Известие об этом заставило Кейра Ривенса, крупного бизнесмена, связанного с космическим кораблестроением, разразиться такой бранью, что Сантия покраснела. Зато уже через каких-то двадцать минут мы находились в приёмной и, как доложил мне Шапкин, президент Нейдии судорожно метался по своему огромному кабинету, проклиная всех тех негодяев, которые таким образом решили сократить дефицит бюджета. Когда мы вошли в его кабинет, он уже успокоился, зато взбеленился я, но вот как раз мне-то и нельзя было горячиться и после серии ужимок и вежливых приседаний, мы начали переговоры в окружении двух десятков тех самых негодяев, которые дали такой совет своему боссу. Вообще-то президента Лерсунга было трудно за это винить. Правительство так и не смогло сверстать бездефицитный бюджет, а за все его промахи предстояло отдуваться ему. Приказав Шапкину докопаться до мыслей нейдийцев, связанных с чистой водой и получив через несколько секунд подтверждение, что с нею на этой планете полная труба в том смысле, что все их трубы заполнены как раз именно нечистотами, я негромко сказал:

— Ваше превосходительство, если вы выставите этих господ за дверь, то я сделаю вам пару предложений, рассказав о сути которых своим согражданам, вы станете самым популярным президентом за последние сто, а то и больше лет.

Президент Лерсунг оказался смекалистым мужиком и холодным голосом тут же приказал:

— Господа, вы все, кроме начальника моей службы безопасности, свободны, — немного помедлив, он добавил, — свободны полностью, то есть навсегда. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Вся эта публика покидала кабинет в полном молчании, но мысленно они так кляли президента, что мне даже захотелось сделать стенограммы, но я сдержался и не отдал такой приказ. Как только советники президента и ключевые министры покинули кабинет, я сказал:

— Господин президент, майор Ройбер прибыла на вашу планету для того, чтобы купить у вас пятьсот сверхдальних ракет класса «планета-космос» вместе с сотней мобильных пусковых комплексов. Вдобавок к этому президент Тернира, наука которой достигла таких высот в своём развитии, что обитатели этого мира, уничтожив свою планету тем не менее мало того, что выжили сами, так ещё и живут в подземных городах вполне благополучно и, наконец, приступили к возрождению, очень заинтересован в налаживании научного обмена. Ещё я хочу, чтобы вы передали мне на время пятьдесят тысяч роботов, способных работать под водой. В порядке оплаты вы в срок не позднее двух месяцев получите двести пятьдесят тысяч самых высокопроизводительных, практически вечных биоустановок по очистке воды не только во всех внутренних водоёмах планеты, но и в её мировом океане. Мой Советник сказал, что всего за каких-то полгода вы навсегда забудете о том, что года-то на вашей планете имелась грязная вода. Полагаю, что в таком случае вы сможете заставить корпорации и всех остальных жителей планеты заплатить государственной казне ровно столько, сколько сочтёте нужным и, вообще, я полагаю, что вам будет сподручнее всего ввести налог на чистую воду. Пусковые установки и ракеты принадлежат государству, а стало быть и биоустановки, которые не нуждаются ни в каком обслуживании, тоже будут его собственностью, а их захочет иметь в своём водоёме буквально каждая община. Помимо этого я уже сегодня, в качестве аванса и залога исполнения поставок, передам вам сто пятьдесят миллионов пар плодов алварии. Мы сможем договориться о таких поставках немедленно?

Этого вопроса я мог и не задавать, как президент Лерсунг, так и начальник его службы безопасности генерал Григарс уже всё посчитали в уме, а потому президент лишь задал мне такой вопрос:

— Валерий, скажите, вы действительно при этом не станете требовать, чтобы мы оплатили разницу в стоимости биоустановок по очистке воды? Мы ведь понимаем, что они стоят дороже наших ракет и тем более пусковых установок.

— Ваше превосходительство, при всём своём желании я не смогу найти применения этим деньгам. — Успокоил я президента — Поймите, я вовсе не намерен входить в контакт и договариваться о каких-либо поставках ни с кем, кроме вас или назначенных вами эмиссаров.

Президент Лерсунг заулыбался и решительно сказал:

— Тогда мы можем немедленно подписать договор. Госпожа майор, вы ведь можете подписать его от имени вашего президента?

— Может-может, — поспешил сказать я, пока Сантия не начала сомневаться в своих полномочиях, — главное, что я уже договорился обо всём с президентом Такеманком, а майору Ройбер, как его советнику, поручено всего лишь блюсти интересы Тернира.

Президент вызвал нескольких юристов и мы изложили им все свои пожелания. Вот тут-то Сантии и удалось рассказать обо всём, что касалось будущего научно-технического сотрудничества, а поскольку к такому разговору президент не был готов, то позвали его советника по науке, которого до этого долго оттирали от большого босса бывшие царедворцы. Пока Сантия увлечённо разговаривала с ним, мы тоже поговорили о многих вещах, в том числе и о рыбной ловле. Вот в этом каждому из нас трудно было найти равных. В общем хотя переговоры начались с некоторой пробуксовкой, наконец всё наладилось и мы даже договорились о том, что президент встретится с главой Торгово-промышленной палаты Нейдии и поговорит с ним о том, что эта планета могла бы поставлять в другие миры, а также выяснит, в чём более всего, кроме чистой воды и самого лучшего лекарства от всех болезней нуждаются нейдийцы. Вот это были переговоры, так переговоры. Мы даже укатали втроём пару бутылок «Реми Мартин Луи XIII» и в конце концов расстались друзьями. Всё бы ничего, вот только

Сантия почему-то смотрела на меня волком и я даже без Шапкина догадался, что она готова разорвать меня на клочки. А между тем Шапкин, прочитав мысли президента, доложил мне, что тот за последний год смертельно устал и тому нужен в данный момент не только тот человек, который протянет ему руку помощи, но и просто собутыльник. Гайвар был а недавнем прошлом генералом военно-космических сил Нейдии и отличился тем, что разгромил несколько корпораций, грешивших самым банальным пиратством в космосе. В этом мире уже более четырёхсот лет люди совершали полёты в космос со сверхсветовыми скоростями и потому смогли создать колонии на подходящих планетах, вращающихся вокруг ближайших звёзд. В какой-то мере Нейдия зависела от этих колоний, но и те не могли существовать без Метрополии. Этот мир можно было назвать вполне благополучным, если бы не всесилие корпораций, стремившихся подмять под себя правительство, обременённое долгами, и президента.

На Нейдии мы провели целую неделю. Поскольку на этой планете правительству принадлежали преимущественно одни только долги, а всё остальное нейдианские бизнесмены давно уже прибрали к рукам и норовили нажиться даже на Приносящем Дары, то я предложил Гайвару Лерсунгу построить складской терминал прямо в открытом море, между прочим жутко загаженном, но ещё не мёртвом. Для этого пришлось утилизировать несколько десятков миллионов тонн армейских неликвидов, а точнее старых боевых космических кораблей. Этой работой занимался Советник Сай с пятьюдесятью тысячами роботов-андроидов, с которыми мне пришлось заключить далеко не самый выгодный контракт, так как андроиды Нейдии имели пусть и урезанные, им не разрешалось голосовать на выборах, но всё же вполне конкретные гражданские права. С этим тоже разобрался Советник, а хитрых роботов я вскоре переиграл.

Пока Советник строил складской терминал, полностью принадлежащий правительству, мы с Гаем бухали по черному, хотя вроде бы отправились на рыбалку в один из заповедников. Сантия прилетала несколько раз к нам на остров и испытала чуть ли не шок от того, в каком виде заставала нас. Нет, я вовсе не алкоголик. Просто нейдийцы по своему характеру очень похожи на русских, а я нашел едва ли не единственный способ, как расположить к себе президента Лерсунга. На спиртное я всегда был крепок, а после того, как принял две круглые таблетки, так и вовсе мог пить, как лошадь. Нейдийцы всё же недотягивали в этом плане до нас, русских, но Гай вскоре понял, что и во время пьянки тоже можно решать серьёзные дела. В общем мы с ним поладили и после недельной пьянки он признался: