Радости от признания Дорена было больше, чем от успешно выполненного задания. Выходит, мальчишки везде одинаковы. В Углинске меня тоже пытались задирать и не брать в компанию, но после нескольких совместных проделок приняли с распростертыми объятиями.

Я шмыгнула носом и утерлась рукавом рубахи.

— Что такое? — изумился Рауль.

— Девчонки! — надменно бросил Пауль. — Нельзя похвалить, сразу нюни распускают.

— Не в этом дело, — буркнула я. — Просто вспомнила о своих друзьях из Углинска. Скучаю по ним…

Джекоб Фокс положил сильную ладонь мне на плечо и заглянул в глаза. Произнес покойным, уверенным тоном:

— Не думай о прошлом. Девочки-сорванца из Углинска больше нет. У тебя будет иное имя и иная судьба. Приняв предложение стать бестером, ты перечеркнула свое прошлое. Это всех касается! — Джекоб Фкос обвел взглядом парней. — Вы уже никогда не вернетесь к той жизни, что вели прежде. Смиритесь!

Мы покивали головами, соглашаясь с директорами. Он прав, каждый из нас выбрал эту дорогу по собственной воле, не о чем теперь вздыхать.

— Ожоги ядовитого кустарника вылечим, — пообещал Джекоб Фокс. — Но, прежде чем взойти на дирижабль, будьте добры вернуть монахам их одеяния. Среди бестеров нет воров. И да, вот еще что…

Он достал из кармана цепочку с кулоном и вложил в руку Дорена:

— Нужды бестеров оплачивают короли и Совет, незачем ради выполнения заданий расставаться с памятными вещами.

— Спасибо!.. — растроганно произнес Дорен.

Подозрительно шмыгнул носом, но тут же взял себя в руки. Бестеры не плачут, даже от счастья.

На дирижабль мы с ребятами взошли если не друзьями, то, по крайней мере, уже не врагами. Даже Дорен, кажется, смирился с моим присутствием в группе и все реже задирался.

Зато к Лиосу все отнеслись настороженно. Во-первых, среди бестеров еще не появлялись расхитители гробниц и тем более жители Гратса, отличающиеся нелюбовью к использованию квадров. Во-вторых, новый ученик вел себя странно, если не сказать ненормально.

— Мне бы это, нужник посетить, прежде чем лечиться отправиться, — заявил он, когда Джекоб Фокс решил лично заняться его ранами. — А еще помыться не мешает, тюрьмой воняю страшно.

Мы с близнецами-коротышками должны были присутствовать при медицинских манипуляциях — опять же, в качестве обучения. Стоит ли говорить, что подобное поведение пациента заставило нас насторожиться. Ну не может человек, находясь в столь плачевном состоянии, думать о чистоте тела и прочем. После пыток Лиос был сильно ослаблен и, скорее всего, обезвожен.

— Мне жаль, что тебе пришлось испытать все эти мучения, — заявил Фокс, — но я бы настоятельно тебе посоветовал принять помощь немедленно. О чистоте тела не думай, мы тебя усыпим и обработаем дезинфектором. Также промоем кишечник, подлечим желудок — после пребывания в заточении тебе это необходимо.

— Мне нужно побыть одному! — твердо заверил Лиос. — Прямо сейчас!

Он покраснел и скорчился, всем своим видом демонстрируя желание поскорее посетить гальюн. Пришлось выполнить его желание, а также выдать ему мыло и чистые полотенца. Проводить в санитарный отсек. Вместо воды там использовался дезинфицирующий пар, в целях экономии, — приятненько, хоть и необычно.

В кабинке Лиос пробыл около получаса. Рауль даже предложил помочь ему с обработкой, но упрямец отказался. А когда вышел, завернутый в простыню и довольнющий, вручил мне сверток со своей старой одеждой:

— Вот, подержи пока у себя. Хочу сохранить, как воспоминание о прошлом. Только не вздумай разворачивать!

— Больно надо, — фыркнула я, презрительно морщась.

От одежды воняло так, будто ее в компостной яме хранили. Пришлось упаковать все в коробку, а после тщательно продезинфицировать руки. Иначе недолго подцепить что-то похуже фиолетовых наростов от гратского кустарника.

Лиос пробыл в медицинском отсеке почти три с лишним дня. За это время Фокс вправил ему кости, вставил зубы, залечил раны. Нам с Раулем и Паулем все это время пришлось ухаживать за пациентом, менять повязки и выносить утку. Тогда я впервые узнала, что такое протезирование и обезболивание. В Углицке из анестезии был чистый спирт и матюки фельдшера. Последнее, кстати, работало лучше всего, ибо фельдшер отличался огромным ростом и крепким телосложением.

На пятый день дирижабль прибыл на Клаудлок, огромный в Голубом океане легендарный остров. Там, затерянная среди вечнозеленых лесов, находилась цитадель тайн и загадок. Секретная академия, где из обычных одаренных людей делали бестеров.

Нас, как самых младших учеников, еще не получивших право на присоединение второй сущности, поселили в отдельном корпусе, на вершине крутого холма. Из окон выделенной мне спальни хорошо обозревалась сама академия — величественный замок с высокими шпилями и развевающимися на ветру флагами трех королевств.

Ребят поселили рядом, в соседних комнатах. После ознакомительной экскурсии по новому жилищу мы наконец-то получили возможность припереть Лиоса к стенке.

— Давай, выкладывай, что видел в гробнице?! — потребовал Дорен.

Сел возле двери на стул, чтобы не дать Лиосу сбежать. Пауль и Рауль встали у окна. Я на всякий случай загородила спиной камин, хотя навряд ли парнишка стал бы сбегать от нас через дымоход.

Лиос даже не дрогнул, несмотря на наш воинственный настрой. Развалился на кровати и проговорил, рассматривая потолок:

— Джекоб Фокс сказал, что мы все должны забыть прошлое. Так что не наседайте и не задавайте лишних вопросов.

— Мы ради тебя жизнями рисковали, — напомнил Дорен. — Как насчет благодарности?..

— Надо было позволить виверне отхряпасть ему что-нибудь, — буркнул Рауль. — Например, язык. Или левую руку, как и положено ворам в Хангрисе.

— Ага, подумаешь, Фокс бы тебе протез потом сделал — совсем как у него самого, — заметила я. — Только без Лиры.

Запугивания не возымели действия. Лиос продолжал рассматривать потолок и хитро щуриться. На нас он обращал внимания не больше, чем на притаившегося в углу паука — пока не кусает, может делать что угодно.

— Интересно, когда Фокс лишился руки? — задумалась я. — Наверное, это было сложное задание. Вон, Лира тоже наполовину собрана из металлических деталей, значит, и ей досталось.

— Это давняя история, не стоит о ней вспоминать, — отозвался Дорен.

— Видишь, все тут хранят свои секреты, — подал голос Лиос. — Ваш бледнолицый, к примеру, не хочет говорить о завале в шахте, после которого пострадал директор академии и исчез Илион Квадр.

— Мой отец погиб под завалами! — взорвался Дорен. Вскочил с места и сжал кулаки. — А ты, желторотый, не смей даже имени его вслух произносить.

— Надо же… — продолжил измываться Лиос, — а я слышал другую историю. Будто твой папаша примкнул к последователям Марвы и скрывается в одном из подземных городов. Не для того ли ты пошел в бестеры, чтобы завербовать новых предателей?

Дорена перекосило от ярости. В два прыжка он преодолел разделявшее их с Лиосом расстояние. Приподнял парня за грудки и с силой тряхнул.

— Илион Квадр — герой войны! А ты ― всего лишь жалкий бумажный червь из храмовой библиотеки. К тому же вор!

Дорен не растерялся и зарядил Лиосу в челюсть.

— Не червь, а писарь первого разряда! — возразил тот и дал сдачи. — В моем ведении были такие книги, о которых ты в жизни не слыхал. И так уж вышло, что именно мне достался перевод шифровки из штаба Хангриса. Там сказано о том, что Илион подозревается в шпионаже.

Дорен вновь налетел на Лиоса. Стащил с кровати, отшвырнул в угол.

— Мой отец оправдан посмертно! Своим участием в сложнейшей операции он доказал, что верой и правдой служил королям. А ты ― жалкий писака, недостойный звания бестера.

Парни сцепились и покатились по полу. Щедро одаряя друг друга синяками и ссадинами, они все еще продолжали препираться. Лиос пытался доказать, что под подозрение не попадают просто так. Дорен настаивал на том, что Илиона нарочно оговорили, чтобы ослабить защиту королевств.