Он взял ее всю, побуждая отдаваться еще и еще, и пронес на волнах блаженства сквозь все это длинное путешествие. И оставил — измож­денную, насыщенную, не верящую, не понима­ющую — в укрытии своих сильных надежных рук…

Стэнли чуть приподнялся, отвел влажные волосы с ее лица, улыбнулся. И Орланда по­чувствовала, как ее затопила нежность, небы­валая нежность и благодарность души и тела.

— Стэн… — прерывающимся голосом нача­ла она и замолчала. Но сияющие глаза догово­рили все то, что не смог произнести ставший вдруг непослушным язык.

— Да, дорогая…

Сердце Орланды все еще колотилось как бешеное в висках, в ушах, где-то в горле.

— Спасибо, Стэн, — выдохнула она. Стэнли улыбнулся нежно и чуть иронично.

Он прекрасно знал, что она почувствовала, что пережила.

— Пожалуйста. Надеюсь, тебе понравилось не меньше, чем мне. — И окинул ее долгим взглядом.

— О да! — восхищенно воскликнула Орлан­да и повторила: — О да…

— Что ж, а теперь скажи мне, дорогая моя недевственница, хочешь ли снова отправить­ся в наше путешествие? — Ее глаза широко и недоверчиво раскрылись, и он рассмеялся. — Ты думала, что удовольствие приходит лишь однажды? Не знаю, как ты, — мягко добавил Стэнли, — но я не готов продолжить.

Вместо ответа Орланда, ничего дотоле не знавшая о чувственной любви, снова притя­нула его к себе и спустя минуту поняла, что в этом путешествии составляет ему достойную попутчицу. Стоило ему лишь приподняться и начать двигаться, как ее снова затопила волна блаженства. Она задохнулась, изумленная тем, с какой быстротой ее тело снова подготови­лось к этому вторжению.

Орланда вцепилась в него руками, сжала изо всех сил. Кожа покрылась испариной, глаза за­крылись, и не осталось ничего, кроме нена­сытного желания. Ритм ускорялся и ускорял­ся, тела их выгибались навстречу друг другу, стремясь слиться еще теснее.

И вот они достигли вершины, словно ока­зались на гребне волны, перекатились через нее и остались лежать, задыхаясь, ощущая конвуль­сивные сокращения мускулов. Орланда смутно чувствовала вес его расслабившегося тела…

Она медленно открыла глаза и осмотрела незнакомую комнату. Сознание еще не совсем прояснилось, мысли путались. Где она? И где Камилла? Почему дочка не разбудила ее, как обычно? Орланда в панике подскочила на кро­вати — и воспоминания о прошлой ночи по­током хлынули на нее.

— Камилла! — крикнула она в тревоге.

Стэнли появился немедленно, словно толь­ко и ждал звука ее голоса. Он вошел, неся ма­лышку на руках и сияя широченной улыбкой. Девочка немедленно протянула к матери руки. Стэнли, одетый только в джинсы, подошел к кровати и отдал ей дочь.

— А Ма Тан умыла и накормила ее. — Он окинул взглядом тело под шелковой просты­ней и пояснил: — Ты так крепко и сладко спа­ла, что я решил не будить тебя.

Орланда наклонила голову, чувствуя, что начинает краснеть, и обняла весело щебечу­щую Камиллу. Как только малышка убедилась, что мама рядом и никуда не собирается исче­зать, она немедленно зарылась под простыню и затеяла игру в прятки. Хотелось бы Орланде сделать то же самое. Посмотреть Стэнли в гла­за было сейчас выше ее сил.

— Стесняешься, дорогая? — мягко спросил он. О, она была просто очаровательна. Стэнли припомнил своих бывших партнерш. И Орланда оказалась первой, которая выглядела смущен­ной после первой ночи любви. Все прежние женщины были в высшей степени уверенными в себе, сексуально образованными, пре­красно сознающими свою привлекательность.

А Орланда… она отличалась от них, словно существо с другой планеты. И дело было не только в ее невинности или врожденной скром­ности. Нет, было еще что-то, чего он пока не мог понять. Но поймет, обязательно поймет.

Стэнли присел на кровать и заметил, что Орланда инстинктивно отдернула ногу. Тогда он наклонился над ней, положив руки по обе стороны от прикрытых простыней бедер, и сказал:

— Доброе утро. — Глаза его призывно улы­бались.

Она, казалось, не понимала, чего он хо­чет, так что пришлось показать. Стэнли быст­ро поцеловал ее в губы и отодвинулся. И уви­дел, что Орланда покраснела еще больше, по-прежнему не желая встречаться с ним глазами.

Он улыбнулся.

— Тебе нечего стыдиться, дорогая. Ты те­перь женщина.

Да, подумал он, настоящая женщина, и сделал ее таковой именно я. Удивительное чувство охватило его, когда он мысленно произнес эту фразу. Как необычно. Из тоще­го, несимпатичного существа, на которое не взглянул бы ни один мужчина, она превра­тилась в женщину, которой смотрят вслед и восхищаются.

Он испытывал странное, незнакомое чув­ство, глядя на нее, на то, как она робко, не­уверенно и в то же время с нескрываемым желанием смотрит на него. Это желание он узнал сразу и начал снова придвигаться к ней. Как же она хороша сейчас, когда лежит в его постели и прижимает к себе простыню, как щит. Стэнли уже протянул руку, намереваясь сдвинуть легкую ткань и насладиться зрели­щем прелестного тела, как вдруг курчавая го­ловка вынырнула на поверхность, а малень­кая ручонка заколотила по большой руке. Ка­милла залилась смехом, довольная, что напугала его.

Стэнли выпрямился, несколько разочаро­ванный неожиданной помехой, и криво улыб­нулся Орланде. Да, сегодня утром заняться любовью не удастся, это очевидно. Он быст­ро перебрал в уме все возможности, прики­нул, как бы оставить ребенка на попечении А Ма Тан, чтобы заполучить Орланду для себя одного.

Но Камилла, похоже, была иного мнения. Она хотела играть именно тут. Проворно вска­рабкалась Стэнли на колени и начала нетер­пеливо подскакивать.

— Она хочет, чтобы ты ее покачал, — пояс­нила Орланда, обретя наконец голос. О Ка­милле, слава Богу, она могла говорить без сму­щения: тема была безопасной, нейтральной.

— Вот так? — спросил Стэнли, повернулся, чтобы поставить ноги на пол, и подбросил дев­чушку коленями вверх.

— Да. Сначала быстро, потом медленно, потом снова быстро, — подсказала Орланда.

Стэнли последовал ее инструкциям, и не прошло и пары минут, как и Камилла, и он сам покатывались от хохота.

Молодая женщина смотрела, как Стэнли проделывает нехитрые движения снова и сно­ва, развлекая ее дочь, и сердце переполнялось благодарностью и нежностью. Он выглядел та­ким красивым, таким добрым, таким забот­ливым, забавляя Камиллу! Орланда была на­столько счастлива, что, казалось, может уме­реть, не выдержав переизбытка эмоций.

Как хорошо, что Камилла здесь, с ними! Ее присутствие поможет ей скрыть, какие именно мысли одолевают ее сейчас. После седьмого или восьмого повтора Орланда за­брала девочку у Стэнли, постаравшись не кос­нуться его даже рукой, чтобы не выдать сво­их желаний.

— Иди-ка сюда, маленькая разбойница, хва­тит играть, — произнесла она, целуя милую мордашку. — Маме пора вставать. — И уже со­бралась откинуть простыню, как вдруг поня­ла, что на ней нет даже ночной рубашки.

Стэнли сжалился над Орландой.

— Мы будем на террасе, — сказал он, под­хватывая Камиллу на руки. — Приходи, когда будешь готова, позавтракаем вместе.

Только оставшись одна, Орланда набралась смелости выскользнуть из кровати и бросилась в ванную.

Она уставилась на себя в зеркало. Это было ее тело — и не ее. Орланда придирчиво осмот­рела груди — они словно стали полнее, чем накануне. И бедра… в бедрах вроде бы появи­лась непривычная округлость. И — она покрас­нела как маков цвет — на шее и груди остались следы поцелуев.

Так это действительно произошло, поняла она, в удивлении созерцая свое отражение. Ее переполнило блаженство, лицо осветилось ра­достной улыбкой. Что бы ни случилось даль­ше, какой бы стороной ни повернулась к ней жизнь, эти воспоминания принадлежат ей на­век. Воспоминания о том, как красивейший мужчина сделал ее женщиной.

Стэнли, дожидавшийся на террасе, заслы­шал шаги и, подняв глаза, окинул молодую женщину оценивающим взглядом. Орланда не смогла устоять и выбрала в своем новом гар­деробе открытое желтое платье с юбкой, едва прикрывающей колени.