То были особые места. Я бегал всюду, и видел чудеса! Маленькие заклинания на каждом шагу, чудных созданий, необычные растения… А затем как-то забежал в кузницу — и услышал песню металла. Стоял, и слушал, как поёт металл в горне, кричит под молотом, шипит при закалке… Это была судьба. Я плохо помню, что было дальше. Родители сердились, вытаскивали из кузницы за ухо — но я всегда возвращался, говорил с кузнецом, отвечал на какие-то вопросы — и слушал металл, наслаждался его жаркой песней…

Позже родители говорили мне, что кузнец предлагал взять в ученики, когда подрасту, что у меня есть особое чутьё для работы в кузнице, что это редкий дар… Но родители не хотели, чтобы я работал в деревне, в грязи, вдали от их любимых городов, и уже через три дня мы уехали, хотя сначала собирались провести там весь отпуск. Я мало что помню с тех времён — но кузницу помню, как будто был там лишь вчера.

Я был не глуп, настойчив, хорошо учился. Родители радовались, прочили карьеру военного, дипломата или финансиста. А я пошёл учиться на металлурга! Как они были разочарованы! Но переубедить так и не смогли. Металл манил меня, завораживал, и никогда я не сомневался в своём выборе.

Отучившись, пошёл работать по специальности, на металлургический комбинат, быстро делал карьеру, женился. Жизнь была прекрасна! Но вряд ли тебе интересна моя личная жизнь или дела комбината. Так что, продолжу про главное.

Времена изменились. После перестройки началась неразбериха девяностых. И наш комбинат вдруг оказался никому не нужен! Самые умные смылись сразу, те, что поглупее — год спустя, когда совсем перестали платить зарплату. Мы, оставшиеся, энтузиасты и те, кому просто некуда было податься, сумели превратить комбинат в акционерное общество, работали на износ, вкладывали в предприятие жизни и души! Я постепенно дорос до директора. Никто другой просто не хотел брать на себя ответственностью Тут и пригодились мои способности. Мы умудрялись на старом оборудовании выполнять сложные заказы. Анализировать сплавы без аппаратуры. Выдавать прокаты такого качества, что…

Дмитрий переступил с ноги на ногу и опёрся о стену. Металлург — а, пожалуй, это прозвище подходило ему всё же больше, чем Металлист, на миг прервался, и махнул рукой:

— Понимаю, тебе это не слишком интересно, но постарайся потерпеть. Были люди, большие люди, которые подминали под себя всё. И наше АО оказалось на очереди. На нас стали давить. Финансово, через заказчиков и поставщиков… Мы почти выкарабкались — а нас пихали обратно, загоняли в кабалу… К тому же, были проблемы и в семье. У дочки обнаружились проблемы с сердцем, что-то с клапанами — или желудочками? В любом случае, требовалась операция за границей — и деньги, очень много денег! А их не было совсем, ни на производство, ни на операцию…

Однажды я перебирал семейные драгоценности. Прикидывал, сколько за них можно выручить. Цепочку, кольца, монетку, медальон — реликвии, оставшиеся от покойных родителей… И вдруг понял, что могу чувствовать металлы, не только касаясь или слушая их песнь! Просил жену прятать кольца, в самых неожиданных местах — и находил, находил безошибочно!

Это была авантюра — но я собрал нескольких верных приятелей, сам не решился, и мы отправились искать клады! Их временами находят — в старых городах, и на окраинах, в памятных местах. Про некоторые ходят легенды десятилетиями, и мы ориентировались по этим легендам. Звучит глупо — но у нас всё получилось!

Мы наплевали на требования государства, и сбыли ценности тайком. Как выяснилось позже, это было ошибкой, огромной ошибкой! Мы привлекли внимание не самых приятных людей… Но на тот момент проблемы были решены. Я спас дочь, и вытащил из ямы комбинат… Но передышка была недолгой.

Второй "наезд" был гораздо круче. Ведь мы были по одну, а они — по другую сторону закона. Теперь давили не только деньгами. Устраивали диверсии, запугивали работников — и требовали. Сначала вежливо, затем угрожали. Они желали уже не только, и не столько предприятие, им были нужны тайны непотопляемого комбината и "золотоискателя". Короче говоря, им был нужен я! Но об этом они ещё не знали…

Я сделал всё, что мог, обращался во все инстанции, в милицию, мы организовали даже собственную вооружённую охрану — договорились с ветеранами, имеющими право на ношение оружия, не все они же спились или ушли в криминал. Я определял лжецов и засланных людей. Я находил взрывные устройства и оружие. Я мешал…

Металлург горько рассмеялся:

— Однажды ко мне пришёл убийца. В мой собственный кабинет! Среди бела дня! Наглый отморозок… Я почуял пистолет, стоило ему зайти, но это не могло помочь. Он даже не угрожал — начал стрелять сразу. Я пытался увернуться — и схлопотал пулю в руку. Лежал у стола, в своём кабинете, и видел, как эта тварь подходит поближе, чтобы всадить несколько грамм стали прямо в сердце…

— Свинца! — Невольно поправил Димка, всё же заинтересовавшийся рассказом.

— Сердечник у пули был стальным, я почуял. — Уточнил Металлург. — Я лежал, и чувствовал, что пуля не хочет меня убивать, не желает причинять боль тому, кто понимает металл… Может, соединились железо в моей крови и пуля, может, просто пришло время… Или я очень хотел жить? Но вторая пуля меня не взяла. Убийца стрелял в упор — но рана оказалась совсем неглубокой. А я вдруг понял, что теперь могу не только чуять и слышать металл, я мог приказывать, повелевать им!

Пистолет взорвался прямо в руке убийцы — и оторвал ему кисть. Охрана примчалась на его вой. Ведь пистолет был с глушителем, и выстрелов никто не услышал. Негодяя сдали в милицию — откуда он благополучно исчез. Нет, не сбежал, просто доблестные блюстители правопорядка, как оказалось, ничего о нём не слышали, и очень удивлялись нашей буйной фантазии! Какой убийца? Откуда!? Вы шутите?

Но в то время я не слишком огорчился. Ведь у меня была власть над Металлом! Отныне я не просто чуял — я изменял металл. Знаешь, как удобно на производстве с одного взгляда оценить, насколько качественную руду подвезли, не доставать с огромным трудом и за сумасшедшие деньги легирующие присадки, а просто тайком создать их из обычного металлолома. Да и любые финансовые вопросы решились очень быстро. Я наконец переселил семью в элитный дом, начал модернизацию производства, легко покрывая любые расходы за счёт трансмутации. Нет, не золото, с ним слишком много мороки, но свет клином не сошёлся на драгметаллах. Нет-нет, какой там уран или плутоний? Так можно не то, что криминалитет — государство заинтересовать, не приведи бог… Но есть ещё титан, иридий, хром, вольфрам — да мало ли металлов, которые очень не просто получить современными методами. А ведь есть ещё и сплавы, которые гораздо дороже тех же обычных драгметаллов…

Я увлёкся, уверовал в свои силы и неуязвимость. Но у меня были для этого основания! Те твари, что пытались наложить лапу на комбинат, умудряющийся творить чудеса с металлами, отступать не желали. Но теперь эти сволочи знали, что настоящим препятствием с самого начала был директор-колдун. В меня стреляли. Пару раз издалека, мне даже не удалось найти снайпера, один раз просто изрешетили машину из автоматов, сволочи, угробили Семёныча, моего незаменимого шофёра… Тогда я впервые начал убивать в ответ — на наблюдателей произвели сильное впечатление твари, в которые преобразовались автоматы. Из стрелков не выжил ни один. Была бомба — но искалеченную машину я восстановил и укрепил сам. До идиотизма доходило! Разок меня пытались размазать по асфальту самосвалом — видел бы ты, что случилось с ни в чём не повинной пятитонкой…

А затем они всё же отыскали, как меня достать. Твари… Ударили по беззащитным, по самому дорогому, раз уж я сам оказался недосягаем…

— Семья, — Тихо сказал Дмитрий, отчётливо вспоминая, как боялся за Катю, как сражался с древним демоном, твёрдо решившим уничтожить весь их род. Вновь вернулись былые страхи. Она ведь совсем одна, беззащитная молодая женщина, которую в его отсутствие может обидеть, оскорбить или даже убить любая сволочь! Проклятье! Хорошо родичу, чью семью защищает злой, могущественный тесть. А вот ему надо бы найти свои способы…