Мне как-то неприятно стало, когда я это услышал. До тех пор я не придавал никакого значения тому, что она с ним разговаривала и выпила вместе, на том бы все и кончилось. Но когда она вдруг чужому человеку стала такое говорить о своем муже… это было уже похоже на какой-то намек.

Потом она ему сказала, что вернется домой раньше, чем через две недели, а затем они опять взяли по порции. И вот еще что…

Крошка замолчал, задумался, лицо его напряглось.

— Да, она настояла на том, чтобы заплатить за то, что они выпили. Он попросил счет, но она сама его схватила и протянула руку за моим карандашом и сказала ему, что будет чувствовать себя неловко, если позволит заплатить за себя. И меня даже спросила, правильно ли это. А потом они заговорили об игорном доме и вскоре после этого вышли через ту дверь, которая ведет на стоянку.

— Вы не слышали, куда они направились? — спросил Шейн.— Они не упоминали какое-нибудь место?

— Нет. Не слышал. Я видел только, как они вместе ушли, и подумал: «Что за черт, никогда нельзя угадать, как поступит женщина».

Он снова задумчиво нахмурился.

— Я слышал как-то, что этот самый Джин водил тех, кого подцеплял в баре, в казино «Серая Чайка». Если хотите, я могу порасспросить кое-кого попозже, когда тут начнет собираться народ.

— Ты имеешь в виду других зазывал игорных домов, которые приходят в бар, чтобы подцепить кого-то из наших гостей? — спросил Мерилл.

— Но это, пожалуй, слишком сильно сказано, мистер Мерилл. Но когда стоишь за стойкой, много чего приходится слышать.

— Ты не мог бы описать внешность этого самого Джина?

— Ему под тридцать. Пожалуй, его можно назвать красивым. Худое лицо с очень сильным загаром. Каштановые волосы. Хорошо одет, улыбчив, женщины любят таких.

Шейн сказал:

— Нашему отелю, Боб, просто повезло, что Крошка работает здесь. Когда ты еще видел эту женщину после того вечера? — обратился он к бармену.

— Больше ни разу не видел. Я, можно сказать, искал ее глазами каждый вечер. Я ведь знал, что она остановилась здесь, и мне было интересно, как у нее все вышло с Джином… Но она так больше и не появилась… по крайней мере, в мое дежурство. А что с ней, Майкл? Почему ты интересуешься ею?

— Можно ему сказать, Боб? — спросил Шейн.

— Все в отеле уже знают об этом. Не вижу причин, почему бы ему тоже не знать. Пока что, насколько нам удалось установить, Крошка, ты — последний, кто видел миссис Гаррис.

— Неужели? Когда же она выехала отсюда?

— Она не выехала,— с горечью сказал Мерилл.— В том-то и вся штука. Похоже на то, что с той минуты, когда ты видел ее уходящей через эту дверь, она так и не возвращалась в свой номер.

— Это точно установлено? — Крошка озадаченно покачал головой.— Этот самый Джин тоже не появлялся здесь с того вечера.

— Ты порасспроси кого можешь, Крошка,— настойчиво попросил Шейн, допивая коньяк и с наслаждением облизывая губы.— Здесь может появиться полиция… а может быть, и муж ее захочет тебя расспросить. Полиции расскажи всю правду… вот как нам сейчас, а с Гаррисом будь полегче, ладно? Он и так страшно переживает.

— Ладно. Я бы тоже не находил себе места, будь женат на такой куколке. Вы хотите, чтобы я поговорил с полицейскими, мистер Мерилл?

— Если они появятся здесь. Мы не можем себе позволить скрывать что-то от них в такой ситуации.

Мерилл сполз с табурета, оставив наполовину недопитый бокал с пивом.

— Ты зайдешь ко мне в кабинет, Майкл?

— Только на одну минуту. Нам надо договориться с Рурком, что именно будем печатать вместе с ее фотографией в дневном выпуске.

Мерилл ничего не сказал. Только когда они снова очутились у него в кабинете и дверь была полностью закрыта, спросил:

— А это необходимо, Майкл?

— Я взялся за это дело… получил от Гарриса аванс, чтобы найти его жену. Да, это необходимо, Боб…

— Но можешь ли ты не указывать названия отеля?

— Ты сам знаешь, что это невозможно,— угрюмо сказал Шейн.— Но мы не будем упоминать имен портье, рассыльного и рассказывать о том, что ее подцепил в баре зазывала игорного дома. Согласен, Тим?

— Я могу написать об этом вокруг да около,— поддержал его Рурк.

— Нет ли у тебя номера лицензии и описания машины, которую она взяла напрокат? — спросил Майкл.

— Все здесь есть, поскольку расходы внесены в счет, представляемый клиенту отелем,— сказал Мерилл и, подойдя к стеллажу с карточками, вынул тонкую папку. Открыв ее, он взял напечатанный на машинке листок и положил на стол.

— Запишите это, Тим.

Шейн зажег сигарету и стал посасывать ее, дергая себя за мочку левого уха, пока Рурк стал списывать нужные сведения.

— Пока что единственная наша зацепка — это машина. Конечно, полиция ее уже ищет, а может быть, тебе, Тим, удастся воспользоваться преимуществом прессы и кто-то из читателей сообщит то, что нужно, еще раньше. Гаррис сейчас в отеле, Боб?

— Сейчас? Не знаю. Мы ему дали другой номер… как раз напротив того, где была жена. Он просто не в состоянии находиться в ее номере. Разумеется, бесплатно,— поспешно добавил он.— Хочешь узнать, на месте ли он?

— Хотелось бы. Если он у себя, мне кажется, тебе, Тим, стоит поговорить с ним. Присмотрись к нему сам и составь свое впечатление.

Мерилл поднял трубку и произнес:

Мистер Гаррис? Мистер Шейн хотел бы с вами поговорить. Он протянул трубку детективу.

— Гаррис? — сказал Шейн.— Пока что я не узнал ничего определенного, но кое-что у меня появилось. Я говорил уже, что, возможно, газета «Ньюс» опубликует рассказ о вашей жене. Сейчас со мной лучший журналист этой газеты, и я бы хотел, чтобы вы с ним побеседовали. Его зовут Тимоти Рурк. Он не только отличный репортер, но еще и очень порядочный человек и один из моих близких друзей. Пожалуйста, доверьтесь ему, спокойно расскажите все, что можете, и разрешите опубликовать материал в таком виде, как это вас устраивает.

— Ну, конечно, Шейн. Я буду рад видеть его. Неужели вы… о боже, Шейн! Скажите, что вам удалось выяснить?

— Ничего особенного.— Майкл Шейн заставил свой голос звучать бодро и оптимистично.— Держитесь мужественно и дайте нам еще несколько часов. Пока что мистер Рурк поднимется к вам.

Положив трубку, он тряхнул головой.

— Бедняга! А что можно сделать в такой ситуации?

Повесить трубку,— цинично сказал Рурк.— Ты это и сделал. А вот мне предстоит встретиться с ним лицом к лицу.

— Ты ведь репортер,— напомнил ему Шейн.— И зарабатываешь на жизнь тем, что копаешься в чужих судьбах.

— Спасибо за все, Боб,— сказал он, обратившись к Мериллу, и направился к двери.

— Куда ты сейчас идешь? — спросил Рурк.

Шейн помедлил, держась за ручку двери.

— Для твоего рассказа это ничего не даст. В «Серой Чайке» администратором служит Вилли Арентц, а он мне кое-чем обязан. Вполне может быть, что он сейчас у себя. А потом я, возможно, заверну к Питу Пэйнтеру и посмотрю, не удастся ли мне его расшевелить. Скажу, что нельзя возиться с этим делом бесконечно. А пока что не приготовишь ли ты мне полное досье на твоего портье… кажется, его зовут Лоуфорд. и на этого атлетически сложенного юношу, Билла Томпсона. Сейчас оно мне не нужно, но может понадобиться, позднее.

— Господи помилуй, Майкл! Ты ведь не подозреваешь их, я надеюсь?

— Я никого вообще не подозреваю. Но ведь у нас только и есть, что их ничем не подтвержденные рассказы о происшедшем в понедельник. И чем больше я смотрю на фото Эллен Гаррис и слышу о том, что от нее так и веяло сексом, тем больше мне хочется проверить их обоих.

Казино «Серая Чайка» находилось в нескольких милях к северу от побережья, далеко от скопления роскошных отелей. Оно открывалось только к вечеру, и все-таки, подъехав к зданию, Шейн увидел семьвосемь автомобилей на стоянке перед входом, а двери казино были широко распахнуты.

Он прошел в просторный, пустынный вестибюль, который отделял бар от обеденного зала, расположенного справа, откуда доносились голоса и звяканье серебряной посуды. Никто не остановил его, когда он стал подниматься по широкой лестнице в игорный зал, на второй этаж.