Джейсон повернулся и увидел приближающуюся Эмму.

– Вряд ли это будет волновать живущих тут двух геев.

– Трех, – поправила она, присаживаясь на корточки рядом с ним, чтобы погладить Шиншиллу. – Это место на грани того, чтобы стать гей-коммуной. – Она снова встала и вздохнула. – Разве это было бы не мило? Они могли бы построить дополнительные дома, основать здесь маленькую радужную общину, где тебя никто не обзывает.

Джейсон на мгновение задержал на ней взгляд.

– Когда ты раньше сказала, что тебе не нравятся парни...

Эмма надела на лицо вредное выражение лица.

– Я не имела в виду, что мальчики противные и заразные, нет. Только не говори моим родителям.

– Почему нет? – Джейсон взглянул в сторону дома. – Твой дядя Джейс был геем, и Мишель, казалось, не возражала. Проблема в твоём папе?

– Нет, он нормальный. Я просто жду самого худшего момента, чтобы признаться. Например, во время похорон или ещё что-то.

Джейсон рассмеялся.

– Почему?

– Потому что люди всегда спрашивают, как ты совершил каминг-аут. Эта история, которую ты будешь рассказывать бесконечное число раз за свою жизнь. Я хочу, чтобы моя была хорошей. А какая у тебя?

Джейсон моргнул.

– Мне не нужно было совершать каминг-аут, потому что у меня нет семьи.

– Видишь? – сказала Эмма. – Это совсем нехорошо. Никакого нарастающего напряжения, никакого забавного финала. Ты можешь сделать что-нибудь получше. Когда моя мама узнала о тебе?

Он на мгновение задумался.

– После того, как меня поймали за сексом с моим сводным братом.

– Вот теперь можно поговорить! – одобрительно кивнула Эмма. – Начни рассказывать эту историю на вечеринке, и вся комната остановится, чтобы послушать.

Джейсон усмехнулся.

– Я не уверен, что это хорошо.

– Может и нет. Так что ты думаешь?

Он медленно кивнул.

– Пока что всё идёт хорошо. У меня такое чувство, будто я всех дою, и это отстойно, но помимо этого, дом отличный, и Бен кажется милым.

– Он действительно такой.

Они взяли пример с Шиншиллы – которая растянулась на животе и счастливо тяжело дышала – и сели на траву.

– Итак, ты оставил кого-нибудь в Хьюстоне? – спросила Эмма.

– Имеешь в виду бойфренда? Нет. А что насчёт тебя?

– Случайно так получилось, – с гордостью произнесла она, – что я на прошлой неделе сошлась со своей первой девушкой. Она говорит, что она би, когда по правде говоря, я довольно уверена, что она натуралка, но я беру всё, что могу. Это долго не продлится, но это нормально, потому что она всё время пишет мне эти ужасные готические стихи.

– Правда?

– М-хм. Последний был о том, что мы умрём и разделим гроб, наши тела станут единым целом, когда начнут разлагаться. Очень горячо.

– Прямо обжигает! – согласился Джейсон. – Твои дяди знают?

– Что я лесбиянка? Да. Они помогли мне это выяснить. Я начала испытывать чувства к соседской девочке, когда мне было тринадцать, и это меня пугало. Она была моей подругой, и я не могла перестать думать о... ну, ты, наверное, не хочешь знать. Я решила отстраниться от неё, чтобы посмотреть, поможет ли это. Дядя Бен и Тим только купили это место, и это было лето, так что я попросилась остаться у них. Увидев, как целуются два парня, когда думают, что я не смотрю, я вроде как поняла, что, может быть, в конце концов, я не такая уж странная. Когда я, наконец, стала уверена в них, просто возможность поговорить об этом помогла.

– Ты когда-нибудь говорила об этом соседской девочке? – спросил Джейсон.

Эмма закатила глаза.

– Пока я была в отъезде на лето, она нашла себе невероятно горячего парня.

– Это показатель, – сказал Джейсон. – Быть геем совсем не трудно. Меня это вполне устраивает, но я бы хотел, чтобы это было не так уж невозможно – встретить кого-то.

– И не говори, – Эмма толкнула его локтем. – Давай заключим пакт, раз уж предполагается, что мы должны пожениться. Если мы доживём до тридцати и по-прежнему никого не встретим, мы действительно сойдёмся. Тогда нам не придется жить в одиночестве.

Джейсон обдумывал это.

– Думаю, есть ещё и налоговые льготы.

– И если мы захотим завести детей, – сказала Эмма, – мы можем использовать спринцовку.

– Ладно, – сказал Джейсон, протягивая руку. – Я согласен. Если мы будем грустными и одинокими, когда нам исполнится тридцать, ты станешь миссис Грант.

– Или ты мог бы взять мою фамилию, – сказала Эмма, но затем передумала. – На самом деле, Эмма Грант звучит неплохо. Получается хорошее театральное имя. Намного лучше, чем Эмма Траут. А знаешь, что? Я согласна!

Они пожали друг другу руки, и Джейсон широко улыбался. Сегодня он не только нашёл себе место, где можно жить, и завёл нескольких новых друзей, но и обручился.

* * *

Когда они вернулись в дом, Бен готовил ланч. Грега утащила от телевизора его жена. Они все собрались вокруг барной стойки, как зрители кулинарного шоу в студии. Джейсон подскочил, чтобы помочь – будучи умельцем нарезания продуктов, даже если его блюда редко получались вкусными – и все разговаривали и смеялись, пока они с Беном работали вместе. Даже Шиншилла счастливо спала на прохладном каменном полу. Джейсон мог бы присоединиться к ней. Он пробыл здесь всего час и уже чувствовал себя расслабленно.

Приёмный дом номер семь. Этот был полон четырьмя биологическими детьми и двумя приёмными, плюс родители и дедушка. На выходные собирались все члены семьи, играли в игры или просто сидели, рассказывали истории и смеялись. Атмосфера была замечательной и тёплой... только Джейсон не мог понять, как он вписывается в нее. Вместо этого он сидел в сторонке и с завистью наблюдал за происходящим. В этот раз не было проблемы с тем, чтобы включиться в компанию. Джейсону всегда нравилась Мишель, и неудивительно, что эти добрые чувства распространялись и на остальных членов ее семьи. После всех этих лет, может быть, он, наконец, нашёл собственный маленький кусочек рая.

– Тим! Эй!

Джейсон поднял голову от звука голоса Бена. Он повернулся и увидел мужчину в дверном проёме. Его волосы были чёрными как смоль, или, по крайней мере, так казалось, потому что он был мокрым от нагрузки. Его рубашка тоже насквозь промокла от пота, прилипая к телу, которое было таким же мускулистым, как у Грега, если только не худее. Эмма была права. Тим легко мог соперничать с ее отцом, когда дело касалось красивой внешности. Он был достаточно красив, чтобы, встретившись взглядом с Джейсоном, выдержать его было нелегко.

– Привет, – сказал Тим, кивая в его сторону.

– Привет, – ответил Джейсон.

Эти глаза! На этот раз знания Джейсона о драгоценных камнях подвели его, потому что он никак не мог найти подходящий. Слишком много серого, чтобы это был бриллиант, но Боже, они были ясными! Будто кто-то взял серебро и каким-то образом сделал его прозрачным.

– Ужин почти готов, – сказал Бен. – Присоединишься к нам?

Тим отвёл взгляд от Джейсона, и дышать стало легче.

– У меня есть работа в галерее. Я как раз собирался туда направиться.

– Большой сюрприз, – пробормотал Грег. Затем он вздрогнул, скорее всего из-за того, что локоть Мишель ткнул его в рёбра.

Тень пробежала по лицу Тима, когда он увидел Грега. Затем со всей силой вышло солнце, когда он заметил Эмму.

– Эй! А ты чего тут сидишь? Иди дай мне немного сахарку!

– Но ты же ужасно потный, – пожаловалась Эмма.

Джейсон не описал бы это как что-то отвратительное, ни в коем случае. Он с интересом наблюдал, как Тим обнимает Эмму, прижимая ее еще крепче, когда она скорчила недовольную гримасу. В этот раскованный момент Тим позволил себе улыбнуться, поднимая сексуальную привлекательность на планку выше, чем она имела право подниматься. Но затем его глаза вернулись к Джейсону, и этот свет померк. Тим снова слегка кивнул, а затем сдержанно улыбнулся, не показывая зубов. Затем он извинился и вышел из комнаты.

– Ау! – произнёс Грег. – Что? В этот раз я ничего не говорил!

– Ты собирался, – ответила Мишель.

Джейсон оглянулся на пустой дверной проем, чувствуя себя гораздо менее уверенно в своем новом доме, чем минуту назад. Впрочем, он полагал, что в каждом раю есть свой змей.

* * *

Когда наступила ночь, и Мишель и её семья уехали, Бен начал нервничать. Разговор был натянутым, Джейсону приходилось повторяться по несколько раз, иногда полностью останавливаясь на полуслове, и Бен этого не замечал. Он старался не принимать это на свой счет. Бен был явно расстроен, его внимание постоянно возвращалось к входной двери. Нетрудно было догадаться, кого он ждет.

– Думаю, я начну устраиваться в своей комнате, – сказал Джейсон. – Распакую несколько вещей.

– Тебе нужна помощь? – спросил Бен.

– Нет, спасибо.

Джейсону хотелось дать ему уединение. Может, тогда Бен позвонит Тиму и со всем разберётся. Опять же, это вряд ли получится, пока кое-что не изменится. Приёмный дом номер одиннадцать. Там мать баловала Джейсона, относилась к нему как к принцу. В семье не было других детей, биологических или ещё каких-то, чтобы ему было с кем соперничать. Единственной проблемой был её муж. Он не был грубым мужчиной, ни в коем случае. На самом деле, он был тихим, но стало совершенно очевидно, что он не хочет детей так, как его жена. К счастью для него, у Джейсона поднялось негодование из-за того, что кто-то пытался заменить его мать, и он решил проблему нежелательного отцовства, разбив все до единой тарелки, прежде чем загрузить осколки в посудомоечную машину и включить её.

Если Тим был настроен так же – если он не был так счастлив видеть здесь Джейсона, как Бен – оставалось только посмотреть. Может, Тим просто избегал Грега. Возможно, теперь, когда он уехал, Тим будет более дружелюбным и приветливым.

Пытаясь вытеснить проблему из головы, Джейсон медленно придавал характер своей новой комнате, распаковывая вещи. Первой была вставленную в рамку фотография – его и Стеф во время их поездки в Лас-Вегас. Они думали, что восемнадцать – это законный возраст для азартных игр, и к несчастью ошиблись, так что большую часть поездки они ходили по кварталу развлечений и смотрели на огни. Или зависали в своём номере отеля, хихикая над глупейшими вещами. Он поставил фотографию на прикроватную тумбочку и опустошил коробку с мелочью. Будильник, который был самым полезным. Книга, которую он так долго пытался закончить, что она была скорее украшением. Плюшевая свинка, которую Стеф подарила ему, прежде чем уехать, настаивая, чтобы он говорил с игрушкой и обнимал её, если понадобится.