Поиск
Значит, так и быть,
По-моему?
Марфа Борисовна
Да ну, уж ладно, ладно.
Поспелов
Утешила меня ты. Точно камень
Лежал на сердце, отлегло теперь,
А то, бывало, сердце, ровно голубь,
Так и колотится без перемолку.
Марфа Борисовна
Ты помолчи пока, мой друг сердечный!
Поспелов
Зачем молчать? Кого же мы боимся!
Марфа Борисовна
Что прежде времени молву пускать!
Не к спеху дело, погодим немного.
Поспелов
Чего еще? Ты развяжи меня!
Марфа Борисовна
Ну, что на улице за разговоры!
Не мало дней у Бога; потолкуем
И после, без помехи, на досуге.
Ступай себе! Вон, видишь, из собора
Татьяна Юрьевна выходит. Плачет
Об муже, бедная. Прощай, голубчик!
Пойду я к ней, разговорю немного.
Поспелов уходит. Выходят Татьяна Юрьевна и две женщины.
Явление пятое
Марфа Борисовна, Татьяна Юрьевна и две женщины.
1-я женщина
Поверь, что с глазу, больше ни с чего.
2-я женщина
А то испортил кто-нибудь. По ветру
Болезнь пущают злые люди часто.
(Обе проходят.)
Марфа Борисовна
Татьяна Юрьевна, оставь кручину!
Напрасным страхом сердце не томи!
Пройдет невзгодье, мирно Бог устроит
И миром оградит святую Русь,
Тогда Кузьма Захарьич перестанет
Печалиться, здоров и весел будет.
Не плачь, греха на душу не бери!
Татьяна Юрьевна
Как мне не плакать! Ты бы поглядела,
Что сталось с ним. Как ярый воск, он тает.
От сна, от пищи, от всего отстал
И буйную головушку повесил.
И все молчит. Вот иногда и спросишь:
«О чем ты, мил-сердечный друг, тоскуешь?»
Не скажет; нет, не скажет, промолчит,
Махнет рукой, а иногда заплачет,
Так и уйдет. Посмотришь вслед ему,
Да и зальешься горючьми слезами.
Марфа Борисовна
Молись, Татьяна Юрьевна, молись!
Да меньше плачь! Господь ему поможет.
Татьяна Юрьевна
Да что же он молчит-то! Я жена,
А не чужая.
Марфа Борисовна
Что же будет проку
Тебе сказать-то! Посуди сама:
Короток женский ум, от нас совету
Не ждать им; ну, а праздно толковать
О деле важном — тоже не годится!
Татьяна Юрьевна
Головушка кручинная моя!
(Качает головой и задумывается.)
Ты видела, стоял он у вечерни.
На что похож! Ведь краше в гроб кладут.
Глаза горят, лицо как саван белый,
Засохшие не шевелятся губы;
Как вкопанный он не сводил с иконы
Очей; крестом сложенные персты
До ясного чела не подымались;
И только слезы, как ручьи весною,
Бежали по щекам, по бороде
И капали. Убогонький Гришутка
Стал рядом с ним, как лист дрожит и плачет,
То на него, то на икону взглянет.
К добру ли это? Говорят, за кем
Убогий ходит, тот на белом свете
Уж не жилец. А Гриша, как нарочно,
Не отстает ни шагу от него.
Марфа Борисовна
И, полно ты! Кого убогий любит,
Тот человек угоден, значит, Богу.
Татьяна Юрьевна
Кто Господу угоден, тех Господь
К себе берет.
Марфа Борисовна
Отчаянье — грех смертный!
Татьяна Юрьевна
О! загляни ты в грудь, что там творится?
Тогда и осуждай!
Молчание.
Сегодня ночью
На малый час он не уснул и только
В соборный ранний благовест забылся;
Как звоны отошли, он вдруг проснулся,
Вскочил с постели, разбудил весь дом.
Велел зажечь все свечи, все лампады
И до свету молился со слезами.
И мы молились. «Чудо! чудо Божье!» —
Он все твердил, а не сказал какое.
Марфа Борисовна
На вас нисходит благодать Господня,
Ваш дом он избрал для чудес своих.
Ты радуйся, не плачь! Молебны пойте!
Из всех церквей иконы поднимите!
И крестным ходом город весь пойдет
С хвалебным пением и со свечами
На место свято.
Татьяна Юрьевна
Проводи меня!
Марфа Борисовна
А где же муж?
Татьяна Юрьевна
В соборе с протопопом
Остановился, говорят о чем-то.
Марфа Борисовна
Пойдем, Татьяна Юрьевна, пойдем!
Уходят. Выходят Аксенов, Темкин, Губанин, Лыткин и разные торговые и посадские люди.
Явление шестое
Аксенов, Темкин, Губанин, Лыткин и народ.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: