ЧАРЛИ. Нет такого человека на свете, кому хватило бы маленького жалования.

ЛИНДА. Не понимаю.

БИФ. У нас бывали такие хорошие дни, помнишь? Когда он приезжал из поездки или по воскресеньям, когда он пристраивал навес, отделывал погреб, прилаживал новую веранду, ванную комнату или гараж… Знаете, Чарли, в этом навесе больше осталось от отца, чем во всех товарах, которые он продал.

ЧАРЛИ. Да. Он был большой мастер, когда дело доходило до гвоздей и цемента.

ЛИНДА. У него были золотые руки.

БИФ. И ложные мечты. Насквозь ложные мечты.

ХЭППИ (готовый вступить с ним в рукопашную). Не смей так говорить!

БИФ. Он так и не понял, что он собой представляет.

ЧАРЛИ (мешая Хэппи ответить Бифу). Никто не смеет винить этого человека. Ты не понимаешь: Вилли был коммивояжером. А для таких, как он, в жизни нет основы. Он не привинчивает гаек к машине, не учит законам, не лечит болезней. Он висит между небом и землей. Его орудия — заискивающая улыбка и до блеска начищенные ботинки. А когда ему перестают улыбаться в ответ, вот тут наступает катастрофа. Потом на шляпе появляется парочка сальных пятен, и человеку приходит конец. Никто не смеет винить этого человека! Коммивояжеру нужно мечтать, мальчик. Недаром он живет между небом и землей.

БИФ. Чарли, он не понимал, что он собой представляет.

ХЭППИ (с возмущением). Не смей так говорить!

БИФ. Поедем со мной, Хэппи, хочешь?

ХЭППИ. Меня не так легко скинуть с катушек! Я останусь здесь, в этом городе, и я вырву у них удачу, хоть из глотки! (Смотрит на Бифа, выпятив челюсть.) Братья Ломен!

БИФ. Я-то знаю себе цену. Братишка.

ХЭППИ. Ладно. Тогда я докажу и тебе и им всем, что Вилли Ломен умер не напрасно. У него была высокая мечта. Это единственная мечта, которую стоило иметь человеку: стать первым. Он дрался за нее всю жизнь, и я ее осуществлю вместо него.

БИФ (кинув на Хэппи взгляд, полный безнадежности, наклоняется к матери). Пойдем, мама.

ЛИНДА. Сейчас, еще одну минуточку. Ступай, Чарли.

Тот колеблется.

ЛИНДА. Я хочу побыть здесь еще минуточку. Мне ведь так и не пришлось с ним проститься.

ЧАРЛИ отходит. За ним идет ХЭППИ. БИФ остается неподалеку от Линды. Она сидит у могилы, словно собираясь с духом. Где-то поблизости поет флейта, она вторит словам Линды.

ЛИНДА. Прости меня, дружок. Я не могу плакать. Не знаю почему, но я не могу плакать. Не понимаю… зачем ты это сделал? Помоги же мне, Вилли, я не могу плакать. Мне все кажется, что ты уехал ненадолго и скоро вернешься. Я все жду тебя, жду, мой родной. И не могу плакать. Что ты наделал? Вот я думаю, думаю, думаю и не понимаю. Сегодня я внесла последний взнос за дом. Как раз сегодня. А в доме некому жить. (В горле у нее рыдание.) Мы совсем никому не должны. (Разражаясь наконец плачем.) Мы свободны от всяких долгов. Совсем свободны.

БИФ медленно подходит к ней.

ЛИНДА. Свободны… Свободны…

Биф поднимает мать на ноги и почти уносит направо. Линда тихо плачет. Бернард и Чарли идут позади, следом за ними — Хэппи. На почти темной сцене звучит только флейта. Ее звуки летят над домом, вокруг которого резко выступают высокие башни городских зданий.