Сбылась давнишняя мечта Шарпа он стал адмиралом Правда, при выборах некоторые джентльмены удачи высказали сомнение в том, что Шарп — именно тот человек, который нужен им на этом ответственном посту.

— Он отважен и удачлив только на страницах своего дневника, который так любит читать вслух, — в пылу дебатов утверждали они.

Тогда Шарп встал и торжественно дал клятву, что каждый, оказавший ему доверие, вернётся из похода с тысячью фунтов стерлингов в кармане. Семьдесят пиратов рассмеялись ему в лицо, взяли один из трофейных кораблей и пустились искать счастья на других дорогах.

Дампир остался и убедился, что покинувшие их флибустьеры были дальновиднее, потому как хорошо знали Шарпа. На острове Горгона, куда новый адмирал привёл своих сподвижников отдохнуть от войны, «художника океанов» посетила бредовая идея. Уже в те времена ходили легенды и байки о затонувших сокровищах. По преданию, именно у этого острова, спасаясь от погони, знаменитый Френсис Дрейк, чтобы облегчить судно и увеличить его ход, выбросил в море сундуки с золотом. И якобы он — Шарп — знает точное место, где это случилось.

Несколько недель наивные пираты спускали за борт верёвки со свинцовыми грузилами, густо обмазанными жиром и патокой, будучи глубоко уверенными в том, что золотые монеты на дне обязательно к ним пристанут. Дампир в душе посмеивался над незадачливыми «рыбаками», но свои мысли держал при себе. Не такой он был ещё заметной фигурой, чтобы говорить то, что думает. Когда рыбалка всем надоела, флибустьеры перестали слушать сказки «пенителя морей» и потребовали у него конкретного курса, который приведёт к золотому причалу.

—Я не терял времени даром, — заверил подчинённых адмирал. —Теперь я точно знаю: в посёлке Ла–Сирена столько золота, что хватит на всех.

Пираты, похватав оружие, бросились к указанному месту. Большинство жителей скрылись в лесу, а те, кто не успел унести ноги, клялись, что у них ничего нет, кроме собранного урожая клубники. Ягоды флибустьеры тут же съели.

— Мы никого не тронем, если нам заплатят хороший выкуп, — пообещал Шарп, вытирая рукавом сладкие губы. — Признайтесь, ведь у вас есть золотишко?

Испанцы только разводили руками.

— Вы совсем себя не жалеете, — сказал сочувственно адмирал и позвал заплечных дел мастера — здорового метиса, которого всегда возил с собой. — Принимайся за работу, Дик.

Метис, больше всего на свете ненавидевший испанцев, очень любил свою работу. Дампир, чтобы не слышать истошных воплей, заткнул разорванным платком уши и занялся чисткой ствола мушкета от нагара.

Изощрённые пытки ничего не дали. Раздосадованные неудачей, разбойники заклеймили всех пленных калёным железом и дотла сожгли посёлок.

Приближалось Рождество. Праздновать пираты отправились на необитаемый архипелаг Хуан Фернандес, лежащий в нескольких сотнях миль от побережья Чили, в стороне от морских дорог. Здесь, на маленьком островке Мас–а-Тьерра, джентльменов удачи никто не потревожит.

Крайнее неудовольствие Шарпом после попойки вылилось в бунт. Страсти ещё более накалились, когда в каюте адмирала нашли ящики с жемчугом, награбленным «пените- лем морей» в то время, как остальные флибустьеры, рискуя жизнью, штурмовали Панаму.

— Да наш адмирал и так богат, зачем ему думать о нас?

Жемчуг поделили как общую добычу. Шарпа заковали в цепи и посадили в трюм, а предводителем избрали Джона Уотлинга, тоже бывшего соратника Моргана.

Новый адмирал наметил жертву — город Арику. Едва пираты выпили за удачу, как на горизонте показались паруса мощной испанской эскадры, посланной расправиться с разбойниками и восстановить мир в колониях. Джон Уотлинг так быстро покинул архипелаг, что в спешке забыл на острове отправившегося на охоту индейца Уиля, который стал робинзоном.

Уотлинг отличался от предшественников благочестием, высокой нравственностью и праведным образом жизни — редкие качества в пиратской вольнице. Адмирал запретил пить на борту, играть в кости по воскресеньям и требовал, чтобы каждый матрос молился перед сном. Пираты, поворчав, смирились с новшествами.

Достигнув берегов континента, флибустьеры спустили лодки и дальше отправились по реке. Шарпа освободили: не было смысла держать его под замком, когда людей и так не хватало — под командой Уотлинга оставалось всего сто сорок человек. Около двухсот пиратов погибло с начала похода. Дампир старался относиться к этому как к невезению в игре, но ему всё чаще приходила в голову мысль, что ещё один бой может стать последним и для него. Зачем трупу пиастры? И Уильям дал себе слово: Арика будет его последней авантюрой, хватит играть со смертью. У неё на руках все козыри.

Испанский город защищали бастионы и четыре роты солдат. На крепостных валах угрожающе вытянулись двенадцать пушек Шарп заявил, что хочет искупить свою вину, и попросил адмирала доверить ему штурм крепости. Уотлинг дал «пенителю морей» сорок человек, двенадцать оставил охранять лодки, а остальных повёл лесом в город

Жители Арики хоть и были осведомлены о бесчинствах разбойников в соседних районах, но всё равно нападение застало их врасплох. Уотлинг с ходу опрокинул испанцев, несмотря на то, что тех было больше. Не прошло и часа, как флибустьеры заняли центр города. События развивались стремительно. В удерживаемой части города испанцы собирали ополчение. Пираты продолжали сражаться на улицах, а Уотлинг, отдавая капитанам приказы, прислушивался к стрельбе на бастионах: как там дела у Шарпа?

А «художник океанов», как всегда, осторожничал. Он слишком дорожил своей головой, чтобы понапрасну рисковать ею. Именно поэтому Шарп — единственный из адмиралов этого похода — остался жив. Расположившись на безопасном расстоянии от пушек, он поручил добровольцам подползти к амбразурам и закидать испанцев ручными бомбами. На эту вылазку защитники крепости ответили шквальным огнём Шарп отступил ещё дальше и стал ждать, как развернутся события.

Уотлинг понимал, что, пока не овладеет бастионами, Арика не сдастся. В полдень он сам начал штурм крепости. Будучи не очень щепетильным в средствах ведения войны, адмирал велел погнать впереди своих людей пленных горожан, в том числе женщин, стариков и детей. Но испанцы, не смутившись, хладнокровно дали залп, разметав ядрами и своих и чужих.

В это время в тыл флибустьерам ударили ополченцы. Уотлинг потерял уже так много людей, что дальше сражаться не имело смысла. Победа и на этот раз ускользнула от разбойников. Адмирал распорядился отходить к лодкам. Это был его последний приказ. В следующую минуту Уотлинг упал с пробитым сердцем. К лодкам прорвалось не более половины пиратов. Дампир так и не понял, как уцелел в этом аду.

Командование опять перешло к Шарпу. Но сорок пять джентльменов удачи не пожелали служить под началом человека, которому, мягко говоря, не хватало отваги. Среди них были Дампир и Уофер. Они объединились вокруг капитана Джона Кука, забрали три лодки и отправились на север к Панамскому перешейку. А Шарп с оставшимися флибустьерами повернул на юг, намереваясь обогнуть на галеоне мрачный мыс Горн и попытать счастья в Атлантике. И «пенителю морей» по прихоти судьбы повезло больше.

Спустя несколько дней в его руки попал богатый торговый корабль «Сан–Педро», который, разумеется, дочиста обобрали. Стоило выпотрошенному «торговцу» скрыться за горизонтом, как появился ещё один корабль. Шарпу хватило ума не спускать вражеские вымпелы и штандарты на своём трофейном судне, и ничего не подозревавшие испанцы сами пошли на сближение. Команда, пассажиры высыпали на палубу, махали руками и что‑то кричали. Слышался женский смех.

«Художник океанов» многообещающе улыбнулся и поспешил в капитанскую каюту. Через несколько минут он появился в новом поясе из тонкого китайского шёлка, поверх которого воинственно торчали рукоятки пистолетов.

Мирному кораблю предложили сдаться, угрожая расправой всем, кто имеет другое мнение на этот счёт. Испанский капитан ещё не успел возмутиться коварством морских разбойников, как обеспокоенные богатые пассажиры убедили его выполнить все требования пиратов.