Но это так, факты жизнеописания. А вот сам Дуб после этого возомнил себя самым что ни есть настоящим героем. То есть начал вести жизнь на редкость праздную и разгульную. Вот и попал однажды не в самую хорошую компанию в одной корчме. А там наш Тайный Приказ всех и повязал. Ибо была то группа заговорщиков, обвиняемых в измене родине. Сведения секретные да тайные повадились негодяи продавать Восточным султанатам. Из-за них, кстати, меня тогда и похитили, так что жалости никакой я к ним не питаю. Так вот, с самим заговорщиками особых проблем не было, раскололись они быстро, уже при виде пыточных инструментов. А вот Дуб молчал. Как с ним наш штатный палач не бился — молчит и все. Правда, происходило это отнюдь не из героизма, а по причине простой и в чем-то грустной. Дело в том, что Дуб умер. Как показало вскрытие — перепил настолько, что сердце не выдержало. Такая вот печальная история…

История эта промелькнула в моей голове за считанные мгновения, а Король-Колдун тем временем ждал ответа.

— Вообще, вы правы. Я хотела поинтересоваться о другом. Неужели все это время я проспала на ваших коленях? Должно быть, это утомительно… — да! У меня получилось! Я смогла сказать это даже не смущаясь.

— Нет, — Колдун покачал головой. Голубой глаз его искрился весельем, карий оставался для меня загадкой. — Вам, по всей видимости, начал сниться какой-то кошмар. Вот тогда я и решил организовать вам небольшое путешествие.

— Очень мило с вашей стороны, — улыбнулась я. — Вот скажите честно, — не делая паузы, продолжила я. — Почему вы меня похитили? Деньги? Право, это смешно. Я не думаю, что вы настолько бедны. Возможность развязать войну? Но зачем? Ваши земли богаты и плодородны, у вас большие территории. К тому же, война вам совершенно невыгодна: против союзнической армии вы не выстоите. А моя жизнь, увы, не настолько ценна, чтобы я могла послужить вам живым щитом. Незаменимых нет. Тогда что?

— Я думал, что вы поинтересуетесь этим раньше, — неожиданно улыбнулся Колдун. — Однако, в прошлый раз, когда мы говорили об этом, вы вполне удовлетворились денежной причиной. Почему же теперь вы считаете, что это не так?

— Право, Ваше величество, я чувствую себя на допросе, — в ответ улыбнулась я. — Может, потому, что я узнала вас лучше, и поняла, что подобные методы добычи денег для вас слишком… грубы? А может потому, что слишком много внимания уделяется моей скромной особе? В любом случае, сейчас отговорка деньгами меня не удовлетворяет. Мне интересна настоящая причина.

— Наследниц и дочек правящих особ вообще похищают постоянно. Кто этим не занимался? — начал Король. — Это и действенный способ добавить золота в казну, и возможность заключить некоторые соглашения на своих условиях, и даже своеобразное развлечение. В общем, это вполне нормально в нашем мире. Поверьте, за время своего правления я повидал немало самых разных благородных девиц в стенах своего замка. Да и золота, тут вы правы, поднакопил достаточно. В моем случае, княжна, причина проста до безобразия. Любопытство. Да-да, не удивляйтесь. Слава о вас, как о девице умной, рассудительной и весьма политически-активной давно вышла за пределы Княжества. Надо сказать, такой смеси я ни разу не видел. Если девица была умной — значит, она все время посвящала чтению, и совершенно не интересовалась окружающим миром. Если девица была рассудительной — она всех вокруг мучила своими поучениями о том, как жить правильно. Но большинство из них были в равной степени глупы, высокомерны и истеричны. И уж точно никто из них не интересовался политикой просто потому, что все они интересовались только одним — как бы выгодно выйти замуж. Вы не поверите, жертвой скольких домогательств я стал за это время!

Услышав последнюю фразу, я начала тихонько подхихикивать, красочно представив себе, как толпа девиц в неглиже активно ломится в спальню Короля.

— Поверьте, Ярослава, ничего смешного. Иногда мне всерьез приходилось опасаться за свою жизнь и достоинство, — Колдун уже и сам улыбался — искренне и открыто, так, как я никогда не видела. Я даже замерла, боясь спугнуть это мгновение.

Однако, Король, он и есть Король, и никогда не забудет о делах насущных. Улыбка его погасла, и он посмотрел на меня серьезно и строго, разрушив всю идиллию.

— А теперь, княжна, расскажите мне все в мельчайших деталях: что с вами произошло с момент похищения из моего дворца?

— Но вы же Колдун, — засопротивлялась я. — Что вам стоит прочесть мои воспоминания?

— Воспоминания — вещь обрывочная и ненадежная. Они перемешаны, хаотичны и не всегда понятны. Общую картину я понял, однако сознание человека — далеко не книга, и читать его невозможно. Так что, не пропуская ничего, рассказывайте, Ярослава.

Я вздохнула. Говорить отчаянно не хотелось. Море, оно словно бы действительно лечило душу. Однако, я понимала, что должна говорить. Потому что только так мы сможем понять кто наш противник. Да и, сказать по правде, мне было очень тяжело возвращаться к прошедшим событиям. Я словно загнала их в маленький, запертый на замок, чуланчик на задворках памяти, а теперь должна добровольно к ним вернуться. Я заставила себя подняться, и, поплотнее закутавшись в одеяло, начала говорить.

Большого труда стоило описывать произошедшее ровным и спокойным голосом, но у меня получилось. Даже несколько суховато вышло. Естественно, настроение мое испортилось, и больше всего на свете я хотела остаться в одиночестве. То, что случилось со мной за последние дни, глупо было прятать на дне памяти, я поняла это только сейчас, проговаривая, избавляясь от тяжелого груза. Теперь это стало опытом, довольно ценным, надо признать. И требовало тщательного осмысления. Нужно было понять: что во мне изменилось, что я о себе не знала, и как теперь со всем этим жить? Но все это было осуществимо только тогда, когда я окажусь в блаженном одиночестве.

А сейчас, пересиливая себя, я говорила, не глядя на Колдуна. Я не хотела его жалости, более того, боялась её. И он, словно бы понимая это, молчал, давая мне беспрепятственно выговориться. Наконец, я закончила рассказ, замолчала и только тогда решилась бросить взгляд на мужчину. И замерла, сраженная выражением его глаз. Там не было жалости, которой я так боялась. Скорее там было… восхищение? Да, именно восхищение и еще понимание. И я была благодарна ему за это. За то, что не пытался неуклюжими словами лезть мне в душу. За то, что сумел выразить поддержку без слов. За это восхищение, в конце-концов, ведь каждой женщине хочется, чтобы восхищались не только её внешностью (а какая она у меня сейчас и представить страшно), но и поступками… Мы посидели в тишине еще какое-то время. Каждый из нас полностью ушел в свои мысли. И у обоих они были не самые радостные.

— Ярослава, — наконец подал голос, напряженно размышляющий Король. — А когда точно появился Рейналд в момент вашего похищения?

— Уже в тот момент, когда мы исчезли, — припомнила я. — Но все происходило очень быстро. Однако Рейналд даже успел метнуть нож.

— А когда вы оказались на месте, похитительница казалась раненой? — задал другой вопрос мой собеседник.

— Нет, — подумав, ответила я. — Тогда я не придала этому значения, но сейчас точно скажу — нет. Она очень быстро меня спеленала. Хотя я и сопротивлялась. Но если подумать, то Рейналд вполне мог и промахнуться.

— На том месте его ножа мы не нашли, — заметил Колдун.

— Ну тогда нож просто мог застрять в смещающемся пространстве, и не успел долететь.

— Промахнулся, застрял… — пробормотал Король. — Но, княжна, вы меня поражаете. Откуда выводы о пространстве?

— Видите ли… — замялась я. Очень уж не хотелось мне выглядеть в его глазах глупой, рассуждая о вещах в которых мало смыслю. — Об этих перемещающих предметах я узнала только о вас, и невольно задумалась о принципе их действия, хотя и почти ничего не понимаю в магии. Однако, я видела перемещение своими глазами, и даже поучаствовала в нем, пусть и принудительно. И вот, совместив то, что узнала о вас, и то, что сама видела, я пришла к выводу, что такое перемещение возможно лишь в том случае, если один пласт пространства замещается на другой… — я опустила глаза, боясь, что меня сейчас высмеют за глупые предположения, не имеющие связи с действительностью.