— Удивил, правда?

Батхерст, которому уже начало казаться, что потомок Стюартов и Камденов[29] или сошел с ума или просто издевается, выставляя остальных в дураках, из только одному ему понятных причин, недовольно рявкнул:

— Ну да! И я уже сбился со счета, в который раз за сегодняшний вечер!

Персевалю, которого весьма сложно было вывести из равновесия, но который, все-таки, был также шокирован, слова Батхерста и предыдущее молчание дали возможность взять себя в руки. Он отозвался тем же, что и всегда, монотонным голосом, не выдающим каких-либо эмоций:

— Этот андроид я припоминаю. Его называли «Турком». Более десяти лет назад он вызвал в Лондоне огромную сенсацию, выигрывая у всех. Но я не знал, милорд, что, помимо игры в шахматы, он обладает способностями манипулировать людьми. Вот это и вправду непонятно.

— Для нас непонятно все то, чего мы точно не знаем, сэр Спенсер. Мне же, благодаря д'Антрагю, известен секрет «Шахматиста» фон Кемпелена — секрет, который поможет выиграть нашу партию. Только люди манипулируют другими людьми, автоматы — никогда.

Говоря это, Кэстлри вынул из секретного ящичка своего пианофорте и разложил на столе гравюру с изображением и двумя сечениями самого знаменитого в истории андроида.

«Шахматист» фон Кемпелена принадлежал к той категории автоматических игрушек для взрослых, которые называли «искусственными людьми»[30], и которые были известны уже древним. У греков и римлян механические куклы бегали вокруг стола, двигая головами и руками. Андроид Альберта Великого, открывавший двери входящим и приветствовавший их добрыми словами, был — как гласит легенда — уничтожен охваченным ужасом святым Фомой Аквинским, благодаря чему, из уст Альберта вырвалось знаменитое «Pertiit opus triginta annorum» («Пропали плоды тридцатилетнего труда»). Декарту приписывали создание автоматической «filie Francine» (дочурки Франсины).

Апогей популярности андроидов пришелся на XVIII век, благодаря трем механикам, настолько гениальным, что и сейчас специалистам известны не все секреты их творений. Это были: француз Вокансон (творец автоматического флейтиста и барабанщика), швейцарец Дроз (автор пишущего мальчика, девушки, играющей на клавичембало и рисующей девушки), и австриец фон Кемпелен.

Барон Вольфганг фон Кемпелен (1734–1804), советник при дворе Марии Терезии, блеснул благодаря созданию говорящего андроида (он произносил несколько фраз с помощью соединенного сложной системой тяг и клапанов меха, выполнявшего функции легких, с флейтой, имитирующей гортань), но прославился построив шахматный автомат. Это последнее создание, которое считалось истинным чудом техники, впервые было представлено фон Кемпеленом в 1769 году в Пресбурге. Автомат состоял из большого стола в форме сундука (на столешнице располагалась шахматная доска) и сидевшей за ним фигуры крупного мужчины, одетого в турецкие одежды. В правой руке он держал длинную восточную трубку, а левой передвигал фигуры.

«Турок», как его называли, с легкостью выигрывал все партии, возбуждая всеобщее обожание. Тысячи людей с понятным недоверием пытались раскрыть тайну его устройства, они искали человека, спрятанного либо в ящике стола, либо в фигуре мусульманина — но те были практически без просветов заполнены всяческой машинерией. «Шахматиста» фон Кемпелена исследовали математики, физики, техники и часовщики, но, в конце концов, каждый из них только отдавал должное изобретателю. «Турком» восхищались и монархи: императрица Мария-Терезия и император Иосиф II, который хвалился чудесным андроидом перед гостем из России, великим князем Павлом. Начатый в 1783 году вояж фон Кемпелена и его автоматического виртуоза по Европе (Базель, Лейпциг, Дрезден, Париж) стал полосой непрерывных триумфов. Точно так же было и в Лондоне в 1784 году. Потом «Турок» осел в Берлине, купленный Фридрихом II.

Именно с этого монарха Кэстлри и начал свой очередной спич:

— Похоже, старый Фриц не понимал, в чем тут дело, и потому «Турок» в его руках уже не был таким умным. А, возможно и знал, значения это уже не имеет. Для нас существенным является то, что мне известно: «Шахматист» фон Кемпелена — гениальное надувательство. Но даже то, что он является фальшивым андроидом, вовсе не уменьшает его достоинства — это шедевр!

Он погладил изображение «Шахматиста» с той нежностью, с которой ласкают зверя перед тем, как отдать ему приказ.

— …Так, так. Нужно и вправду быть феноменом и обладать терпением ювелира, чтобы сконструировать машину, в которой живой человек спрятан таким образом, что его невозможно заметить, даже заглядывая внутрь. А на самом деле вся штука весьма проста, и догадаться можно было бы и самому, без информатора и копания во внутренностях. Разве возможно такое, чтобы металл и дерево реагировали как существо, одаренное разумом? Чтобы они кланялись противнику, пожимали плечами при его неправильных ходах и обладали комбинаторным мышлением? Абсолютная ерунда! Шахматы на высоком уровне — это высочайшее искусство, а оно никак не рождается без вмешательства человека. Из хорошего инструмента можно извлечь прекрасные звуки, но даже самый замечательный инструмент музыку писать не может. Можно сконструировать такой механизм, который напишет или произнесет несколько предложений, исполнит несколько мелодий или сделает несколько рисунков, всегда одних и тех же, определенных соответствующей системой рычагов, тяг и зубчатых колес[31]. Но ведь в шахматах существуют миллионы возможных позиций. Изготовление такой системы заняло бы, не знаю, может и тысячу лет, может, десять тысяч, вполне возможно — что и вечность, стол в который ее можно было бы вместить и который сейчас обладает размерами три с половиной на два с половиной фута[32], не поместился бы на территории Лондона. Я консультировался с Дюбуше[33] и еще с одним механиком из Ноттингема… В конце концов, я пришел к выводу, что, хотя определенные действия и можно механизировать, но в шахматы, все-таки, играют не руками, но мозгами. А нам известно, что фон Кемпелен Богом не был, так что мозга сконструировать он никак не мог.

Он прервался, чтобы снова выпить, на сей раз пунша. Он говорил слишком много, но ему приходилось говорить, чтобы расшевелить воображение собеседников.

— …Это и была мысль, с которой я начал. Мысль, не чуждая всем тем, кто сталкивался с «Турком». Всякий думал: Невозможно! Но когда фон Кемпелен открывал дверки в ящике стола и показывал внутренности фигуры, а после закрывал их, заводил механизм и мусульманин начинал играть, все лишались каких-либо сомнений.

— Несложно догадаться, что человек входил внутрь ящика после того, как дверцы закрывались, через отверстие в полу или стене, — заметил Батхерст.

— Если бы все было так, Генрих, тайну давно бы раскрыли, поскольку это слишком просто. Вот только ящик всегда стоял на приличном расстоянии от стен и передвигался на роликах, отделявших его от пола. Я ознакомился с двумя описаниями, английским и немецким[34], в которых имеется достаточно подробностей, позволяющих делать выводы, даже не видя произведение фон Кемпелена собственными глазами. Я даже считаю, что непосредственный контакт с автоматом действует оглупляюще, поскольку увлеченные глаза доминируют над рассудком, что нам не грозит при чтении. Изучая упомянутые сообщения, я встретил несколько фрагментов, которые лишь усилили мои сомнения. Почему, например, фон Кемпелен охотнее всего открывал многочисленные дверцы в ящике поочередно, всякий раз закрывая предварительно открытые? А если даже и открывал их все одновременно, то в этом случае закрыта была фигура. Почему, после открытия всех дверок не везде можно было видеть навылет? Почему приближаться к ящику можно было только перед игрой? Во время игры «Турок» все время стоял за барьером, отделавшим его от толпы. Почему фон Кемпелен во время игры, время от времени, открывал задние дверцы? Для того, чтобы завести механизм, как сам утверждал, или же для того, чтобы запустить немного свежего воздуха? Зачем он предупреждал партнеров своего «Шахматиста», чтобы те ставили фигуры точно в центре полей! Таких вопросов мне пришло в голову намного больше, но мне не хотелось бы разводить дискуссии. Во всяком случае, господа, я пришел к выводу, что всякий раз внутри должен был прятаться отличный шахматист, а поскольку фон Кемпелен выступал с собственным изделием чуть ли не двадцать лет, шахматистов должно было быть несколько, причем, выдающихся, которые сотрудничали с хозяином и должны были знать секрет устройства. В марте этого года я приказал д'Антрагю пойти по этому следу. И нам повезло. Через два месяца д'Антрагю нашел одного из них в Карлсбаде с помощью Гимеля, агента роялистов, в настоящее время исполняющего функции их представителя в Альтоне[35]. Мои предположения подтвердились; внутри сундука всегда находился живой шахматист! Во время представления внутренних деталей он передвигался на небольшой дощечке с роликами, в то самое место, которое в тот момент было закрыто дверцами, если же открывали все дверцы одновременно, он прятался в корпус фигуры «Турка».