— Извини, Иванна. — На его лице появляется вымученная улыбка. — Я здесь, чтобы с тобой попрощаться: у нас нет будущего. Для тебя я умер. Прощай, Иванна!

— Я этого не хочу! — кричу и пытаюсь пробиться к нему, но он исчезает среди теней, и я слышу только эхо, но почему-то звучит его голос:

— Хочу! Хочу!

Калейдоскоп чужих лиц, голоса, что-то пытающиеся мне втолковать, но я не желаю их слышать. Меня несет эфирный поток, и я не могу ему противиться.

Утром прихожу в себя, ночнушка вся мокрая от пота, боли больше не чувствую, на смену ей пришла страшная слабость. Через силу поднимаюсь, ноги дрожат, словно я две недели не вставала с постели. Сбрасываю ночную рубашку, с трудом принимаю теплый душ и голышом ныряю в постель. Сон накатывает на меня, будто не спала всю ночь. Просыпаюсь через несколько часов, все еще ощущаю страшную слабость, но хочется есть. Это добрый знак! Собравшись с силами, одеваюсь и иду в интернет-клуб. Читаю сообщение от Тонича: «Что с вами?! Простите меня, вчера я повел себя как осел! Вы интересовались, почему мы приехали во Львов: Илона что-то ищет в архивах коллегиума, находящихся в иезуитском костеле».

Сообщение пришло вчера в три часа дня. Выходит, Тонич приходил на встречу и, не дождавшись меня в кафе, встревожился. Назначаю ему новую встречу на завтра. Сегодня я не в том состоянии, чтобы куда-нибудь ехать. На обратном пути я подкрепляюсь в кафе и чувствую, что силы начинают постепенно восстанавливаться. Возвращаюсь в съемную квартиру и провожу время, путешествуя по телеканалам.

Вечером я ощущаю себя достаточно окрепшей. Просмотр телепрограмм надоел, не знаю, чем себя занять. Может, пройтись по городу, просто прогуляться? Десять часов, еще не так поздно. Выхожу на улицу, моросит мелкий дождь, зонтика нет, и я возвращаюсь к телевизору. До поздней ночи мучаюсь — не могу заснуть и, соответственно, утром поднимаюсь с трудом.

За несколько минут до полудня подхожу к кафе «Коваливна». На противоположной стороне улицы, возле подъезда, в котором проживают Тонич и ведьма, собралось десятка два зевак и стоит милицейский микроавтобус. Видимо, там что-то произошло, и меня охватывает нехорошее предчувствие. И все же сначала я заглядываю в кафе. Тонича там нет, что является плохим знаком. Выхожу и вклиниваюсь в толпу. Интересуюсь у женщины с пакетом, полным продуктов, покачивающей головой, словно статуэтка китайского мандарина:

— Вы знаете, что тут произошло?

— Говорят, убийство.

От этих слов у меня сжимается сердце: «Ведьма начала кровавую жатву? Не может быть! Она ведь не сумасшедшая, и чувство самосохранения у нее должно иметься! Впрочем, она дама из Средневековья, иного менталитета, и трудно предугадать ее поступки». Продолжаю расспрашивать женщину:

— Кого убили?

— Не знаю.

Милиционер оттесняет людей от двери, и прямо на тротуар заезжает темно-зеленый санитарный автомобиль. Двое мужчин в салатовых костюмах выходят из него и, вытащив носилки, входят в подъезд. Делаю неимоверные усилия и пробиваюсь в первый ряд зевак. Минут через десять появляются санитары, неся на носилках прикрытое черной блестящей пленкой тело, видны только ступни в спортивных туфлях, точно таких, в каких был Тонич. Из груди рвется тяжкий стон, ругаю себя: я знала, как опасна ведьма, так почему тянула время? Чего я добилась? Тонич стал первой жертвой, и где теперь искать Илону?

И все же что-то здесь не так: неразумно ведьме убивать Тонича, ведь она в нашем мире подобна малолетнему ребенку. Где она будет жить? Или она нашла нового покровителя? Предположение фантастическое, впрочем, как и ее появление в нашем времени. Скорее всего, к смерти Тонича, насильственной или в результате несчастного случая, ведьма не имеет отношения. Тогда где она? Находится в квартире и ее допрашивают?

Представляю, что ведьма расскажет следователю, и его реакцию. Решаю остаться и дождаться выхода следственной бригады, может, и ведьму увижу. В этом случае можно будет больше не тревожиться о ее дальнейшей судьбе: ведьму, конечно же, упекут в психиатрическую больницу.

Из подъезда выходит мужчина, окидывает столпившихся людей ощупывающим, цепким взглядом оперативного работника и направляется в кафе. И я понимаю, что за этим последует, если смерть Тонича насильственная.

Оперативник опросит персонал кафе, покажет фото Тонича и узнает, что тот два дня подряд встречался со мной и мы во время последней встречи повздорили. И я снова окажусь подозреваемой в убийстве. Думаю, что идентифицировать мою личность не составит особого труда. Два убийства в психушке и смерть Тонича — и я, «серийный убийца» и к тому же психопатка, стану мишенью номер один для правоохранительных органов страны. Покажут мое фото по телевидению, его увидит множество людей, в том числе и те, с кем я общалась здесь, — брокерша, администратор интернет-клуба, персонал кафе, где я обедала, продавцы магазина, где покупала продукты. Физически ощущаю, как вокруг меня сжимается круг, и мне уже не до поисков ведьмы.

Быстрым шагом удаляюсь от опасного места. В ближайшем магазинчике покупаю солнцезащитные очки, пусть они хоть немного замаскируют лицо. Сажусь в первую попавшуюся маршрутку и еду неведомо куда. Постепенно успокаиваюсь, выхожу через несколько остановок.

Маршрутка привезла меня почти в самый центр города. Иду по улице вдоль старинных зданий, а внутренний голос все кричит: «Беги скорее из города, он для тебя ловушка!» Возвращаться или нет на съемную квартиру за вещами? Там только туалетные принадлежности и ночнушка, купить их — не проблема.

Стараюсь не нервничать, а для этого лучше всего переключить внимание на что-то нейтральное. Замедляю шаг, переходя на прогулочный. Заставляю себя рассматривать старинные дома. Это занятие постепенно меня увлекает, и от паники не остается и следа.

Прохожу возле величественного собора и, зачарованная его красотой, невольно останавливаюсь. Особенно впечатляет остроконечная колокольня, вознесшаяся на много десятков метров и напомнившая мне кампанилу аббатства Сан Меркуриале в Форли[7]. На мгновение даже забываю о своих бедах. По-видимому, мои чувства отпечатались на лице, так как рядом остановился седой мужчина в полосатой тенниске.

— Это кафедральный собор Успения Пречистой Матери Божьей. — Мужчина перекрестился, глядя на здание в готическом стиле. — Его начали возводить еще при короле Казимире III Великом, но строили целое столетие. Башня-колокольня в Средние века была наблюдательным пунктом, позволяла заприметить противника задолго до того, как он приближался к воротам города. Зайдите внутрь, не пожалеете. Вы первый раз во Львове?

— Пожалуй, да. Раньше была здесь только проездом.

— Пройдитесь по Театральной — так называется эта улица, увидите иезуитский костел Святых Петра и Павла. Обязательно побывайте в его подземельях — туда есть экскурсия, но только в вечернее время. Весьма впечатляюще! За костелом находится иезуитский коллегиум…

С этого момента я больше не слышала, о чем рассказывает словоохотливый львовянин. Мне вспомнилось: Тонич сообщил, что ведьма что-то ищет в архивах иезуитского коллегиума. Илона — женщина очень приметная, возможно, удастся узнать, чем именно она там интересовалась.

— Большое спасибо за увлекательный рассказ. Пожалуй, я схожу в иезуитский костел. — Распрощавшись с мужчиной, я поспешила в сторону костела.

Это большое серое старинное здание, внешне отличающееся от других костелов, в нем чего-то не хватает. Меня осеняет: со стороны апсиды нет башни колокольни. Зато фасад богато украшен пилястрами коринфского ордера, статуями святых в нишах, резьбой по камню вокруг огромных готических окон.

Внутри обычный для костела интерьер: скамейки для молящихся, боковые нефы, над ними галереи-эмпоры, стены и своды украшены фресковой росписью. В сухоньком мужчине в темном костюме, несмотря на то что на улице стоит жара, я распознала музейного служителя.