— Все, меня ты победил, — прошептала Жанна Мише на ухо. — Готова выплатить любую контрибуцию, только отпусти.

— Смотри, а то повторю?

— Нет-нет, я не могу больше.

Жанна с трудом отодвинула от себя Мишу и погладила по плечу с татуировкой. Тигр смотрел на нее с сочувствием, хотя сизое пятно стекло ему аж на левое ухо.

— Синячок-то нехилый вырос, — с сожалением произнесла Жанна.

— Не самое худшее из возможного.

Жанна вытерлась и вышла из душа. После нагретой ванной комната показалась ей особенно промозгло-холодной.

«Еще и Мишка уедет… Ай, лучше об этом не думать… Слишком много страстей — не для меня это».

— Кофию пить будете? — не поднимая головы, спросила Жанна, когда Миша вошел в кухню.

— А как же! — радостно отозвался он, садясь у стола.

«Похоже, он уже не слишком переживает. Или не переживал вовсе».

— Справился со стрессом?

— Да, главное — сказать себе, что так надо. Как шагнуть из самолета. С парашютом не прыгала?

— Нет, но летала за катером над Средиземноморьем.

— И как?! С этими твоими комплексами…

— Высоты я не боюсь совершенно. Вот такой парадокс. Никаких эмоций, просто выброшенные в море деньги. Хотя бесподобно красиво.

Настенные часы показывали 10.20. Миша поставил чашку.

— Спасибо за кофе, мой птенчик. Мне пора. Он встал.

— Ничего здесь не забыл?

— Да нет.

Они вышли в прихожую, причем Миша так и не отпускал ее талию.

— Все, детка, до свидания. Я буду звонить. Он взял Жанну за щеки и почти по-братски поцеловал в губы, прижал к себе еще раз и отступил к двери.

— Не перетренируйся на радость врагам.

— Никогда. Бай-бай, бэби.

Миша скрылся за дверью, потом Жанна увидела его садящимся в машину.

«Так, значит, воскресенье свободно для меня одной», — подумала Жанна, возвращаясь в комнату, и вдруг заметила, что день-то чудесный, солнечный, и можно хорошо провести время.

Вечером ее тахта показалась Жанне чересчур широкой и неуютной, но она постаралась поскорее заснуть, повторяя себе, что в понедельник у нее куча важных дел, работа и вообще…

— Ты в последнее время какая-то не такая, — заметила Анжела, войдя утром в отдел.

— Во-первых, у меня выраженный весенний авитаминоз, — прохладно заметила Жанна. — А во-вторых, у меня есть близкие люди, с которыми я могу обсудить свои проблемы.

— А, проблемы все-таки есть! — обрадовалась Анжела, не поняв или притворившись, что не поняла намека.

— Нет, проблемы уже нет, — уверенно ответила Жанна.

«Проблема отъехала».

А Миша так ей и не позвонил, ни на этой неделе, ни на следующей. Нельзя сказать, что это обстоятельство сильно расстраивало Жанну. В общем, это был не тот человек, чтобы ожидать от него особого изыска в области нежных чувств. А уж верности-то!..

«Кавалергарда век недолог». Пусть себе тренируется — долго ли ему махать кулаками? «Конкретные ребята» лупят друг друга в пятак на своей загородной базе, и им ни до чего, кроме будущих гонораров», — каждый раз легко утешалась Жанна, когда вечером звонил телефон и это оказывались подружки или знакомые.

О Мише она никому из них не рассказала. Зачем?

Пришли и прошли чудные майские праздники, пусть холодные, но с ослепительным солнцем и крепким, бодрящим ветром.

«Он, должно быть, уже в Москве», — подумала Жанна в середине третьей недели с их с Мишей расставания.

В четверг на фирму принесли и раздали по отделам приглашения посетить финал турнира по кикбоксингу среди профессионалов. Цветная обложка изображала бойца в шлеме, с перчаткой, прикрывающей челюсть, и содержала билет за полторы тысячи рублей.

— Ой, да это ж наш Майкл! — восторженно взвизгнула Анжела, когда Катя принесла из дирекции три билета — самой Кате он не полагался.

Жанна присмотрелась повнимательнее — изображение было как бы чуть стерто движением и полупрозрачно. Да, это был его прямой нос и высокая, выступающая скула.

— Поболеть за него приглашает! — мечтательно проговорила Анжела, рассматривая картонку на расстоянии вытянутой руки. — Хорош мужик!

— Ну и цена! — для контраста охнула Жанна.

— За все «уплочено». Пойдешь?

— Нет, наверное. Не знаю. Катя, хочешь? — предложила Жанна, вовсе не желая, чтобы девочка согласилась.

— Нет, Жанночка, спасибо, у меня ж экзамены.

— Ты не стесняйся, если что-то надо по учебе, — благодарно улыбнулась ей Жанна, и Катя, не зная, что за этим стоит, тоже ответила ей нежной улыбкой. — Обращайся.

— Зря ты, Жанк, это ж кайф! Мужики молодые, накачанные, все в обтяжку! Хоть разгляжу, как там у Мишки — все как рассказывают? — откровенно вздохнула Анжела. — А то о нем таки-и-е легенды ходят…

«Он родился, чтоб сказку сделать болью… Видела б ты, что я видела».

— Бинокль захвати, — мрачно посоветовала Жанна, небрежно спихивая билет в ящик стола.

— А что, — запальчиво воскликнула Анжела, — не интересуешься?

— Я не озабоченная.

«Только б не стала просить лишний билетик…»

— А я вот люблю мужиков.

— На здоровье.

— Вот именно. Тогда и авитаминоза не будет.

Заключительные бои турнира должны были состояться в пятницу вечером. Между ними и концом рабочего дня было пять часов.

«Успею съездить домой и переодеться, — подумала Жанна. — Хотя…»

Ей и самой было неясно, захочет ли она, приехав домой, оттуда выходить. Чемпион о ней забыл, эсэмэску не прислал, так и она не обязана. Обидится — его проблемы.

Но с работы в пятницу она ушла рано, вместе с девчонками, хотя эти десять минут спуска с одиннадцатого этажа в переполненной кабине, с остановками на каждом этаже, были для нее настоящим испытанием.

Скорей помыть голову — ее каштановые волосы так долго сохнут! Блестящая голубая блузка — под цвет глаз, бархатные синие брюки-стретч, и она неотразима.

К спортклубу, где проходил турнир, Жанна подошла без пяти девять. Наверняка все ее коллеги, решившие принять приглашение, уже там, и никого она, если постарается, не встретит.

У входа ее пропустили через металлоискатель, хмурый мальчик-шкаф показал пальцем, куда ей надо идти по билету, но, как только он отвлекся на следующего опоздальщика, Жанна развернулась на сто восемьдесят градусов…

«В соответствии с многолетней традицией…»

…и пошла в другой сектор — наверняка места найдутся, хоть на галерке.

Зал не очень большой, но народу было много, хорошо одетого и сильно взволнованного. Откуда-то, развеивая плотный аромат дорогого парфюма, накатывали волны холодного воздуха.

Место, с трудом, она нашла почти у потолка. Молодой парень, рядом с которым она пристроилась на простой лавке, увидев билет, все еще зажатый в ее руке, спросил:

— А чё вы здесь? Вам туда…

— Нет-нет, я не хочу, — торопливо пробормотала Жанна.

— А отсюда ничего не видно.

— А мне и не надо. Хочешь?

Жанна вырвала билет из обложки и протянула парню.

— Хочу… — почему-то обиженно проговорил он.

— Мне свой отдай и, если спросят, не говори, где взял. Хорошо?

Парень молча исчез, словно боясь, что она передумает, а Жанна огляделась. До помоста, где махали ногами полуголые девицы с помпонами из блестящих лохмотиков, было действительно далеко, и еще мешало деревянное ограждение — эти места были почти над самым выходом к помосту.

«Ориентируюсь я плохо, но интуиция меня не обманула. Все, что мне надо, увижу, а меня — никто».

В половине десятого девицы, дружно вереща, ссыпались с ринга, а под вой публики под канаты пролезли соперники. Мишу Жанна узнала не сразу и поспешила надеть очки. Оппонировал ему боксер постарше, но заметно крупнее, матерее.

Объявили титулы и регалии участников, им напялили шлемы и перчатки, прозвучал гонг. Рефери в белых перчатках, изловчившись, вовремя отскочил, а противники ринулись в бой.

Жанна воспринимала происходящее как бы по телевизору и даже не особо реагировала на периодические взвывания публики и мешавшие ей вскоки окружавших ее подростков. Когда бойцы перемещались на дальний от нее конец ринга, Жанна могла что-то видеть, а вообще чувствовала себя так, словно находился здесь по обещанию. Она пришла, чтобы обеспечить победу своему, ну, как его теперь назвать? — другу! Да, другу… Если она рассталась с сексуальным партнером без скандала, то он теперь, несомненно, «друг». От размышлений ее отвлек дружный возглас зала, и Жанна привстала вместе со всей галеркой.