— Ужасное место, — подтвердила виконтесса, — просто мурашки по коже. Ну что, приехали?

Карета еще только останавливалась, а Гизела уже распахнула дверцу и проворно спрыгнула на тротуар.

— Берта, расплатись, — бросила она между делом, уверенно поправляя перчатки и направляясь вперед.

— Сколько? — осведомилась Берта.

Извозчик окинул ее оценивающим взглядом, мимоходом закрывая таблицу с утвержденными тарифами. Если две богатые иностранки прямо с вокзала едут в нехороший район, они явно собрались в опиумный притон или садический бордель, где их все равно ощипают. Главное, занять очередь первым.

— Семь фунтов, м'м, — на всякий случай возница растопырил пальцы.

Он приготовился поторговаться, но угрюмая барышня без возражений протянула золотые монеты. Откуда ему знать, что в силу некоторых физиологических особенностей она не связывалась ни с шиллингами, ни с шестипенсовиками — все-таки серебро.

Гизела шествовала вдалеке, и Берта поплелась вслед, пытаясь удержать бесчисленные чемоданы и шляпные коробки. Каждая путешественница рано или поздно начинает завидовать индийское богине Кали. У той, конечно, проблем с багажом не возникает. С шестью-то руками.

— Что ты так долго? Хочешь сгореть прямо под дверью? — поворчала Гизела. Она стояла у парадной двери под каменной аркой и изучала щель для писем в виде клыкастой пасти. Наверняка, местного почтальона можно опознать по нервному тику.

— И все же я категорически не понимаю, зачем нам вообще понадобилось сюда ехать. Остановись мы в отеле «Гросвенор», как я, между прочим, и предлагала, у нас не было бы никаких проблем! Я давным-давно приняла бы долгожданную ванну и отправилась спать.

Берта прислонилась к витой каменной колонне у входа и закрыла глаза, но ярость, тихо кипевшая в груди, словно варенье на медленном огне, вдруг гейзером выплеснулась наружу.

— Потому что для меня нет большей радости, чем запечатлеть на руке здешнего Мастера свой верноподаннический поцелуй, — она швырнула чемоданы на крыльцо. — Я ведь так обожаю Мастеров! Просто кровью меня не пои, дай с ними полюбезничать! Особенно с тем, в чьей стране такие дурацкие законы о браконьерстве! За охоту без лицензии нас просто убьют. Ну или ослепят, если будут в добром расположении духа.

— Хорошо-хорошо, только не волнуйся так! Мы ведь не охотимся — между прочим, по твоим убеждениям, которые я, конечно, разделяю, но все же… В общем, не охотимся мы. Так зачем нам туда идти?

— Потому что они об этом не знают. Мы обязаны известить Мастера о своем прибытии. Наверное, нам выдадут сертификат или что-то в этом роде.

— Тогда пусть уж скорее выдают! — и Гизела несколько раз ударила дверным молотом.

Подруги ожидали, что англичане заставят их потоптаться на пороге, но дверь распахнулась почти мгновенно, и перед ними предстал невысокий юноша в синем сюртуке. Светлые волосы были всклокочены. Если бы незнакомец мог дышать, он показался бы запыхавшимся. На его лице мелькнуло недоумение, которое тут же вытеснила любезная улыбка.

По пальцам, перепачканным в чернилах, девушки опознали в нем клерка.

— И что же угодно милым дамам? — нараспев проговорил он.

— Нам угодно в отель, — ответила Гизела, — но сначала мы должны пройти ряд бессмысленных процедур под названием регистрация. На это у нас есть примерно… — она поглядела на небо, — десять минут. Так что начинайте.

Секретарь только головой покачал.

— Десять? За это время вы даже анкеты заполнить не успеете! Не говоря уже о таможенных декларациях и досмотре багажа. Кроме того, потребуется подпись его сиятельства, а он почивает. Приемные часы завтра, с полуночи до двух.

Вампирши облегченно вздохнули.

— Стало быть, мы завтра придем? — на всякий случай уточнила Берта. — А пока можем оставаться в отеле?

— Нет, конечно, — юнец улыбался все так же дружелюбно. — Вы не имеете права находиться в стране без позволения Мастера. Вам предписывается незамедлительно покинуть территорию Англии, а вернуться уже завтра. Между полуночью и двумя. Пожалуйста, не опаздывайте.

Гизела удивленно посмотрела на клерка. Потом на Берту. Снова на клерка. В ее картине мира что-то не сходилось, как бы долго она ни обдумывала это предложение.

Посему она решила сменить образ серьезной эмансипированной леди (точнее, злой на весь мир и смертельно усталой вампирши, но это почти одно и то же) и улыбнулась молодому человеку, поглядывая на него из-под пушистых ресниц:

— Но… но как же так! Вы не можете так с нами поступить! — ее голос дрогнул, а на глаза угрожающе накатила слезинка.

Одновременно вампирша ткнула подругу в бок и скомандовала телепатически: «Не стой столбом, скажи что-нибудь!»

— Какое свинство, — изрекла Берта, а Гизела закатила глаза. Лучше не стало.

— Прошу прощения за ее английский! Моя спутница имела в ввиду, что это слишком жестоко, так обходиться с бедными девушками.

Наглый мальчишка продолжал таращиться, как будто что-то высчитывая в уме. Честный ответ Берты его не задел, наверное, на службе и не такого наслушаешься.

Внезапно перед девушками распахнулась дверь.

— А вообще, проходите, — промурлыкал секретарь, пропуская их вперед и даже — экая дерзость! — подмигивая Гизеле. — Посмотрим, чем я смогу помочь очаровательным барышням.

Торжествующе взглянув на подругу, Гизела прошествовала в прихожую, а Берта лишь вздохнула: чемоданы так и остались в полном ее распоряжении.

Юноша повел их по длинной и крутой лестнице, так что фроляйн Штайнберг пару раз чуть не уронила поклажу. В конце концов, они оказались в конторе со стенами, сплошь уставленными стеллажами, на которых высились горы пыльных бумаг. Иные документы лежали тут столетиями. Поройся — и найдешь оригинал «Великой Хартии Вольностей.» Доминирующая цветовая гамма была желтовато-серой.

Если существует ад, подумалось вампиршам, он выглядит именно так. Все таки котлы со смолой вносят хоть какое-то разнообразие, зато от созерцания папки со скоросшивателем впору зубами заскрежетать.

— Давайте сюда ваши визы, — потребовал клерк, вытаскивая из бюро папку за папкой и складывая их на пыльной конторке.

Он явно наслаждался происходящим.

— Простите? — переспросила Гизела, продолжая ослепительно улыбаться. Ее улыбка понемногу поворачивалась в обратную сторону, но это мелочи. — Что?

— Ви-зы, — отчетливо проговорил их мучитель. — Разрешение на въезд. Это мы с его сиятельством придумали, — добавил он с тихой гордостью, — но не сомневаюсь, что в будущем и смертные переймут нашу систему. Юридическое либо физическое лицо должно оформить для вас визовое приглашение в страну. Хоть приглашение-то у вас найдется?

— Да! — Гизела протянула ему листочек, исписанный не очень уверенным почерком Эвике — с кучей помарок и рисунком в конце. — Все, мы свободны?

Секретарь внимательно и очень, очень неторопливо прочел предъявленный документ.

— Не торопитесь, Без печати управления по делам иностранных вампиров в Англии, — моей, значит, печати — этот документ недействителен. Кроме того, написан он женщиной, а женщина вообще юридическим лицом не является. Да и физическим, небось, тоже. Ну, чего заморгали? Переоформляйте визу. Для этого вам понадобится пакет следующих документов: подтверждение цели пребывания, доказательства финансового достатка на срок пребывания в стране получения визы, подтверждение брони отеля, обратные билеты…

Довольно скоро Гизела потеряла нить разговора и только хлопала ресницами в такт его словам, а Берта изучала трещину на паркете.

— …а также подтверждение отсутствия эмиграционных намерений и… Кстати, — монотонная речь прервалась, и девушки вздрогнули, — вы совершеннолетние?

— Конечно, — уверенно ответила Берта за них обеих.

— Иными словами, вам уже исполнилось 180?

Вампирши разом потупились, как десятилетние девочки, которые прошмыгнули на взрослый бал, нацепив материнские платья.

— Почти… скоро будет. А что, это так важно?