Удачной игры! Администрация!

         Я навострил уши и старался не упускать из виду не слова из уст этого пропахшего потом аборигена.

         А он тем временем принялся напевать:

А я поймал мышаааа

Задушу неспешааа.

Я ждал продолжения песни, но или он выдохся либо это были все слова что он знал.

         Тем временем под его заунывные песнопения мы прибыли в стойбище. Запах навоза и пота ударил с новой силой. Я не ожидая от него такой подлости потерял сознание. От греха решил выйти в реал. Чтоб смыть с себя эту гадость.

«Выход»

Новости на игровом форуме сообщили мне, что Игирит трещит по швам. Проснулись старые чудовища и поперли, кто из морских глубин, кто из жерл вулканов. В сети было до ума помрачения много роликов на подобную тематику. То посреди битвы земля развернется и приходится биться с новым врагом, то небеса обрушат кару.  Поминали скорое пришествие и богов. Не всем была такая катавасия по душе. Все больше и больше игроков посматривали на другие открытые локации. Кто-то целился на Эрзан, а кто-то ждал открытия новых земель. Пока еще ничейных. Там якобы обитали новые племена разных там энанов, кальдов и прочих неведомых существ. Где-то там маня и призывая богатствами стояла Сумеречная твердыня.

         По мне так зря администрация все так быстро в кучу собрала. Нужно что-то одно и по очереди вводить в игру. Легко пресытить людей. Чем они в будущем хотят удивить? Что смогут придумать? Есть у них или нет, резерва куда двигаться?          Хотя это не мои проблемы. Свои бы дела завершить.

         Кстати, говоря об администрации. Проверил, не пришел ли от них ответ по Локи по преданию ему навыков, умений, опыта и прочих атрибутов. Пока висело только сообщение, что мое заявление принято и просят обождать, что в скором времени со мной свяжутся.

Ждать так ждать, а пока погулял и поиграл с реальным другом лохматым другом. Позвонил родителям и брату. Отписал по почте Быдыщу, что как происходит у меня и какой награды я получил. Он был не в сети и пока не ответил. С чистой совестью я лег спать.

         Утро. Хотел бы я сказать, что оно красит новым светом, да вот нет. Под рукой противно чавкнуло, была надежда, что это грязь, но пришлось разочароваться. Шавки дворовые брешут бегают, свинки ползают, рой насекомых. Голозубый шалун таращится на меня сквозь дощатый забор. Этот забор тянулся вдоль всего нашего рабского загона, а сверху была накинута сеть, по виду и запаху рыбацкая. Связаны мы не были. Кроме меня  была пара чумазо грязных оборванцев уровнем гораздо ниже меня.

Один из них таращился на громадную краснокожую бабу с огромными грудями, одну она ловко заправила за травяную юбку, а вторую перекинула через плечо и поила карапуза лет семи, который сидел там в корзинке.

- Ммм шикарно, - пуская слюни, промолвил один из моих коллег по рабской доле.

Я вопросительно выгнул бровь и этот беззубый старик указал на нее.

- Ладная бабенка. Такую хошь под себя тащи, хоть бревна носи на все пригодна.

         Женщина, услышав его слова, заалела румянцев и сморщила в улыбке свои черные усищи.

Я сплюнул и отошел в сторонку.

- Просто не сезон для твоего перца. Донеслись до меня слова старика.

- Зря ты так. Она и вправду хороша, - ко мне подсел еще один обитатель нашего загона.

Щуплый мужчина чернявый и толстогубый, чем-то похожий на Манангу, наверно тоже прибрежник:

 - Я вот как свою жену брал, она тоже красивой была. Плуг исправно тащила, дом нам поставила, справила. Скотину  и птицу всю обхаживала. А потом года через три, как ей шестнадцать стукнуло совсем дохлой стала,  и волос долгий черный расти начал. Прогнал я ее за такие дела, - продолжил он рассказ.

И еще минут пятнадцать подобного трепа. Я уж нацелился прикончить его и прикопать в этой же грязи. Все равно тут бланков строгой отчетности нет. Никто за нами не следит толком, как за оградой почувствовалось одушевление и я поспешил к ней.

- Тебе повезло парень. Это покупатели, никак ярмарка сегодня будет, - прошамкал давешний дед.

Но он ошибся. Ни сегодня, ни через день покупателей не было. А нас гоняли на работу, ибо тут как в армии. Раб должен быть занят и уставший, чтоб ему в голову разные плохие мысли не лезли. Хорошо хоть я имел возможность в реал выходить иначе действительно изнурен был бы донельзя. А в игре мы копали и засыпали канавы, рубили и сажали деревья, строили дома из глины для жителей, если нас кто брал в аренду у хозяина. Ели мало, а спали и того меньше. Дед загнулся на третий день. Его забрали вечером, куда неизвестно. Наверно просто выкинули за ограду или сожгли.

         Однажды ночью, когда я уже собрался выходить в реал за оградой раздался громкий шепот:

- Тссс, Ошкуй, не хочешь немного свободы?

         Это был Мананга, в темноте светились лишь белки глаз да белые зубы.

- Меня прислал Рексис, узнать будут ли какие указания? - Продолжил он.

- Пока нет. Ползи обратно, пусть будут начеку, скоро прибудут покупатели похожие на нас, они или купят меня или нам нужно будет следовать за ними. Пусть держат под надзором северный тракт.

- Будет сделано, - и паренек черной змеей растворился в ночи.

 Я надеялся дождаться ярмарки и был уверен, что меня купят потомки Йорина, раз они тут бывают и увезут с собой в противном случае нам придется долго блуждать в поисках их поселений.

На седьмой день мы не отдыхали. Нас отвели в подобие летнего душа. Обмазанная глиной плетенная бочка с дырками внизу. Сполоснули затхлой дождевой водой, накормили плесневелым хлебом грубого помола и отвели на помост, где связали друг с другом крепкими плетенными жгутами. Хорошо хоть навес был из пальмовых листьев, иначе от жары нам тут и помереть.

- Бежать не советую, - сказал нам старший конвоя, - иначе будете схвачены и отфигачены, - и утробно заржал, обнажив гнилые пеньки восьми зубов.

         Торги начались после полудня. Нас подняли заставили мужчин выстроиться отдельно, а женщин с другой стороны и появились покупатели.

Разных цветов и одежд, пестрые как попугаи. Кто в перьях, кто в бусах, кто во что горазд лишь бы затмить друг друга яркостью и дороговизной одежды и разных цацок.

- А вот он, сколько стоит? С виду силен?

- Пять жемчужин и два барашка.

- Мне два черных и одного белого заверните, - слышалось с другого края.

         Солнце стало клониться к закату. А меня все не хотели покупать. Нет ко мне приценивались, щупали мышцы, смотрели зубы, уважительно окали, но не брали. Кто-то думал, что я слишком силен и убегу, а кто-то, что за меня слишком много просят.

         Я заприметил их краем глаза. Трое, в поводу ведут низкорослых мохноногих лошадок. Сами рыжебороды коренасты, облачены в кожаные доспехи добротной выделки, а у одного даже пластины бронзовые спереди приклепаны. На поясах у всех покоятся мечи. Это первые мечи видимые тут. Под ноги не смотрят, все уступают им дорогу. Уровни 85-95 серьезные ребята.

У местных грязнуль он 80-85.

Подошли, посмотрели, купили пару женщин помоложе и ушли, на меня даже не взглянули, вот козлы.

         Все пара валить. Хозяин был зол, что меня не купили и хотел отхлыстать меня, но я отнял у него кнут и он успокоился.

         Ну что ж, надо бежать. Ночью я облачился в доспехи, сломал ограду и убив спящего часового ушел. Хватит, побыл рабом и ладно.

За околицей встретил свою банду. Мы крепко обнялись. Локи ткнулся мне шершавым мокрым носом в ладошку и чуть не свалив с ног завалилися на спину, чтоб я почесал ему животик. Мананга так вообще всплакнул и я, узнав, куда отправились эти рыжебородые, приказал двигаться следом.

         За ночь мы проделали приличное расстояние, утром меня хватятся, и хотелось быть от лагеря скотоводов подальше. Позавтракав дичью мы тронулись дальше, благо след оставленный неподкованными кобылками северян был четко виден.

- Ну как там было? - первым проявил любопытство Югра.