– Ну, как развлечение?

Она была права. Даже если я испугался до полусмерти во время перехода через реку, я давно не испытывал таких эмоций.

– Я закончила некрологи, – сообщила Анна.

– На весь город?

– На всех. Хочешь посмотреть последний? – она схватила тетради и стала листать страницы, потом протянула мне нужную. – Я знаю, что этот человек тебе нравится, поэтому я потратила на посвященный ему некролог столько времени.

Некролог был на смерть мистера Девона.

«Уильям Девон, бывший учитель изобразительного искусства и тренер в средней школе, был обнаружен мертвым в своем доме после пожара, который начался сегодня утром около четырех часов. Девушка и бывшая ученица мистера Девона, Джейн Чепмен, спаслась, выпрыгнув со второго этажа из окна спальни. Но пожарные не смогли спасти мистера Девона, который спал на кушетке внизу, где и начался пожар. До сих пор непонятно, как он начался, и полиция Хилликера расследует случившееся на Эддоус-стрит, 32. «Версия случайного возникновения пожара весьма сомнительна. Много несоответствий, -заявил Джордж Годли, детектив их Хилликера. – Мы продолжаем работать вместе с пожарными и будем расследовать это дело, пока не определим точную причину возникновения пожара».

Уильям-Девон родился 3 июня 1969 года в Такоме, Вашингтон. Его отец был странствующим плотником, и семья часто переезжала с места на место, жила в Ныо-Мек-сико, Аризоне, Техасе, Арканзасе, Флориде до того, как Уильям пошел в среднюю школу. В школе Форт-Келли он занимался тремя видами спорта – футболом, легкой атлетикой и бейсболом, – и добился самых больших успехов в футболе. Два последних года учебы в школе он входил в команду штата в роли полузащитника. Он установил рекорд школы по проходу с мячом – 1 283 ярда в сезоне 1983 года. В том сезоне он заработал 130 очков и прошел с мячом 307 ярдов только в одной игре против «Страйда». В этой игре Девон лишился четырех зубов в первом периоде. Он потерял шлем в потасовке, когда игроки сгрудились вокруг мяча, но смог пробежать с ним почти пятнадцать ярдов перед тем, как его остановили. По зубам его ударил шлемом один из игроков «Страйда». Несмотря на травму, Девон продолжал играть.

Закончив школу дизайна в Род-Айленде в 1992 году, он провел следующие два года в Европе, где путешествовал и учился. После этого он вернулся в США и начал преподавать в 1996 году.

Мистер Девон был вынужден уйти с должности преподавателя после нескольких скандалов на занятиях. Спортивная команда также приносила много проблем школьному совету. Он путешествовал несколько месяцев перед тем, как вернуться в город и стал жить вместе с мисс Чепмен в доме на Эддоус-стрит».

– Немного злобно, не правда ли?

– Не все, – заявила Анна и забрала у меня тетрадь. – Я не собираюсь ничего менять. Все некрологи закончены.

Я не знал, что сказать. Я смотрел на стопку тетрадей.

– И сколько их набралось? – спросил я.

– 1 516, – ответила она. – Это все жители городка, плюс все связанные со школой люди, включая водителей автобусов, и все, кто здесь работает, но не живет.

– И что теперь?

– Не знаю. Я закончила работу быстрее, чем думала. В последний раз мне потребовалось много времени, но и людей было больше, и не было никого вроде тебя, чтобы мне помогать.

– И что произошло в последний раз, когда ты этим занималась?

– Все стали умирать – точно так, как я о том сказала. Ее глаза казались темными и неподвижными. Я не мог

определить, шутит она или нет. Я не знал, хочет ли она, чтобы я засмеялся, или нет, поэтому просто сидел там с тетрадями на коленях. Я вручил их ей, и тут она стала хохотать.

– Я их не убивала, – заявила Анна. – Люди умирают, без этого никак. А когда они умирают, требуется некролог.

***

Я ушел через дверь в подвале незадолго до полуночи. Анна поцеловала меня на прощание.

– С этим поцелуем я передаю тебе ключ, – сказала она.

– Что это значит?

– Так некоторые фокусники, может, даже Гудини, получали ключ или какую-нибудь пилку для открывания замков в своих трюках. Помощники передавали ключ с последним поцелуем.

– Я ничего не получил, – заметил я.

– Может, в следующий раз, – ответила Анна.

Снова пошел снег. Мелкий, сухой порошок летел по улицам и тротуарам, как песок, образовывая небольшие дюны у колес автомобилей, стоявших у края тротуара и у домов. Я воспользовался своей обычной дорогой, срезав путь дворами. Мне также хотелось сократить время пребывания на пронизывающем холоде. После меня остался след. Если снег будет идти всю ночь, мои следы заметет. Я бросил салфетку с завернутым в нее кондомом в мусорный бак у дома миссис Оуэне, что стало в некотором роде ритуалом.

***

Я внезапно проснулся ночью. Я подумал, что звонит мой телефон, но когда проверил звонки, новых не обнаружилось. Никто не звонил. Я спустился вниз в кухню и выпил стакан воды. Было начало пятого, и мне совсем не хотелось спать. Я вернулся к себе в комнату, несколько минут читал, пока не устал. Потом снова заснул.

***

Зашел мой отец и сказал, чтобы я просыпался. Я оторвал голову от подушки и посмотрел на часы.

– Еще рано, – ответил я. – Я могу спать еще час.

– У нас мистер и миссис Кайн, – сообщил отец. – Они беспокоятся об Анне.

Я протер глаза и увидел, что в моей комнате стоят трое, отец впереди, а мистер и миссис Кайн сзади.

– Что происходит? – спросил я.

– Анны не оказалось дома сегодня утром, – сообщил мистер Кайн. – Мы хотели бы знать, чем вы занимались вчера вечером.

Миссис Кайн взяла стул, стоявший у моего письменного стола, и придвинула его к кровати. Мой отец снял вещи с другого стула и поставил его рядом со стулом, выбранным миссис Кайн. Ее муж сел на него, и они оба посмотрели на меня. Я знаю, что в такие моменты нельзя думать о том, о чем думал я. Ситуация вполне могла оказаться серьезной. Вероятно, мне не стоило бы вам такого рассказывать, – эта история представляет меня не в лучшем свете. Но когда они уселись передо мной – миссис Кайн с растрепанными волосами, разлетающимися во все стороны, и абсолютно лишенный волос на голове мистер Кайн, – я ничего не мог с собой поделать. Я попытался представить, как мистер Кайн выглядел бы с волосами своей жены. Мне пришлось отвернуться, чтобы не расхохотаться вслух. Я уверен, что они подумали, будто я что-то скрываю и усмехаюсь, зная кое-что про их дочь. Но я вообще не понимал, о чем они говорят.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – сказал я. – Вчера вечером мы были у вас дома. Когда я ушел, она оставалась там.

– В какое время ты ушел? – спросил мистер Кайн.

– Наверное, где-то около десяти.

– Она не ушла с тобой? Не проводила тебя на улицу, не прошлась с тобой часть пути?

– Нет, – покачал головой я. – Я уходил через подвал, а она осталась внутри.

– Она не говорила тебе, что куда-то собирается? – спросила миссис Кайн.

– Ничего не говорила.

– Ты знаешь, почему ее не оказалась в ее комнате сегодня утром?

– Нет.

– Чем вы вчера занимались?

– Ничем, – сказал я. – Мы просто болтались в подвале. Слушали коротковолновый радиоприемник, поиграли в пул, выпили немного содовой.

– Вы не поссорились? Ее ничто не расстроило?

– Нет, – заявил я. – Мы никогда не ссоримся.

– Случилось что-то еще, – сказала миссис Кайн. – Что?

– Ничего, – ответил я.

Я почувствовал, как краснота поднимается по моему телу вверх, от живота. Я попытался незаметно сделать глубокий вдох, чтобы на лице не отразился стыд из-за вранья.

– Вы занимались сексом с Анной? – продолжала миссис Кайн.

– Нет, – сказал я.

Я думал, что лишусь сознания, рухну с кровати на пол и буду там лежать без чувств. Я почти желал этого. Так было бы лучше.

Я видел, что миссис Кайн разозлилась. Она была спокойна, учитывая все обстоятельства. Она, конечно, беспокоилась и нервничала из-за исчезновения дочери, но не орала, не несла чушь, не делала ничего подобного. Однако теперь она пришла в ярость.