— Знаешь, Слим, — Чарльстон стряхнул пепел с сигареты, — ты добрый. Слишком добрый — частный детектив, который напрягает мозги за бесценок. Ты можешь делать большие деньги. Если бы ты имел настоящий капитал, то сумел бы многого добиться для себя.

— Знаю, — согласился Каллаган. — Я давно думаю об этом. — Он засмеялся. — Да, так вот, продолжим разговор.

Ты договорился с Азельдой, что она привезет Щенка в половине одиннадцатого и будет ждать, пока Ривертон не сойдет с «Сан-Педро». Потом заедет за тобой в Грин-Плейс. Ты должен был ждать ее там с плавками. По дороге в Фаллтон вы проезжали телефонную будку, и тебя осенила другая идея. Ты позвонил Торле Ривертон, которая собиралась вэто время в больницу к умирающему мужу. Ты сказал ей, что у Джейка Рафано есть долговая расписка ее пасынка на двадцать две тысячи фунтов и что, если ее не выкупить, Рафано явится в больницу требовать уплаты от полковника. Ты знал, что она готова сделать все, чтобы помешать этому. Вы договорились встретиться на «Сан-Педро» в половине двенадцатого. Ты сказал, что у пристани ее будет ждать лодка и что ты встретишь ее на борту «Сан-Педро». Ей это не понравилось, но сделать она ничего уже не могла.Ну как?

— Продолжай, Слим. — Чарльстон отбросил сигарету. — Забавный рассказ.

— Торла Ривертон согласилась. Ты сказал, что если она принесет свою расписку, то расписку Щенка ей вернут. Дескать, ты не возражаешь против ее расписки, поскольку она-то в состоянии оплачивать свои расходы. Ты настаивал, что только это может остановить Рафано от визита к полковнику. Потом Азельда подвезла тебя к деревьям возле пристани. Ты разделся и поплыл к «Сан-Педро». Азельда развернула машину и ждала тебя, чтобы вместе вернуться в город.

Что было на «Сан-Педро» — ты знаешь. Когда ты вошел в салон, Рафано и Ривертон ругались. Вероятно, ты наблюдал за ними в щель. А потом Ривертон сделал то, что насоветовала ему Азельда. Он достал пистолет. Рафано — тоже. И Щенок выстрелил. Этот идиот думал, что он действительно убивает Рафано, но патроны-то были холостыми. Рафано тоже выстрелил в него и попал в легкое. Щенок упал без сознания.

Прежде чем Джейк успел прийти в себя, вошел ты. У тебя была «Эсмеральда», в кисете на плавках, куда обычно кладут табак моряки, чтобы сохранить его сухим. Ты выстрелил в Рафано и убил его, прежде чем тот успел сообразить, что происходит.

Остальное было легко. Ты вытащил из руки Ривертона пистолет, стер свои отпечатки с «Эсмеральды» и приложил к его руке. Ты знал, что полиция найдет и пулю, убившую Рафано, и пулю Рафано, попавшую в Ривертона. Ты решил, что Ривертон мертв. Ну, сначала я тоже так думал.

Ладно. Ты взял его пистолет и выкинул из иллюминатора. Потом ты прошел в маленький салон и надел халат. Он был еще влажным, когда я был на «Сан-Педро». Ты вернулся в главный салон, открыл сейф ключом, который взял из кармана Рафано, достал расписку Щенка и вернулся в маленький салон, где и ждал Торлу Ривертон.

Когда она пришла, ты взял ее расписку, а другую порвал и бросил клочки в корзинку под столом. Ты имитировал, будто из-за этого и произошла ссора между Рафано и Ривертоном. Но это была существенная ошибка в твоем плане. Во-первых, полиция никогда не увидит эту расписку — я взял ее себе, а во-вторых, она мне о многом сказала…

— Что ты имеешь в виду? — мрачно спросил Чарльстон.

— А вот что, — продолжал Каллаган. — Если бы ты на минуту задумался, то понял бы, что, если Рафано и Ривертон ссорились из-за этой расписки, разве стал бы Рафано ее рвать до прибытия Ривертона? Ну а Ривертон не смог бы ее порвать, когда явился на яхту, потому что он был убит, как раз когда требовал ее назад. Если Ривертон и Рафано практически одновременно выстрелили друг в друга, то кто же из них мог порвать ее и выбросить? И не просто выбросить, а выйти из большого салона, пройти по коридору и бросить клочки в корзину в маленьком салоне? Ну?

— Это элементарно, мой дорогой Ватсон, — странным голосом произнес Чарльстон.

Каллаган достал сигарету и закурил, не сводя глаз с Чарльстона. Свой «люгер» он все еще держал наставленным на него.

— Итак, я понял, что на «Сан-Педро» был кто-то еще, — спокойно продолжал детектив. — Когда я узнал, что на борту была Торла Ривертон, я подумал, что это она могла потерять выдержку и начать стрельбу. Я не знал, как обвинить ее в этом. Но, к счастью, это и не понадобилось.

Ну а потом все стало проще. Полиция взялась за это дело. Ривертон не умер. Следующее, что ты услышал, и услышал от Торлы Ривертон, когда она пришла к тебе перед визитом ко мне, а ты дал ей наркотик и она потеряла всякое представление о реальности, что Ривертону, видимо, предъявят обвинение в убийстве и что все, включая ее саму, считают, что он действительно убил Рафано. — Каллаган усмехнулся. — Поэтому-то бедный Щенок и по сей день считает, что он застрелил Джейка.

Я знал, что Торла Ривертон была у тебя. Она считала, что я поверил, будто она звонит из отеля «Шартрез», но я проверил. Она звонила из небольшого бара у Найтсбриджа, а ты очень любишь это место. Ты сказал ей, что стрельба на яхте случилась после ее ухода. Будто бы Ривертон прибыл вместе с Рафано вскоре после ее ухода, они поссорились и стреляли друг в друга. Но ты сказал ей, что Рафано первым достал пистолет, что Ривертон стрелял в порядке самозащиты. И еще ты пообещал ей, что, если она заплатит тебе двадцать тысяч, ты пойдешь в Скотланд-Ярд и засвидетельствуешь там правду. Но деньги потребовал вперед, да еще пригрозил, что, если она кому-нибудь об этом скажет, ты промолчишь и дашь полиции спокойно повесить Ривертона. Что она могла ответить! Она согласилась. Прекрасная работа, Джилл…

— Ну да… У тебя есть еще сигареты, Слим?

— Нет, — отрезал Каллаган. — Для тебя нет. У меня осталось пять штук, и они понадобятся мне самому. Но самое скверное, Джилл, что ты убил Келлса.

— Не говори так, — хрипло сказал Чарльстон. — Разве я его убил?

— Ты, ты, — повторял Каллаган. — Ты. После того как ты переоделся, ты вспомнил о плавках и решил вернуться за ними. Но не нашел, потому что они были уже у Монти. Он держал их в руке за спиной, когда прятался в подвале. Ты услышал шум в подвале, спустился туда и убил его. Ты убил его из «Эсмеральды», которую я нашел у Азельды. И нашел еще пули, которые она вынула из патронов.

— Черт! — воскликнул Чарльстон. Он помолчал. — У тебя твердая позиция, Слим.

Каллаган молчал.

— Может, договоримся, Слим, а? — неуверенно спросил Чарльстон.

Каллаган усмехнулся.

— Неужели ты думаешь, что я просто так ждал тебя… Сколько ты взял на «Сан-Педро»?

— Около двадцати семи тысяч. Но много чеков… и они неважные.

— Я возьму у тебя двадцать тысяч, которые ты получил от Торлы Ривертон. Гони деньги!

Чарльстон полез в карман и вынул конверт.

— Достань деньги и считай их так, чтобы я видел, — приказал Каллаган.

Чарльстон повиновался. Каллаган протянул руку и взял банкноты.

— Теперь можешь убираться. И считай, что родился под счастливой звездой. Тебе крупно повезло, что я решил договориться с тобой.

Чарльстон буквально вполз на сиденье. Он улыбался.

— Ты настоящий парень, Слим. Я всегда знал, что у тебя доброе сердце. Никто так хорошо не относился ко мне, Как ты. Ты получил двадцать тысяч и еще пять, которые вытянул у этой бабы. А мне досталось остальное. Ну, пока, Слим. Когда-нибудь увидимся.

Он включил мотор, и машина медленно покатилась по дороге.

Каллаган смотрел ей вслед и улыбался, потом быстро направился к своей машине. Он промчался по дороге и свернул в сторону Грин-Плейс. Через двадцать минут он был на месте. Все окна в доме светились. У ворот стояли четыре машины. Грингалл действовал быстро.

Каллаган вернулся в Фаллтон, остановил у телефонной будки машину и позвонил в Скотланд-Ярд.

— Хэлло, Слим, — приветствовал его Грингалл. — Вы просто волшебник. Спасибо за письмо и подарки.

— Я говорю из Фаллтона, — сказал Каллаган. — Я только что проезжал мимо Грин-Плейс и видел в окнах свет, и машины рядом…