На родине Вольфа, в Айнштайне, полицейских не было, каждый при встрече с грабителем выкручивался, как мог. Грабителей, кстати, тоже почти не было. Разве что разбойничьи шайки.

Противник Ксавье попытался что-то крикнуть, но тут же захрипел, схватившись за разбитое ударом горло.

Все произошло за какой-то десяток секунд.

Цайт наклонился и поднял нож:

— А мне никого не досталось, — без особого сожаления отметил он.

Он подошел к лежащему телу Йохана и перевернул его.

Это был не Йохан.

Парни столпились над телом. Нет, некоторое сходство — которое их и обмануло — было. Тоже высокий, широкоплечий, светловолосый. Но не в форме сотника, а в обычной гражданской одежде, разве что тоже черной, да и возраст убитого приближался к сорока.

Да, убитого. Рубашка под расстегнутым сюртуком была даже не красной: черной от запекшейся крови. Судя по всему, человека зарезали тем самым ножом, который держал в руках Цайт.

— Кто это? И где Йохан?

— Они приняли нас за товарищей убитого, — проговорил Ксавье, — Поэтому и напали.

— Это не отвечает на мои вопросы, — буркнул Вольф.

Ксавье опустился на колено и сноровисто обыскал зарезанного:

— Ничего, — выпрямился он, — совершенно пусто.

— Кто ходит без вещей? — Цайта начинало потихоньку трясти, в отличие от двух товарищей, ему не удалось выплеснуть напряжение в схватке и теперь оно медленно перегорало в страх.

— Тот, — Ксавье перешел к телам двух нападавших, — кому недавно вывернули карманы.

После обыска этих двоих улов оказался богаче. На пальто, снятом с заколотого Вольфом, легли несколько кошельков, двое часов, складной нож, моток черной веревки, трубка и кисет, коробок спичек, черная шелковая маска, полностью скрывавшая лицо, а сейчас скомканная и лежащая в кармане.

— А это что такое? — Ксавье повертел в руках странный предмет.

Плоская серебряная пластинка в виде геральдического щита. С одной стороны — ряд выгравированных цифр, с другой — окруженной серебряной рамкой черное эмалевое поле.

Цайт внезапно начал бледнеть. Обычно загорелый, он побелел так, что чуть не начал светиться в свете двух лун.

— Я знаю, что это такое, — прошептал он, — Это знак тайной полиции Шнееланда. И маска тоже их. Тайная полиция никогда не появляется перед людьми без маски.

Освещенная лунами улица, три мертвеца, один из которых — член тайной полиции, которая тебя под землей найдет и даже не станет утруждаться выкапыванием… И три курсанта, которые хотели всего лишь выпить пива.

Вольф уже начал подумывать о том, чтобы сбежать из города. Из-под земли — пустяк, ты из отцовского замка попробуй достань…

— Ерунда, — сказал Ксавье, — это не полицейские.

— Ты уверен? — мгновенно успокоился Цайт, — Думаешь, подделка?

— Может и настоящий, — Ксавье подкинул значок на ладони, — да вот только он один на двоих. Я так полагаю, из тайной полиции — тот, которого мы приняли за Йохана.

Все трое посмотрели на покойника.

— Зачем они его убили? — поинтересовался не в меру любопытный Цайт.

— Возьми да спроси. Ксавье, что теперь с трупами делать будем?

Вопрос. Дома Ксавье и не задумался бы: закопали где-нибудь в горах или… Или, если бы мертвецы оказались незнакомыми, оттащили бы отцу, чтобы вместе понять, кто это такие, откуда взялись и что теперь делать.

Дома жизнь была опасной. Да и здесь, как оказалось, неспокойной…

Скрип шагов по снегу. Ксавье поднял руку вверх:

— Тихо. Сюда идут.

Из того самого узкого переулочка, откуда тащили убитого полицейского, слышались шаги, неуверенные, как будто шагавший был серьезно ранен.

Или смертельно пьян.

— Четыре, четыре, четыре поросенка… — затянул хриплую песню качающийся от стены к стене человек.

Голос был знакомый. Очень знакомый.

— Йохан? — первым сообразил Цайт.

Человек тут же сбросил притворное опьянение и поднял голову:

— Ребята? Что вы тут делаете? И зачем вы убили этих троих?

— Тебе бы в полиции служить. Прямо как на допросе… — начал было Цайт, но договорить ему не дали.

— Йохан! Медведь ты дикий! Куда ты пропал?! Что за холера?! — наперебой завопили Вольф и обычно спокойный Ксавье, обнимая приятеля.

Йохан отстранился, опустил голову, набычась, как будто собрался бодать товарищей:

— Мне было нужно выйти. Я захотел выйти. Мне просто понадобилось выйти, — бубнил он монотонно.

Ксавье и Вольф замолчали.

— Йохан, ты в порядке?

— Мне просто надо было выйти…

— Йохан?

— Я просто захотел выйти…

— Йохан!

Бормотание прекратилось. Йохан поднял голову, взгляд его прояснился:

— Ребята, — в голосе прозвучали умоляющие нотки, — Не спрашивайте меня. Просто не спрашивайте. Я вышел, немного прогулялся, потом… — он запнулся, — потом… Потом просто сидел и смотрел на реку.

— А сюда ты зачем пришел?

— Стреляли.

— Холера, а пьяным-то зачем притворился?

Йохан пожал плечами:

— Стреляли.

Вольф огляделся. Дома смотрели на них черными окнами, нигде не мелькал огонек свечи, нигде не горел свет. Но кто знает, сколько человек сейчас смотрят на них из-за штор.

— Нужно уходить, — высказал общее мнение Ксавье.

— А с трупами что делать? Бросать просто так — неправильно. Не по-человечески это.

— Вольф, мы даже вчетвером не стащим их.

— А на карете? — вдруг спросил Цайт, все это время стоявший поодаль и озиравшийся, как волк.

— На ка… — Ксавье замолчал и быстро огляделся.

В самом деле, по улице в их сторону медленно катилась карета. Четверка черных лошадей, на облучке — кучер.

— Герба нет, — чуть прищурился Вольф, когда карета проехала мимо одного из фонарных столбов, — Остановить. Погрузить. Отвезти.

— Отвезти куда? — Цайт опять начал бледнеть.

— Ну… А кто-нибудь знает, где штаб-квартира тайной полиции?

— Конечно, знает, — не выдержал Цайт, — Это же тайная полиция! Любой мальчишка на улицах покажет, где их тайная штаб-квартира! И маски они носят совсем не для того, чтобы никто не видел их лица, а просто так, мода сейчас такая… Вольф, никто даже не знает, кто ее глава! Говорят, даже король этого не знает.

— Захотят ли они, — Йохан смотрел на приближающуюся карету, — возить неизвестно куда три трупа?

Ксавье нагнулся и поднял лежавший на земле пистолет:

— Захотят.

Карета подъехала. Вольф шагнул было к ней, чтобы подхватить лошадей под уздцы, но тут кучер дернул поводья.

Из тут же распахнувшейся двери выскочил мужчина в черном пальто, с цилиндром на голове. Лет сорока, или чуть старше, грубое загорелое лицо, черные волосы, по-дворянски стянутые в хвост на затылке.

— Тайная полиция! — рявкнул он, взмахнув значком, — Что здесь происходит?!

Никто не успел ничего сказать, даже подумать ничего не успел. Грохнул выстрел и человек, роняя пистолет, осел на истоптанный снег с дырой во лбу.

Бах-Бах-Бах-Бах! Ксавье разрядил пистолет в карету, молниеносно подскочив к ней и распахнув дверцу. Мгновение ничего не происходило, потом наружу выпало человеческое тело, цилиндр прокатился полукругом.

— Нам конец… — хватаясь за голову, сел на снег Цайт.

— Во-первых, — Ксавье вместе с подскочившим Вольфом перевернули тела и обыскали их, — записная книжка, — он поднял вверх упомянутый предмет, с черной кожаной обложкой, с серебряной окантовкой, — не является значком тайной полиции. Значит, сей мертвый господин нам соврал. Во-вторых, тайная полиция всегда ходит в масках. В-третьих, тайные полицейские с фюнмаркским акцентом в Шнееланде не могут существовать. И в-четвертых, раз уж он ехал именно сюда, значит, скорее всего, он один из сообщников первых двух…

— Зачем ты начал стрелять? — Цайт держался за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, — Зачем? Зачем?

Спокойный как валун Йохан подошел к нервно переступающим лошадям и погладил их морды.