Если вообще когда-либо увидит кого-нибудь, философски подумала она.

Ветер яростно взвывал. Кристина испугалась, что если не поторопиться, то все вокруг, чего доброго, заметет метелью: ее, машину, дом. Собрав все свои силы, она двинулась в сторону подъездного пути.

Кто бы ни был хозяин этого особняка, он, судя по всему, не отличается гостеприимством, решила Кристина Ладно, на худой конец, здесь найдется горничная, которая позволит ей ненадолго воспользоваться телефоном.

Плотно запахнув куртку-парку на груди и спрятав голову в капюшон, она, сопротивляясь ветру, уверенно зашагала по изрядно заметенной снегом асфальтовой дорожке.

Джастин оторвался от работы — на столе у него лежала новая пьеса «Шепот весны» — за две минуты до того, как увидел в окне женщину, та с трудом шла по дорожке, стараясь удержаться на ногах от бесновавшегося ветра.

С губ у него сорвалось ругательство. Впервые за долгое время он почувствовал себя по-настоящему хорошо. Впервые после длительного перерыва у него начала спориться работа, все было чудесно — и вот, пожалуйста, незваный гость!

Взяться за работу он пытался и раньше, но эти годы оказались такими мучительно горестными… Сперва судебный процесс — когда даже его собственные адвокаты отказывались ему верить. И это тщательно скрываемое сомнение в его невиновности почти у всех, в чьи бы глаза он ни заглянул. Даже Кристина, безоговорочно верившая каждому его слову, смотрела на него как-то по-особому настороженно, не так, как обычно. Только здесь, в этом доме, он чувствовал себя в столь желанном уединении. Никогда раньше его жажда одиночества и неизвестности не казалась ему такой необходимой и всепоглощающей. Только вдали от людей с их любопытством он чувствовал себя защищенным.

И вот!

Невероятно. По подъездному пути к его дому приближается женщина!

Поначалу его захлестнуло изумление: каким безрассудством нужно обладать, чтобы в такую погоду пробираться к нему без всякой надежды на приют.

Но уже в следующее мгновение он чуть не задохнулся от злобы, такой же безудержной и слепящей, как метель за окном.

Проклятье! Нечистый побрал бы всех этих репортеров и репортерш. Чтобы им провалиться в преисподнюю!

Два часа назад он отказал в интервью репортерше из какой-то только что оперившейся газетенки. Она продолжала настаивать, пришлось довольно резко объяснить, что встреча невозможна ни при каких обстоятельствах, а когда корреспондентка попыталась заверить его, что не ищет сенсации или пикантных фактов, он накричал на нее и от души послал ко всем чертям на свете.

Джастин бросил взгляд на камин, возле которого любил спать, свернувшись клубком, Джаг. Ну разумеется, собаки на месте нет, и все благодаря репортерам и репортершам.

Проклиная все на свете, Джастин снова посмотрел в окно. Репортерша медленно пробиралась к дому, явно надеясь на то, что в такую погоду, когда собаку из дома не выгонишь, вряд ли хозяин откажет ей в крове и помощи.

Напрасно надеется, злорадствовал Джастин. Ноги ее не будет в этом доме.

До виллы было еще далеко, когда Кристина увидела сквозь снег какое-то движение на крыльце — дверь распахнулась, и огромный мужчина в зимних ботинках и тяжелой куртке-парке выскочил из нее.

Кристина остановилась, напряженно разглядывая появившуюся фигуру. Мужчина двигался быстро, и по его жестикуляции нетрудно было определить, что он сильно раздражен. Парка и ботинки на толстой подошве делали его выше и внушительнее, и Кристине показалось, что на нее движется страшное чудище. А вокруг бесконечная глушь, снега и ни души…

Но ей всего лишь надо позвонить по телефону, испуганно напомнила она себе. Почему же от него за милю веет какой-то воинствующей недоброжелательностью?

Он действительно оказался огромным — добрых шесть футов, а то и больше. Глаза, как у ястреба — острые, холодные, пронзительные и злые; казалось, они видят ее насквозь.

— Можете разворачиваться и возвращаться назад в свою машину, — прогремел он.

— Я, я… — Кристина растерялась от такого необычного приема. — Она у меня не заводится, — превозмогая обиду, пролепетала девушка.

Она пыталась держаться с достоинством.

— Я шла к вам, чтобы по телефону вызвать спасателей.

Буквально через десять секунд он уже открыл дверцу «чироки» и проскользнул на водительское место.

Кристина, увязая в сугробах, поспешила вслед за ним. Она пыталась понять, что движет человеком, бесцеремонно усевшимся в ее машину, но много ли разберешь на лице, если шапка надвинута на самые брови, а шарф закрывает подбородок и рот. Но чего нельзя было скрыть, так это неукротимую силу, сквозившую в голосе, в каждом его движении, жесте.

— Вряд ли вы меня проведете этими вашими; трюками, милочка. Сказано вам было, чтобы вы здесь не появлялись, так вам этого оказалось мало?!

— Сказано? — в полном изумлении спросила Кристина.

— Именно. Говорили вам, не надо приезжать. Так что можете замерзать в этом снегу, но совать нос в мой дом я не позволю. Я предупреждал, так что сами на себя пеняйте. — Глубокий и мощный голос его был исполнен такой ярости, что «отважная» Кристина затрепетала.

Ну, нет, твердо решила она. Ни за что не сдамся этому сумасшедшему, будь он даже бесчувственней каменной стены. Обойдя по скрипучему снегу машину, она пробралась к водительскому сиденью и закричала:

— Не знаю, с кем я имею дело, но уверена, что сам дьявол не захотел бы сталкиваться с вами на одной тропе. У меня застряла машина, и мне за это «оказан» такой прием, будто я хочу поджечь ваш драгоценный дом!

Мужчина воздел глаза к небу и негодующе замахал руками.

— Вы глупы! Неужели ради какой-то сомнительной сенсации вы готовы на любые поступки, даже на притворство, даже на подлость?

Приподнявшись в кресле, он схватил ее руку. Кристина вскрикнула, не столько от боли, сколько от неожиданности. Ее фантазия разыгралась: они одни среди снегов, сейчас он вцепится ей в горло, разорвет на части и бросит безжизненные останки на дороге, окрашивая снег кровью.

— Отойдите в сторону! — Он буквально отпихнул ее от собственной машины.

Кристина чуть не свалилась в сугроб, но он даже не оглянулся.

Как будто ей и без того недоставало неприятностей. Попасть в метель, сбиться с дороги, а потом еще вместо вежливой горничной в белом накрахмаленном переднике встретить этого бесчувственного мужлана! Нет, не зря ее все время предупреждали, что жизнь груба и полна опасностей, что этот свет не для одиноких женщин, а потому нужно быть настороже, чтобы невзначай не угодить в капкан.

Нет, он не просто мужлан, он настоящий маньяк, и дай Бог, чтобы еще не оказался и уголовником. Джастин отпустил ее руку, словно боялся себя осквернить прикосновением к ней даже через одежду и кожу перчаток.

Она ему была неинтересна, он всего лишь хотел побыстрее от нее избавиться.

Он даже не пожелал слышать, что ее машина сломалась.

Но в следующее мгновение Джастин, к ее полнейшему ужасу, одним поворотом ключа включил мотор ее «чироки». Послушав, как мотор работает, незнакомец вылез из машины и встал рядом, нависнув над ней как скала, хотя Кристина при своих пяти футах и восьми дюймах привыкла считать себя высокой девушкой.

— Итак, машина неисправна? — издевательски спросил он.

— Она сломалась…

— Теперь отправляйтесь куда угодно, хоть к чертовой бабушке, и чтоб духу вашего здесь не было, Я один раз уже предупреждал, повторяю специально для вас, барышня: скорее вы у меня замерзнете на пороге, чем я впущу вас в свой дом.

Круто развернувшись, он ринулся по подъездному пути назад к своей крепости. Кристина изумленно смотрела вслед, чувствуя, как, несмотря на пронизывающую стужу, она вся закипает от негодования.

— Эй вы, благородный рыцарь! Благодарю, что завели мотор! — крикнула Кристина ему в спину.

Ответа с его стороны она не ожидала — и не дождалась.

— Подонок! — прибавила она, сознавая, что метель все равно заглушит звуки ее голоса. Подув на обтянутые водительскими перчатками руки, она потерла их и села за руль.