Машина плавно затормозила у ворот замка, где уже подпрыгивала на месте Симона:

–Ну, как? Как он? Что он сказал?

– Хватит ерундой заниматься, – Роберто вошел в холл, хлопнув дверью, дети малые!

–Что это с ним?– удивленно взглянула на Сашу Симона,– он как узнал, что ты ушла с Антонио, только спросил в какую сторону, и побежал куда-то, я и не подумала, что он вас догонять поехал.

– Похоже, он единственный, кого здесь волнует моё здоровье, – ехидно ответила Саша. Я ушла в ночь с маньяком, а ты даже не заволновалась.

– Да ладно, даже если он и маньяк, не будет же он душить всех знакомых женщин, у нас бы народу тут не осталось,– рассмеялась Симона.– Я вообще не помню, чтобы у нас такое случалось…

Оставалось три дня от Сашиного тосканского отпуска.

Она встала рано, и спустилась в столовую, все уже было накрыто к завтраку, но в дверях зала вместо графа появился старый официант, Пьетро:

– Кофе, синьора?

Саша хотела спросить про Роберто, но передумала, обиделся наверное, а может, просто дела…

После завтрака прошлась по сувенирным магазинчикам и закупила целый пакет подарков все родным, друзьям и знакомым, заодно и себя не забыла. А когда вернулась в замок-,то из сада замахал руками Пьетро

– Синьора, синьора, к вам пришли! – рядом с Пьетро за столиком в саду сидел Антонио.

– Алессандра! Я решил тебя подождать, Пьетро сказал, что ты вроде недалеко ушла, поехали, я покажу тебе Марьяно.

Дорога заняла не больше десяти минут. Деревня живописно облепила высокий холм, домики тонули в зелени, и узкие каменные улочки взбирались вверх.

Вывески на двух языках, итальянском и немецком, сразу же бросились в глаза.

Центральная площадь была совсем маленькой, несколько невысоких домиков полукругом и каменное ограждение с другой стороны.

Три пластиковых столика под выцветшими широкими зонтами пристроились у двери маленького кафе. Безмятежное место, где можно сидеть часами, не думая ни о чем плохом, просто растаяв в тишине и покое маленькой деревни.

Саша вынула из сумки фотоаппарат

– Ты этим снимаешь?– удивился Антонио

Саша мысленно выругалась.

– Нет, конечно, сказала она, – эта камера просто маленькая и легкая, я делаю пробные снимки, присматриваюсь, а потом уже приезжаю с нормальной аппаратурой, – она ещё раз мысленно помянула Симону, назвавшую ее профессиональным фотографом, недобрым словом.

– А-а,– как-то недоверчиво протянул Антонио, – садись, поедем дальше

Они выехали с площади и дорога стала спускаться с холма, убегала в поля, домики попадались все реже, и завернув за пригорок с двумя одинокими кипарисами, машина притормозила у двух каменных столбов, обозначавших въезд.

Через мгновение они уже остановились у одноэтажного вытянутого фермерского дома.

С одной стороны виднелись хозяйственные постройки. Небольшой, порядком проржавевший, маленький трактор пылился возле сарая. Вокруг деловито сновали серые и коричневые куры.

– Все некогда, – поймал её взгляд Антонио, – я же работаю, а мать в основном только хозяйством занята, она сейчас в Кастельфьорентино уехала, с соседкой, на рынок.

Внутри дом оказался неожиданно уютным, хотя и заставленным старой мебелью, какими-то комодами и потертыми креслами, половину этого хлама хотелось сразу же выбросить.

– Ты располагайся, а я схожу, вина принесу. У нас своё, тебе понравится, – сказал Антонио.

Саша осмотрелась. В небольшой комнате – явно это была комната общая – стоял потрепанный диван и два кресла, на небольшом столике в вазе ярким пятном бросался в глаза огромный букет. Здесь были садовые и полевые цветы и несколько подсолнухов. Символ счастья в Тоскане, вспомнила Саша.

Небольшие окошки по одной стене выходили во внутренний двор с тем самым старым трактором и курами. Девушка прошла чуть подальше, в дверь и оказалась в небольшой комнате с телевизором, старым коричневым шкафом с тремя створками и новым диваном с наваленными на нем подушками и журналами…

На стул у единственного маленького окна был брошен пиджак, Саша подняла его, пытаясь повесить на стул, и машинально потянула яркую тряпочку, выбившуюся из правого кармана.

В руках у неё оказался небольшой платочек. Она сама часто повязывала подобные платочки на шею.

Саша уже собиралась запихать платочек обратно в карман, как вдруг услышала шум за спиной.

Она обернулась. В дверях с двумя бокалами в руках стоял Антонио и не сводил взгляда с платочка в её руке.

– Что ты здесь делаешь?– спросил он

– Я случайно зашла, хотела пиджак на стул повесить.. – Она повесила пиджак и медленно прошла мимо посторонившегося Антонио… остановилась у стола с ярким букетом.. ещё не понимая до конца, что происходит, пытаясь сделать вид, что все в порядке.

– Ах, ты вино принес, ну, разливай, – Антонио продолжал стоять в дверях между комнатами, смотря на неё.

– Антонио? Все в порядке?

– Что? А, нуда, я просто задумался, – он подошел к столу, поставил бокалы и разлил вино из большой зеленой бутылки…

Разговор не клеился.

Саша отпила глоток:

– Ну, я пойду? Я ещё хотела вокруг погулять, посмотреть, что здесь можно сфотографировать…

Антонио пожал плечами:

– Как скажешь… я отвезу тебя.

Больше всего на свете Саше хотелось оказаться в замке, набрать номер Луки и сказать.. что сказать?

Что в кармане пиджака Антонио она нашла женский шейный платок? Это может быть платок его матери, его подруги, в конце-то концов, может он носит его в кармане пиджака или сам повязывает на шею! Но в глубине души Саша понимала, что все это оправдания, и что она нашла платок Ольги, тот самый, которым она была задушена, по мнению экспертов, выражение лица Антонио говорило само за себя.

И даже этот факт ещё ничего не значил, теперь самое главное было выбраться, оказаться в Кастельмонте, оказаться одной и позвонить…

Они вышли во двор и остановились у машины.

–Знаешь, я, пожалуй, пройдусь, сегодня не жарко, – сказала Саша, – увидимся! – и быстрым шагом пошла к выходу..

Дойдя до каменных столбов-ворот, она не выдержала и побежала, уже понимая, что Антонио бежит за ней

– Стой! Подожди, я хочу с тобой поговорить!– закричал он.

–Вечером! Приезжай, и поговорим! – крикнула Саша, – она бежала по узкой дороге, стараясь поскорее выбежать на более широкую, проезжую дорогу, там наверняка будут машины.

Антонио был уже совсем рядом, и она бросилась, не разбирая дороги, в поле. Где-то там, вдалеке слышался шум работающего трактора

– Помогите, пожалуйста, помогите!!– кричала он то ли по-итальянски, то ли по-русски, но Антонио сбил её с ног.

–Зачем ты полезла в карман,– он прижал её к земле, – глаза показались ей налитыми кровью. Саша вырывалась, пыталась снова закричать.

Но он закрыл ей рот ладонью, и девушка задохнулась криком, закашлялась под его ладонью

– Что тебе надо было, русская дура, воровка! Зачем ты полезла в карман?? – он не кричал уже, он шептал, – Зачем, Алессандра, все было так хорошо!– он придавил ее коленом и сжал руки на горле.

Саша пыталась вырваться, бить его кулаками, царапаться, но дыхания не хватало, она хрипела, слезы текли по лицу…

Дотторе, к вам синьора, – в дверях показался инспектор Томмазо, – она говорит, что видела убитую девушку.

Лука поднялся и вежливо пожал руку пожилой женщины в очках, которая смущенно прижимала к груди большую клеенчатую сумку.

– Вот этот синьор,– она кивнула на Томмазо, – приехал к нам на ферму и показал фотографию девушки, блондинки, я её помню! Я хотела ехать в Кастельфьорентино на рынок, но синьор сказал, что надо обязательно приехать сюда к вам, чтобы вы записали, что это недолго… – она умоляюще посмотрела на Луку и перевела взгляд на Томмазо, – это ведь не недолго, вы обещали отвезти меня на рынок потом

– Да-да, отвезем обязательно, – Лука усадил женщину на стул, – где вы видели эту девушку?