— Я тот, кто был во мне![2] Вы слышите меня?

— Слушаем и повинуемся, учитель! — в едином порыве выдохнули присутствующие.

— Вы, стоящие здесь, обременены грехами и виной перед Богом! Рабы искушений и телесной оболочки, вы нуждаетесь в прощении и благоволении? — У женщины злобно сверкнули глаза.

— Да, учитель, — снова одновременно выдохнули люди.

Было нечто страшное в таком единении.

— Вы готовы идти до конца в своем желании?

— Да, учитель.

Ира недоуменно повернулась к Лене и шепотом спросила:

— Ты говорила, что ваш пресвитер мужчина…

— Учитель меняет тела, так как для него это только оболочка, подвластная времени и смерти.

— Спектакль… — не согласилась Ира. — Группа мошенников по очереди играет его роль. И ты в это веришь? Не ожидала, что ты на это купишься.

— Даже если не веришь, молчи и держи свое мнение при себе, — зло прошептала Лена. — Для твоего же блага.

Женщина-пресвитер взмахнула рукой, и угасающий костер вдруг вспыхнул с новой силой.

— Когда пришел Святой Дух, он открыл путь истины и научил, что есть две природы: одна — природа Света, другая — природа Тьмы, они разделены от начала.

— Дешевый трюк, рассчитан разве что на школьников младших классов, — прошептала Ира. «Но должны же среди них быть не дураки, не поддающиеся на эти дешевые, примитивные трюки. — Она скосила глаза на подругу. — Даже хохотушка Ленка здесь само смирение и покорность».

— Я есмь божественный Дух. И я пришел. Апокалипсис начался, и мир уже разрушается. И вы, о люди, существуете, чтобы погибнуть из-за своего беззакония. Но я хочу спасти вас. И вы видите меня вновь вернувшимся с силой небесной. Блажен тот, кто поклоняется мне сейчас! Но я предам вечному огню всех остальных, и города, и страны. И люди, которые не успели оплатить свои долги, будут тщетно раскаиваться и терзаться. Но я оберегу тех, кто уверовал в меня.

Провозглашая речь, женщина завелась, ее глаза готовы были метать молнии, лицо кривилось в ужасных гримасах, голос гремел, и Ира почувствовала, что ее вновь охватывает страх. Пожалуй, люди, внимавшие этой сумасшедшей, и сами были психически больными, от которых всего можно ожидать. Ведь назвать себя мессией, пришедшим спасти избранных перед апокалипсисом, может только мошенник или сумасшедший.

— Вы верите мне? — громогласно вопросила сумасшедшая.

— Верим, учитель!

— Пойдете ли за мной?

— Пойдем, учитель!

— Как меня звать?

— Симон, учитель!

— Вы хотите постичь Бога?

— Да, учитель!

— Какой путь вы выбираете для постижения Истины?

— Магию. Научи нас, учитель.

— Готовы ли вы повиноваться мне во всем? Забыть родителей, друзей, родственников, все, что связывает вас с прежней жизнью?

— Мы повинуемся и верим только тебе, учитель.

Женщина несколько успокоилась.

— Пришли ли сюда за спасением новые адепты?

— Пришли, учитель!

— Пусть войдут в круг!

Ира почувствовала, что ее выталкивают на середину, и там она оказалась не одна: вместе с ней в центре круга стояли низенькая девушка, по лицу которой было видно, что она умирает от страха, и юноша лет восемнадцати, пытавшийся храбриться и показывать всем своим видом, что ему это не в диковинку. Заметив их страх, Ира почувствовала себя уверенней, спокойней, и вновь мелькнула мысль, что здесь происходит лишь примитивное, но претенциозное представление.

Женщина-маг поочередно обвела пристальным взглядом новых адептов.

— У каждого из вас в жизни произошли важные события, раз вы оказались здесь. Будьте откровенны и верьте мне, и я помогу вам.

По знаку женщины-мага в середину круга вышла девушка, затянутая в черный кожаный костюм, отливающий в свете костра, как змеиная кожа, и выдала новым адептам по клочку пергамента и наливной чернильной ручке.

— Напишите каждый свое желание, и я исполню его, — произнесла женщина-маг.

Ира задумалась. Ей примитивные уловки этой женщины были понятны: «Она мошенница и от Лены знает, что меня интересует избавление от венца безбрачия, так что заранее подготовилась. Наобещает с три короба, этим дело и закончится, как было у меня не раз с подобными „кудесницами“. Она провозгласила, что всесильна и все может. Вот и пускай покажет свое умение». Ира написала на пергаменте: «Сотвори чудо, чтобы у меня не осталось никаких сомнений в твоем предназначении».

Девушка собрала все записки и, не показывая их вещунье, бросила в костер. Снова взметнулось пламя, и Ире стало крайне любопытно, как та выполнит, что было написано, если не читала этого.

Женщина стала над костром и принялась что-то громко говорить на латыни, то и дело вскидывая над головой руки. По ее движениям Ира поняла, что, читая заклинания, та призывает на помощь какие-то неведомые силы. Затем она стала кружиться вокруг костра, повторяя одни и те же слова, по ритму напоминающие мантры. Дым от костра становился все гуще, и тут женщина-маг остановилась и стала с жадностью вдыхать его. Глаза у нее закатились, были видны только белки, и казалось, что она полностью ослепла и вот-вот упадет в обморок от своих танцев. Но вместо этого она совершенно изменившимся голосом начала вещать:

— Виктория, муж вернется к тебе, но будет продолжать изменять. Так что это не решение твоей проблемы. Следуй за мной, и твоя душа обретет успокоение.

— Александр, твоя жизненная дорога — блуждания и ложные истины. Следуй желаниям сердца и доверься мне: я открою тебе истинный путь!

Перед тем как перейти к ответу на вопрос Ирины, женщина-маг зловеще улыбнулась.

— Ирина, ты получишь доказательство моего всемогущества. Подойди ко мне!

Ира была ошеломлена: женщина-маг узнала о содержании ее записки, хотя ни она, ни помощница ее не читали.

«Наверное, помощница ловко подменила записки, перед тем как бросить в костер, а когда внимание окружающих было направлено не на нее, в сторонке спокойно прочитала их и передала на микрофон, находящийся в ухе мошенницы, изображающей из себя мага», — постаралась найти обоснование этому «чуду» Ира. Все же, робея, она подошла к женщине-магу, которая уже вышла из транса.

— Ты хочешь, чтобы я сотворила чудо и у тебя не было бы сомнений в моих возможностях. — Женщина-маг приторно улыбнулась, а в ее глазах заиграла насмешка.

Ире стало не по себе, и она попыталась выправить ситуацию:

— У меня уже нет сомнений в вашем могуществе, раз вы сумели, не читая, узнать содержание сожженных записок.

Женщина-маг недовольно скривилась:

— Это было нетрудно, но я вижу, что сомнения у тебя все же остались. Ты, подобно Фоме Неверующему, хочешь все пощупать своими руками[3]. Я предоставлю тебе такую возможность, но уж потом не обессудь.

Женщина-маг взяла руки Иры в свои и тихим, завораживающим голосом приказала:

— Посмотри мне в глаза.

Ира поняла, что сейчас что-то произойдет, и, возможно, не очень хорошее, но ничего не могла с собой поделать — не удержавшись, поймала взгляд колдуньи. Тотчас ее тело сотряслось, словно от удара током, и на мгновение сознание померкло.

Когда Ира пришла в себя, она увидела перед собой вместо женщины-мага девушку, причем очень знакомую, но никак не могла вспомнить, откуда знает ее и какое у нее имя. Отметила, что держит эту девушку за руки, и тут внутри у нее все похолодело. Ира не узнала свои руки, они стали больше, грубее, пальцы — толще и короче! Ира испуганно вскрикнула и, не веря произошедшей с ней перемене, поднесла руки к глазам. Вчера она делала маникюр и покрасила ногти нежно-розовым лаком, но теперь ногти стали красными, а пальцы явно были не ее. Изменения произошли и с одеждой: вместо короткой кожаной куртки и джинсов на ней теперь были светлый плащ и платье. Стоящая напротив девушка с усмешкой наблюдала за Ирой, в ее глазах читалось торжество. И тут Ира поняла, откуда она знает эту девушку! Ведь это была она сама! Вернее, ее тело, которое теперь принадлежало не ей, а проклятой колдунье. Ира издала вопль ужаса, перед глазами все закружилось в дьявольской карусели, где есть лишь маски, но нет истинных лиц. Она не могла поверить в реальность происходящего. Ущипнула себя и вскрикнула от боли, но ничего не изменилось. «Неужели?!»