Поиск
В гости князь зовет чудинов,
Ставит чару перед каждым.
Хлеба теплого из печи
Преподносит по ковриге.
Вкусен хлеб —
Язык проглотишь,
Мягче самой нежной рыбы,
Мяса жирного сытнее.
Удивился Кудым-Ош.
Князь ведет его на поле,
Где качаются колосья,
Говорит, как сеять зерна,
Как муку из них готовить,
Как в печи румяной коркой
Покрывается коврига…
Привезли домой чудины
Зерна ржи и ячменя.
Поле первое вспахали.
Много хлеба народилось.
И из всех чудских селений
Ош к себе гостей сзывает.
Их встречает
Хлебом-солью,
Пивом искристым ячменным,
И для первого посева
Всех зерном он наделил.
…Долго прожил Ош на свете,
Славных дел свершил немало,
А как смерть в глаза взглянула,
Повелел в гробу кедровом
Положить себя в пещере:
— Буду спать я сколько надо,
А когда вам станет худо,
Позовите — я приду.
ТРИ СКАЗА ПРО ПЕРУ-ОХОТНИКА
Жил Пера в давние года.
Глаза — что неба просини,
Огнем пылает борода,
Как лист рябины осенью.
Родимый дом ему — тайга.
Силен он был на диво,
Лосей упрямых за рога
В деревню приводил он,
К сосне прислонится — сосна,
Не скрипнув, рухнет наземь.
Была и силушка дана,
Был Пере дан и разум.
В краю пермяцком оттого
И чтут его в особицу,
Что был народа своего
Он силой, правдой, совестью.
ПЕРА И ЛЕШИЙ
Зеленым мхом до пят зарос
Пермяцкий леший Висел,
Собачьи уши,
Птичий нос,
Глазищи, как у рыси.
Шагал он грозно по тайге,
Сшибая кедры лапой,
И путь переступал реке
Его дырявый лапоть.
А дом его на три угла
Стоял за Кайским волоком,
И в страхе парма вся жила,
От горя выла волком.
Подарки клали пермяки
На пень ему покорно —
Собачью печень,
Пироги,
Яички птицы черной.
Над ними тешился он всласть.
Любил всего охотней
Дороги путать, тропы красть,
Чтоб заплутал охотник.
Идешь в тайгу — знай наперед
Народные заветы:
Иль шапку — задом наперед,
Полу — изнанкой к свету,
Иль стельки так переложи,
Чтоб в левом лапте — правая,
И перестанешь ты кружить,
К дороге выйдешь правильно.
Но всюду Висел на пути,
И злы проказы лешего:
Угонит зверя — не найти,
В капканы крыс навешает.
А сколько он детей унес
К себе за волок Кайский!
Не от дождей, от горьких слез
Промок весь край Прикамский.
Был Пера молод. Налегке,
Колчан привесив к поясу,
Бродил по Вишере-реке,
По Каменному поясу.
Но коль беда в родном краю.
И Пере жить невесело,
И он ведет тропу свою
К владеньям злого Висела.
А вот и Кайский волок тот,
Мягка тропа — без кочек,
Но кто огонь здесь разведет,
Тот гибель сам себе найдет:
Лешак его прикончит.
Ты, леший, злобен и хитер,
Но и у Перы глаз остер!
Он на тропе раздул костер,
Чайком себя потешил.
Но дрогнул вдруг лесной простор,
Спешит сквозь чащу леший.
Идет, во весь поднявшись рост,
К земле березы клонятся,
Галчата выпали из гнезд,
Зверье в логах хоронится.
Идет — и нет его грозней:
Ручищи — до коленей,
А морда — словно бы на ней
Копали мох олени.
— За то, что здесь костер зажег,
Пришел сюда, непрошен,
Я посажу тебя в мешок
И в черный омут брошу!
— Иди-ка ты, скажу добром,
Своей дорогой, Висел!
И Пера сохнуть над костром
Портянки поразвесил.
Лешак глядит через плечо,
С досады глаз скосил он:
— Давай с тобою, мужичок,
Померяемся силой.
— Как?
— А вот так: возьмем бревно,
Потянем друг у друга,
Кому достанется оно —
Тому и власть в округе!
Уселись так — глаза в глаза,
Взялись за кряж здоровый,
А Пера сзади привязал
Себя за пень кедровый.
Бревно рванул к себе лешак,
Как рвут из грядки репу,
Но крепок вязаный кушак,
И пень столетний крепок.
— С натуги лопнешь, старина, —
Охотник смех не прячет. —
Бессильна силушка одна,
Слепа, как зверь незрячий.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: