень важна для него. Серена, благополучно заарканившая таксу, весело носилась по дому. Обнаружив в одной из комнат кресло-качалку, она шустро забралась на него и начала с жутким скрипом самозабвенно раскачиваться.

Сад, разбитый в свое время настоящим мастером ландшафтного дизайна, теперь был отдан на милость сорнякам. Мелори остановилась у солнечных часов и с трудом прочла надпись на них, водя по стершимся буквам пальцем: «Срывай цветы удовольствий, покуда можно». Извечный совет поспеть за жизнью, которая летит так стремительно…

— Я тут решил что-нибудь сделать с этим садом, — произнес у девушки за спиной Адриан, — привести его в порядок… И дом тоже…

— Хорошая идея, — рассеянно отозвалась Мелори, изучавшая тень на каменном циферблате, — ей хотелось определить время, не сверяясь со своими часиками. — Очень хорошая идея.

— Вы так считаете?

Адриан не отводил взгляда от ее профиля, от густых черных ресниц, кончики которых, казалось, присыпаны золотистой пылью. Мягкие завитки волос, выбившиеся из-под голубой шляпки, совершенно заворожили его.

— О да, конечно, я так считаю! — Девушка внезапно осознала, что он говорит с ней серьезно. — Это чудесный дом, и если бы он принадлежал мне, я не оставила бы его в таком запустении.

— Раньше я подумывал продать его, — признался Адриан.

— Но зачем вам его продавать? Конечно, о таком доме грезят все агенты по недвижимости, особенно если к нему прилагается участок земли.

— Здесь полно земли, сотни акров.

— И вы никогда не пробовали извлечь из них пользу?

— Как? Сдавать в аренду под сельхозработы, вы имеете в виду?

— Да, сдавать в аренду, чтобы кто-нибудь привел их в порядок. И вам польза, и арендаторам.

— Пожалуй, вы правы, — радостно согласился Адриан. — Польза действительно будет. — Он вновь взглянул на нее, и его черные глаза сверкнули. — Мисс Гувер, вы хотели бы постоянно жить в сельской местности?

— Конечно!

— Даже в таком уединенном месте, как это?

— Думаю, уединенное место еще более привлекательно, чем густонаселенное. — Мелори вдруг испугалась. Что-то в том, как он на нее смотрел, заставило ее замолчать. Маловероятно, конечно, что Адриан находит ее привлекательной, но если это так, она не может причинить ему боль… — Простите, — быстро проговорила девушка, — но я вспомнила, что приглашена на ужин сегодня вечером к Хардингам. Мне бы не хотелось опаздывать…

— Конечно, я понимаю, — кивнул Адриан и направился к машине.

Забрав Серену и Белинду, они пустились в обратный путь к «Морвену».

Люди, хорошо знавшие Адриана Бенедикта, при виде его сейчас подумали бы, что это совершенно другой человек. Он был весел и полон жизни. Он обдумывал план реконструкции «Уайт-коттеджа».

Мелори вполне хватило времени переодеться и подправить макияж. Вечер был чудесным, как и прошедший день, поэтому она решила прогуляться до дома Хардингов через парк.

Шагая между величественными рядами буков, девушка внезапно услышала позади цокот копыт. Оглянувшись, она различила в синих сумерках, которые с каждой минутой становились все гуще, очертания лошади и всадника, быстро приближающихся к ней, и отступила в сторону, в тень деревьев. А когда мужчина на черном скакуне почти поравнялся с ней, вскинула руку, приветствуя их. Белая перчатка призрачным пятном качнулась в темноте, и нервный конь от испуга взвился на дыбы, затем резко ударил копытами в землю. Наездник, вылетев из седла, упал на траву и остался неподвижно лежать у ног девушки.

Все произошло в считаные секунды. Саладин, опьяненный запахом свободы, припустил рысью и вскоре скрылся в лесу. Мелори, замирая от ужаса, упала на колени рядом с Райфом Бенедиктом. Он не подавал признаков жизни, и, рассудив, что для соблюдения приличий момент сейчас неподходящий, Мелори решительно сунула руку ему под рубашку, чтобы проверить, бьется ли сердце. Но как только она это сделала, Райф открыл глаза и взглянул на нее — холодно, спокойно, с извечной иронией в глубине прозрачных, как шерри, карих глаз. — Я не умер и не собираюсь умирать, мисс Гувер, — сообщил он. — Так что не расстраивайтесь и не лейте слезы по мне. Лучше дайте руку, помогите подняться!

Когда Мелори помогла Райфу подняться, он привалился спиной к стволу дерева — видимо, все же нуждался в какой-то опоре, несмотря на заверения, что с ним все в порядке. У Мелори от смущения пылали щеки.

— Какого черта вы замахали рукой, когда мы поравнялись с вами? — раздраженно спросил Райф. — Это ваша белая перчатка напугала Саладина. Кстати, где он?

— Не знаю, — пробормотала Мелори. — Ускакал…

— И как мы его будем ловить? Черт, я, кажется, вывихнул плечо! — Он на самом деле сильно побледнел от боли. — Придется вам самой искать Саладина. Если получится, поймайте его за уздечку, приведите сюда и помогите мне сесть в седло. Я буду вам очень благодарен. Не думаю, что смогу сам дойти до дома.

— Вы уверены, что не сломали ключицу? — еще пуще забеспокоилась девушка.

— Ничего я не сломал. И пожалуйста, не тратьте время попусту и постарайтесь догнать этого черного дьявола, только не подходите к нему сразу слишком близко.

Мелори, ничего не сказав, направилась в ту сторону, откуда доносилось слабое позвякивание уздечки. Через несколько минут она уже уговаривала Саладина вернуться к своему хозяину, и тот не стал выражать протест, когда девушка взяла его под уздцы. Внешне спокойная, хотя душа ее ликовала, Мелори привела коня к Райфу, и тот, увидев их, удивленно поднял брови: