– Так бы сразу и сказали, – потеплел голос парня. – Сейчас подниму ее.

В телефонной трубке послышались удаляющиеся шаги, через несколько секунд прорезался Юлькин голос:

– Пап, это ты?

Совесть у тебя, дочка, есть? Позвонила бы и предупредила, что останешься ночевать у подруги,– сурово произнес он.

– Я звонила, но вы, наверное, поленились снять трубку. К тому же мама мне разрешила остаться, если вечеринка затянется. А она за разговорами, песнями и танцами затянулась. Знаешь, как быстро время летит, когда общаешься с приятными друзьями, – призналась Юля и осознал ее правоту и маленькую хитрость супруги, одарившую его пиршеством любви.

– Мы с мамой не находим себе места, волнуемся, а ты развлекаешься. Хотя бы еще раз позвонила, что задерживаешься. И вообще, в таком юном возрасте девушке неприлично ночевать в чужом доме, где есть мужчина.

– Ты хотел сказать опасно, – рассмеялась она. – У меня, папа, голова на плечах и острые когти, как у кошки. Никто и ничто мне не угрожает, спите с мамкой спокойно. Цветных вам снов.

– У вас на вечеринке много ребят?

– Нет, одни девчонки.

– А по телефону кто мне ответил, евнух?

–Зойкин брат Костя, классный парень. Недавно из армии возвратился. Разные интересные истории из армейской службы нам рассказывал. Клевый, веселый пацан…

– Смотри, дочка, чтобы этот пацан тебя не увлек в укромный уголок, чтобы без шалостей и глупостей…

– Я не маленькая, себя в обиду не дам. Пап, ладно я останусь, не охота вызвать такси среди ночи. Вдруг, какой-нибудь наглец, отморозок, как ты выражаешься, попадется?

– Правильно соображаешь. Ладно, оставайся, ночью за порог за порог квартиры ни шагу, – предупредил Зотов.– Утром я за тобой заеду. Поздравь подругу.

– Спасибо, пап. Гуд бай,– весело пожелала дочь отцу. У Сергея отлегло от сердца: “Слава Богу, с Юлькой все в порядке, хотя и смущает этот бравый солдат Костя, ведь у молодых одно на уме. Надо бы предостеречь Юльку”.

Он тихо прошел спальню, прилег, ощутив теплое бархатисто-нежное тело жены, ее ровное дыхание. До утра и не смог сомкнуть глаз. Как только посветлело, и синева морозного утра просочилась через окно в комнату и следователь осмотрел последствия выстрела. Пуля впилась в дверной косяк, разворотив его. Он аккуратно извлек ее для баллистической экспертизы, по калибру определив, что стреляли из автомата АКМ. Судя по траектории полета с крыши пятиэтажного дома, расположенного в пятидесяти метрах напротив.

“Что ж, похоже, сезон охоты начался, – с грустью подумал он. – Кто-то выдал лицензию на мой отстрел, но пока решил припугнуть. Главное – уцелеть в этом поединке, уберечь Ирину и Юльку от расправы. Не исключено, что те, кому я наступил на хвост, в целях шантажа могут похитить дочку. И если это очаровательное создание с голубыми глазами, точная копия жены, попадет в их грязные лапы, то ужасно представить последствия.

Эти животные не откажут себе в удовольствии ее, юную и непорочную, грубо изнасиловать. Таким диким способом, они попытаются сломить мою волю. Может, пока не поздно спрятать их в укромном месте? Конечно, это лишь на короткое время обезопасит. А когда тайное станет явным, нет гарантии, что бандиты не достанут их и там. Поэтому пусть будут рядом. Может, действительно, отказаться от этого коварного дела? Кому нужны нынче борцы-праведники?”

Эта неожиданная мысль лишь не миг поколебала его решительность. Устыдившись слабости, прогнал ее прочь. Перед тем, как вызвать машину из прокуратуры, Зотов по пожарной лестнице поднялся на крышу пятиэтажного дома, откуда по его версии, был произведен выстрел. Увидел притоптанный снег, но ни гильзы, ни окурков обнаружить не удалось. То, что стрелок находился именно здесь, не вызывало сомнений. «Тертый калач, голыми руками не возьмешь», – подумал следователь.

10. Прокурор дает указание

Левашов был заметно раздражен – мерил просторный кабинет шагами. Его тучная фигура то отражалась, то исчезала со стекол книжной стенки, плотно заставленной кодексами и томами юридической литературы. «Начальство, наверное, его допекло», – посочувствовал Зотов, понимая причину раздражительности и недовольства прокурора.

– Я не склонен доверять слухам, – Арсений Иванович на секунду остановился и проницательно поглядел на Сергея сквозь выпуклые стекла очков.– Но они стремительно расползаются по городу. Возможно, кто-то их сознательно муссирует, чтобы бросить тень на наше ведомство. Мы, как это не банально прозвучит, должны постоять за честь мундира и опровергнуть зловредную молву, которая будоражит общественность, вызывает негативный резонанс. Это может спровоцировать к эксцессам. Докажи, что я прав?

– Абсолютно правы,– согласился следователь. – Меня это тоже беспокоит. Распространяются самые невероятные слухи о том, что погиб не Кремень, а его двойник, о его обезглавленном трупе, о пулевых пробоинах в корпусе «Volvo» и другие. Это порождает у людей чувства неуверенности и страха.

– Ты уж, Сергей Васильевич, постарайся довести дело до конца, – по-отечески попросил его Левашов. – Сам понимаешь, дело на контроле у прокурора республики и он каждое утро интересуется о ходе расследования, торопит. А его в свою очередь напрягает генпрокурор. У тебя есть редкая возможность отличиться. Покажи, на что способен и усердие будет по достоинству оценено.

– Да, это дело нашей профессиональной чести,– уклончиво ответил Зотов, отлично понимая намек прокурора. Через год Арсению Ивановичу выходить на пенсию и для Сергея не было секретом, что его прочат на место шефа. Не исключено, что Левашов отправится на заслуженный отдых раньше срока из-за бронхиальной астмы. Пока же, несмотря на угнетающую его отдышку и спазмы, он исправно нес службу.

– Держи меня в курсе событий,– произнес прокурор излюбленную фразу, обозрев Сергея увеличенным оптикой воловьим оком, и нажал кнопку селекторной связи:

– Зиновий Яковлевич, зайди ко мне.

Довольно быстро, словно находился за дверью в приемной, вошел помпрокурора с подобострастным выражением лица и ехидной улыбкой на тонких губах.

– Слушаю вас, товарищ Арсений Иванович, я весь внимание,– навытяжку остановился Кулиш у широкого с зеленым сукном прокурорского стола.

– Зиновий Яковлевич, давайте без официоза, – неприязненно покосился на него Левашов.– Зачем вы ни к селу, ни к городу употребляете слово «товарищ». Мы же с вами не на собрании, совещании или митинге?

– Виноват тов,.. извините Арсений Иванович, – понурил круглую с блестящей залысиной голову помпрокурора.

– Да уж, ладно, – махнул рукой прокурор и жестом велел присесть. Кулиш устроился рядом с Зотовым, нетерпеливо поглядывая на шефа.

– Зиновий Яковлевич, к сожалению, пресс – служба нам по штату не положена, поэтому вместе с Сергеем Васильевичем подготовьте сообщение для средств массовой информации по поводу ДТП. В детали не вдавайтесь. Журналисты, репортеры столько нафантазировали, что посеяли панику. Постарайтесь успокоить людей.

– Будет сделано тов…, – с виноватым видом запнулся Кулиш. – За мною дело не станет. Пресс-служба работает оперативно. Кровь из носа, а информацию выдам на-гора, чтобы успокоить граждан, удержать их от паники.

– Каждый кулик хвалит свое болото, – бросил реплику Зотов. – Кроме оперативности информация должна отличаться достоверностью.

– Ну, это уж слишком, Сергей Васильевич, – с обидой произнес помпрокурора. Вы, кажется, меня с кем-то спутали. Я не кулик, а Кулиш, поэтому не заговаривайтесь и соблюдайте субординацию, я старше вас и по должности, и по званию.

– Ладно, господа, не ломайте копий. Не забывайте, что находитесь по одну сторону баррикады. Займитесь эпистолярным творчеством. Покажите мне подготовленный текст, я завизирую, – велел Левашов. – Одного часа вам достаточно?

– Вполне,– сдержанно ответил Зотов, которого не прельщало неожиданное соавторство.

– Дело нехитрое, быстро управимся, – пообещал Зиновий и с гордостью добавил. – Приказ начальника – закон для подчиненных. Я об этой аксиоме никогда не забываю.