«Все просто, — просочилась в кухню поэтесса Женя (особа весьма феминистических взглядов, обожающая защищать права мужчин в особо извращенной форме. В частности их конституционное право уходить в декрет). — С начала сотворения мира сильный пол страдает одним неразрешимым комплексом: они не способны рожать детей. Женщина состоятельна уже потому, что она женщина, исполняющая высокую миссию продолжения рода. А мужчина оказывается на ее фоне подсобной силой, призванной оберегать и защищать жену. Вспомните два симптоматичных советских праздника — 8 Марта и 23 февраля. Нас чествуют за то, что родились женщинами, а их — только в том случае, если служили в армии. Ну разве не обидно!

Вся история человечества — войны, перевороты, научные прорывы, поиски истины и смысла жизни — лишь бесконечные попытки мужской половины убедить себя: они тоже существуют не зря».

«А еще нам запрещают краситься! — неожиданно встрял в дамскую дискуссию обиженный голос моего «голубого» друга. — Вы, счастливицы, ничего не обязаны, но на все имеете право. Не должны топать в армию, но при желании можете пойти туда. Можете рожать или не рожать, носить шпильки или кроссовки, платье или брюки. В то время как мужчины вообще лишены права выбора. Хотя, я уверен, если бы общество разрешало нам пользоваться косметикой, красивых парней оказалось бы куда больше, чем девушек!»

Оправившись от секундного удивления, дамы хором заявили: «Лично мы не боимся конкуренции и готовы поддержать его во всех начинаниях».

«Но проблем настоящих мужчин это не решит, — снова подлила масла в огонь сердобольная гостья. — Им, сердечным, даже плакаться на свою тяжелую долю не дозволяется. Естественно, мы их всегда утешим и пожалеем. Но не преминем упрекнуть: «О, разнюнился, как институтка!» «Настоящему полковнику» позволено пустить скупую мужскую слезу не чаще чем два-три раза в жизни. Это мы снимаем стресс, закатывая истерики, и с успехом пользуемся слезами как последним аргументом. Поскольку плачущая жена выглядит трогательно, а рыдающий муж — отвратительно».

«Но притом, — незамедлительно начал жалобиться Анин благоверный, — если мы пытаемся разрядить напряжение по-мужски: выпить и повеселиться…» «…с девочками!» — мгновенно отреагировала его половина, принимая боевую позу. «О чем я и говорю…» — резюмировал супруг и благоразумно умолк.

«Ну, да, вы вечно представляете нас маньяками, помешанными на сексе! — подхватил «упавшее знамя» его холостой приятель. — Возмущаетесь, почему мы постоянно думаем об Этом. Да потому, что вам об этом думать не приходится! Вы только выбираете: отказать или согласиться. А ты уж изволь продемонстрировать, на что способен, докажи свою состоятельность! Никакого равноправия в любви нет и в постели тоже!»

«То есть как это?» — дружно возмутились мы.

«А что бы вы сказали о кавалере, который, дойдя со своей дамой до кровати, лег на спину, закатил глаза и прошептал: «Ну, любимая, давай»?»

«Вот-вот, — со знанием дела закивала сердобольная дама. — Нам остается их только пожалеть».

Мы одновременно нахмурились.

Получалось: мужчины XXI века — несчастный, угнетаемый класс, из одной лишь рыцарской вежливости не устраивающий революционных демонстраций в знак протеста. Тезис «женщина не обязана…» — давно уже вступил в силу. В то время как мужчина остался вечным должником от рождения. Лишившись даже своего исконного многовекового права сомневаться в наших правах!

Неудивительно, что мы постоянно бьем тревогу: «Настоящего мужика не сыскать днем с огнем!» Ни одна особь мужского пола просто не в состоянии втиснуться в современный идеал, как нормальная женщина в туфельку Золушки.

Муж выпуска 2004 года должен быть богатым и успешным (мы отнюдь не меркантильны, просто хотим иметь реальный повод для уважения!), сильным и покорным (ведь сильные всегда уступают, не так ли?).

Если мы обожаем наводить красоту и следовать модным тенденциям — он должен приходить в восторг от каждого новшества, если нам некогда заниматься подобными глупостями — должен ценить наш ум и душу.

Сколько бы мы ни зарабатывали, он должен зарабатывать больше. (Вдвое больше — если мы не хотим работать.)

Вне зависимости от того, активны или пассивны мы в жизни и в постели, делаем ли карьеру или изъявляем желание сидеть дома и поливать кактусы, — он должен прийти в восторг от нашего решения. (Иначе он либо самодур-ретроград, либо не дает нам реализовать свою истинную женскую суть!)

Если пропадаем днями и вечерами, должен понять: «жена — не домашнее животное». Если занимаемся хозяйством — приходить вовремя, понимая: жене скучно дома одной.

В браке мы или в разводе, он должен содержать детей, уделяя им столько же внимания, сколько и мы. Забирать их из школы (если нам не до того), приготовить им ужин (если мы не успели), нянчить их вечером (если мы отправились с подругой на танцы). Ни в коем случае не забывая при этом: права на них принадлежат прежде всего матери.

И если он не соответствует хоть одному из упомянутых пунктов, у нас есть полное право усомниться: «А стоящий ли он?»

Справедливо ли это?

Конечно!!!

Но поводов пожалеть наших кавалеров и впрямь набралось хоть отбавляй. Мы вернулись за стол, терзаемые благородным состраданием. Мужчины ненавязчиво наполнили бокалы.

«У нас родился прекрасный тост, — сказал муж моей подруги. — Давайте выпьем за понимающих женщин!»

«Любовь зла. Любовь слепа. Любовь обманчива» — голосят народные истины. В общем, репутация у нее — хуже некуда. Так стоит ли связываться с этой вредной и лживой калекой? — периодически замысливаемся мы.

Вопрос, к сожалению, риторический. Ответ — «да» или «нет» — ничего не меняет. Результат один. Неожиданно ты с треском влюбляешься в какой-нибудь самый неподходящий объект. Дальнейшая схема проста и предсказуема. Любовь сродни глобальному алкогольному опьянению. Сначала тихо хмелеешь, потом громко поешь от счастья, затем буянишь, после — мучаешься тяжелым похмельем. Казалось бы, сомнительное удовольствие! Однако отучить народ от потребления спиртных напитков не удалось еще ни одному правительству никакими жесткими мерами.