Внутрь вел коридорчик с нанизанными как в гостинице дверями. Подумав, Гордон выбрал ту, что в самом конце. Это либо чулан с ведрами и метлами, либо офис босса, поскольку комната угловая и в ней, вероятно, два окна. Профессор, увиденный им сегодня, вполне мог занимать такое помещение.

Без труда открыв замок, он понял, что не ошибся. Настоящий офис с большим столом, на который водружена машинка со старой клавиатурой — едва ли секретарша пользуется такой. Стеллажи уставлены книгами, наверняка купленными не на свои деньги. Но ничего интересного — ни сейфа, ни компьютера — Китайчик не нашел. На всякий случай он осмотрел картину на стене, но даже в тусклом освещении понял, что это дешевая типографская репродукция уличной сценки Утрилло. Такая же висела над кроватью в мотеле, где он однажды останавливался. Неужто время потрачено впустую? Может, те двое говорили просто о сохранности университетской оргтехники? Он задумался, присев на минутку за стол. Тот, что помоложе, в пятисотдолларовом костюме, как-то не походил на агента по продаже систем сигнализаций, и вообще не похоже, что хозяйственные вопросы — его амплуа. Что же здесь может быть ценного? Наверху Иммельман с Кеплером грузят университетский кокаин на миллион долларов, равнозначный королевской шкатулке с драгоценностями. Но эти двое были ниже — здесь.

Китайчик выскочил в коридор и начал быстро отпирать двери одну за другой, заглядывая в каждую комнату, но нигде не было и следов каких-либо ценностей. В четвертой он остановился. Там стоял компьютерный терминал. Что за ерунда, неужели они беспокоились, что кто-то получит доступ к их вонючей базе данных? Захотелось расколотить экран, но он умел контролировать свои порывы.

И все-таки единственным подходящим местом казался офис. Китайчик вернулся туда и принялся открывать ящики стола, которые даже не были заперты, поэтому он вскоре переключился на шкафы, закрытые на автоматический замок, а кнопка блокировки отключена лишь на четвертом этаже. Времени осталось в обрез, но вдруг оно здесь, рядом?

Обернувшись за три минуты, Китайчик Гордон распахнул первый шкаф. Пуст. Второй — тоже. В третьем обнаружилась какая-то коробка высотой в бумажную стопку. В последнем шкафу — пустота.

Коробка была ему не нужна, но он проделал из-за нее столько работы… Зажав добычу под мышкой, Гордон помчался вверх. В коридоре уже ждали компаньоны. В лифте Кеплер поинтересовался:

— Как провел время? Скольким охранникам переломал шеи?

— Успокойся. Я тут кое-что прихватил на всякий случай. Потом объясню.

Двери лифта раздвинулись. Вестибюль пустовал, но в дальнем конце коридора слышалось позвякивание ведра и шарканье швабры. Они быстро вышли, и дверь автоматически закрылась. Китайчик улыбнулся, радуясь, что все идет по плану.

Проезжая по темной извилистой аллее кампуса, Китайчик Гордон останавливался на каждом углу, чтобы выполнять указания, защищавшие жизнь тысяч козлов, которые здесь шатались в дневное время. На пути к выездным воротам он затянул «В путь, старый Дэн Такер, в путь!». Когда дело дошло до приезда Такера в городок, фары высветили на дороге фигуру сторожа стоянки в форменной фуражке со знаком «Проезд закрыт» в руках. Не снижая скорости, они подъехали ближе и увидели, как он в страхе расширил глаза на побелевшем лице.

— Дерьмо какое, это тот же самый! — возмутился Кеплер, задирая штанину, чтобы выхватить за рукоятку револьвер.

— Однажды ты вот так пальнешь себе в ногу, — заметил Иммельман.

Кеплер сердито обернулся к Гордону:

— Ты же говорил, они меняют смены!

— Ну и что? Все равно проедем, смотри!

Неестественно белое в свете фар лицо сторожа промелькнуло в окне и исчезло. Фургон пронесся мимо. Кеплер, сжимая в руке свой «магнум», пытался, минуя Иммельмана, добраться до бокового окна. Но долговязый, сухопарый Иммельман выставил согнутые локти, как крылья, и выбросил вперед острое колено, угодившее в подбородок пригнувшегося Кеплера. Клацнув зубами, тот пополз в хвост фургона.

Между тем Китайчик Гордон наблюдал в зеркальце заднего вида за действиями сторожа. Тот бежал в непонятном направлении, не приближаясь, однако, к фургону.

— Китайчик, я выхожу наружу! — рявкнул Кеплер.

— Зачем? — не понял Иммельман.

— Да он же бежит в телефонную будку, идиоты!

Гордон остановил фургон на красный свет, соображая, как лучше перестроиться. Кеплер размахивал револьвером, громко поучая:

— Нужно снести телефонную будку, Китайчик! Торопись, пока он до нее не добрался!

Китайчик Гордон стал нажимать кнопки на приборном щитке. В зеркальце хорошо была видна освещенная будка и кабинка сторожа около университетских ворот. Щекастый сторож бежал, потеряв на ходу свою фуражку. Китайчик правой рукой взял пульт дистанционного управления и скомандовал:

— Держитесь покрепче!

Как только он надавил на кнопку, раздался оглушительный грохот, фургон бросило вперед силой взрывной волны. Уже ничего нельзя было разглядеть в языках пламени и клубах дыма. Через минуту Гордон бросил взгляд в зеркальце заднего вида и убедился, что от будки остались лишь куски горящего дерева и шлакоблоков. Сторож с удивительной скоростью полз по дороге на четвереньках.

Китайчик Гордон нажал на газ и влился в поток машин. Из задней двери и боковых отверстий фургона тянулся дым. Автомобили останавливались вдоль университетской ограды, выскакивали оглушенные шумом водители. Вот тогда Китайчик, врубив мигалку и сирену, с ревом пронесся мимо них. Не притормаживая на углах, они миновали все перекрестки и вылетели на автостраду. Иммельман пробрался в заднюю часть фургона и помог Кеплеру закрыть дверь.

— Интересно, что с ним? — проговорил он задумчиво, когда фургон чуть сбавил скорость.

— С кем?

— Да с парнем этим, сторожем.

Китайчик Гордон буквально всем телом налег на руль, не снимая правой ноги с педали газа. Стиснув зубы, он врезался в узкое пространство между двумя автомобилями и выскочил на автостраду Харбор, где принялся лавировать, обгоняя на большой скорости маленькие автомобили, потом пристроился в хвост огромному, по всей видимости, пустому трейлеру, который скачкообразно двигался по левой полосе. Кеплер рассуждал:

— Так, минут через семь-восемь ублюдок придет в себя и поймет, что он не подох. Минуту будет вспоминать номер полиции, еще минут пять — соображать, не спятил ли он и что делать дальше.

Иммельман тоже вел в уме какие-то подсчеты.

— Итого — где-то минут пятнадцать. Пять уже прошло. Смогут они нас поймать в ближайшие десять?

— За десять минут мы не доберемся до Ван-Ньюса, даже если будем мчаться на такой же скорости, как этот маньяк, — заявил Гордон.

— Точно, — сообразил Кеплер. — У них полно времени, чтобы расставить патрульных на автостраде. Слава Богу, у старика Китайчика есть отличный план, — добавил он, повернувшись к Иммельману.

— У меня?! — изумился Гордон.

— У тебя же всегда есть план.

— Сейчас нет, но я подумаю.

— Видишь? — снова объяснил Кеплер Иммельману. — Что я говорил? Он понятия не имеет, как мы будем выбираться! Что он подумает!

Между тем Гордон скатился с автострады, промчался под мостом и выехал на правую сторону, увеличивая скорость. Через два съезда он увидел нужный знак.

— Так, нормально. Сколько минут назад мы покинули кампус?

— Шесть или семь, — ответил Иммельман.

Фургон миновал перекресток и, вихрем промчавшись, по северной автостраде Глендейл, съехал на бульвар Футхилл.

— Твой план мне ясен, — сообщил Кеплер. — Ты будешь сворачивать и сворачивать на все меньшие и меньшие дороги, пока не найдешь такую маленькую, что ее не заметит полиция.

— Заткнись, — бросил Гордон, но тут проехали палатку с гамбургерами, и он оживился: — Вот здесь!

Он свернул с оживленной улицы и проехал пару сотен ярдов прямо по пустырю, затем вдруг встал перед подозрительным заграждением, увитым колючей проволокой.