Глава 6

Сегодня мать, впервые не встретила Андрея у порога их дома, и он, еще не осознавая случившегося с удивлением смотрел на старушку, опиравшуюся на высоко взбитые подушки.

На вопрос в полных испуга глазах сына в затянувшейся тишине виновато послышался слабый голос матери:

— Заболела вот что-то, сынок…

Нарочито спокойный тон, прозвучавший в ее словах, не мог обмануть Андрея. Он слишком хорошо знал мать. Анна Сергеевна не отличалась завидным здоровьем, болела часто и подолгу, но никогда не жаловалась и до последней возможности находила в себе силы хлопотать по дому, стирать, готовить и выполнять еще массу всяческих дел, на первый взгляд мелких и незаметных, но отбирающих у хозяйки немало времени, Раз мать слегла, значит, совсем плохо дело.

— Как заболела? — машинально задал вопрос Андрей, думая, что на этот раз лечением мелкой хвори по-домашнему не отделаться. — А врач? Врача ты вызвала?

— Какой там врач, Андрюша, — так же тихо ответила мать. — Кому я, старая, нужна, чтобы ездить ко мне, время терять. У них сейчас молодых столько болеет…

— Брось ты, мать, себя в старухи записывать, другие в твои годы… — он безнадежно махнул рукой. — Тебе же еще и девяноста нет.

Андрей прятал нахлынувшее беспокойство за показным полушутливым раздражением.

— Ох, сынок! И то верно, девяноста еще нет, — горько усмехнулась мать. — А только и в моем «юном» возрасте врачи уже не помогут.

— Глупости! Ты еще крепкая женщина. Немедленно вызову врача.

Андрей решительно двинулся к стоящему на столе телефону.

— Нет, нет, сынок, ни к чему это! — запротестовала Анна Сергеевна. — А ну, как в больницу меня заберут! На кого же я ребенка брошу?

— Ма-аа! — умоляюще протянул «ребенок». — Ты хоть при враче такого не скажи! Я же со стыда сгорю. У меня вон на висках уже седина пробивается.

После разговора с поликлиникой Андрей раздраженно бросил трубку на аппарат.

— Бюрократы, — зло пробормотал он, выяснив, что участковый врач придет только после окончания приема.

Матери он, однако, своего раздражения не показал и, успокаивая, объяснил ей:

— После трех часов будет врач, а до тех пор лежи спокойно. Отдыхай.

По бледному, измученному болью лицу женщины скользнула улыбка.

— Я бы и рада о чем-то побеспокоиться, да вот не получается что-то, — извиняющимся тоном тихо, почти шепотом, сказала она. — Наверное, на погоду…

Глядя на ее бледное лицо и посиневшие губы, Андрей наконец сообразил, что так и не расспросил мать о ее болезни. Исправляя оплошность, он поинтересовался:

— Что же у тебя болит, мама?

— В груди что-то, сынок. И под лопатку отдает вроде. И слабость какая-то… — тем же виноватым тоном ответила она.

И тогда Андрей забеспокоился по-настоящему. Мать никогда не жаловалась на сердце, хотя иногда он замечал, как она украдкой от него принимала валидол, неизвестно как появляющийся в их доме.

Взволнованность его нарастала, превращаясь в острое чувство тревоги. Андрей заставил себя успокоиться и поразмыслить. Через несколько минут он принял решение: ждать вечернего визита врача, да еще не специалиста, а обычного терапевта из поликлиники — бессмысленно. Нужно вызывать «скорую помощь». Не желая расстраивать мать, он отправился на кухню, прихватив телефон с собой. Появившийся вскоре врач «скорой», долго манипулировал фонендоскопом, тщательно измерял давление, пульс и лишь после этого, зайдя к пригорюнившемуся Андрею, продолжавшему сидеть на кухне, сказал:

— Мне не хотелось бы огорчать вас, но, кажется, положение серьезное. Сейчас медсестра введет лекарство, а я вызову машину со специалистом-кардиологом. У них есть аппаратура, специальные препараты…

— Скажите, доктор, это сердечный приступ? Это опасно?

Врач поколебался, но все-таки ответил:

— Видите ли, я могу поставить только предварительный диагноз, а окончательный сообщат вам специалисты. Однако мой опыт позволяет определить, что у вашей матери вероятнее всего инфаркт. Во всяком случае — предынфарктное состояние.

— Но ведь это же смертельная болезнь, — с ужасом выдавил из себя Андрей, мало что смысливший в медицине, но часто слышавщий пугающее слово «инфаркт» в сочетании с известием о чьей-то смерти.

— Ну-ну, — улыбнулся, успокаивая его доктор. — Чаще всего от этой болезни удается вылечить, и больные потом долго живут, даже не вспоминая о ней.

— Но ведь бывает и иначе? — тревожно допытывался Андрей.

Врач философски пожал плечами:

— Бывает. Но об этом не нужно думать. Нужно принимать все меры к тому, чтобы вылечить больного.

И он уехал, строго-настрого приказав Андрею уповать на кардиолога. Специалист по сердечным болезням не заставил себя ждать. Уже через час в комнате матери зажужжал кардиограф, выдав в руки врача исчерканную самописцами ленту. Больной вновь ввели лекарство, и мертвенно-бледные щеки ее слегка порозовели.

Андрей взволнованно расспрашивал медиков о болезни матери, боясь услышать что-нибудь страшное и надеясь, что вот сейчас этот пожилой врач скажет ему, что с ней все в порядке и это просто переутомление или еще что-то незначительное, мелкое. Кардиолог оказался человеком немногословным и категоричным:

— Больной необходимо лечение в стационаре. Сейчас я позову санитаров, и мы перенесем ее в машину.

— Зачем это? — спросил растерявшейся Андрей.

— Как зачем? — изумился его непонятливости врач. — Чтобы отвезти вашу мать в больницу, — и, предупреждая очередной нелепый вопрос, сказал:

— Это совершенно необходимо, иначе ни один медик не поручится за ее жизнь. Вам нужно поехать с нами. Поможете матери устроиться в палате, а заодно и узнаете, куда приходить, чтобы проведать ее.

— Конечно, конечно, — засуетился Андрей, думая, что сначала надо еще уговорить саму мать отправиться в эту ненавистную больницу. — Ох, начнет сейчас причитать, как она ребенка одного бросит. Расстраиваться начнет, а ей сейчас нельзя этого делать ни в коем случае.

Но мать повела себя смирно. Выслушав подозрения врача, она согласилась с тем, что диагноз не позволяет остаться дома.

— Вы только вылечите меня, доктор, обязательно вылечите, — тайком от сына все же попросила она врача. — Нельзя мне умирать, пока никак нельзя. Один мой Андрюша останется. Хоть один годик надо мне еще пожить на этом свете. Я успею за это время женить своего сына. Нет у него кроме меня никого. Скажите, доктор, меня вылечат? У меня есть такая надежда?

— С надеждой никогда не надо расставаться, — уклончиво ответил доктор, но, заметив в глазах больной страдание, добавил, — думаю, выкарабкаетесь.

Вернувшись из больницы, Арсеньев ощутил неприветливость опустевшего без хозяйки жилья. Когда-то место, где они жили, считалось поселком, но город в последние годы разрастался быстро, и теперь дом Арсеньевых оказался в его черте. Они с матерью занимали только половину большого кирпичного дома, построенного его отцом еще до войны. Огромная комната со старинной дореволюционной мебелью пустовала. Андрей годами туда не заходил. Однако мать поддерживала там идеальную чистоту.

За домом был небольшой сад со старыми уже, но все еще плодоносящими деревьями, от которых из-за отсутствия ухода было не много проку. Некому было ухаживать за хозяйством. Не слишком много времени остается холостому летчику на домашние дела.

— Да, — безрадостно подумал Андрей. — Надо жениться…

Глава 7

Ляна шла со своей старой бабушкой по шумному проспекту города. После ухода офицера Баро решил покинуть аэродром. Завтра табор должен был сняться с места, и девушка упросила старую цыганку пойти посмотреть город, купить что-нибудь, необходимое для их небогатого хозяйства.