Велфорд направился к нему. Ему пришлось прикрикнуть на незнакомца, прежде чем тот угомонился. Затем они начали говорить по-немецки.

— Что он говорит? — спросил один из валориан.

— Что он работает капитаном буксира, живет здесь, неподалеку, а пришел сюда, привлеченный нашими фонарями.

— Он сотрудничает с Комитетом?

— Уверен, что нет. Мы можем это выяснить поточнее, только чуть позже.

— Мне он нравится. Мы могли бы его использовать.

— Само собой разумеется, мы не можем позволить ему уйти, — сказал Велфорд.

— В таком случае следует приставить к нему охрану до тех пор, пока мы не убедим его перейти на нашу сторону.

Немца затолкали в часовню, прожекторы погасли, оставив Грегсона с ощущением, что часовня очень хорошо охраняется.

— Он станет паинькой, как только поймет что к чему, — раздался у него за спиной приятный голос.

От неожиданности Грегсон вздрогнул, резко повернулся и увидел в дверях валорианку. Стройность ее фигуры была заметна даже при слабом лунном свете.

— Простите, если я вас напугала, — извинилась она. — Меня зовут Анделия.

Грегсон неторопливо вернулся в комнату, в которой он завтракал.

— А что этот человек должен здесь понять, Анделия?

— Большую часть того, что вы уже знаете, а также многое, чего вы еще не поняли.

Даже по земным меркам она была очень привлекательна. Повязка на голове, словно тюрбан, придавала ее нежному лицу восточный облик.

— Когда мы научим его сверхвосприятию, — продолжала она, усаживаясь на край стола, — ему все покажется достойным доверия и он уже не будет в нас сомневаться.

— Вы можете его этому научить?

— Конечно. Именно это мы и намеревались сделать, когда послали свою первую экспедицию.

На этот раз ложь была слишком уж нахальной. Никто не был в состоянии научиться переносить «одержимость» и одновременно за несколько недель стать сверхчувствительным. Он мог засвидетельствовать это своим личным опытом.

— Вы спасли мне жизнь, — задумчиво продолжала Анделия, — и ваш друг Велфорд сказал мне, что лучший, способ отблагодарить вас — это рассказать все, что я знаю… о Мануэле.

Грегсон онемел от удивления.

— Вы что-то знаете о моем брате?

— Он жив, и с ним все в порядке. Возможно, вам удастся настроиться на него и связаться с ним.

— Откуда вы это знаете? Что произошло?

Наш корабль обнаружил их экспедицию, когда они вышли из стигумбры. Экипаж в течение четырех дней подвергался прямому воздействию раульт-излучения. Многие умерли. Другие сошли с ума. Спаслись немногие.

Грегсон скептически смерил валорианку взглядом.

— Если бы Мануэль спасся, он стал бы настаивать на возвращении на Землю.

— Он не может вернуться. До тех пор, пока его мир будет находиться в стигумбре.

— Почему?

Анделия медленно и осторожно обогнула стол, словно воздушная гимнастка на канате. Вначале Грегсон ничего не понял. Затем сообразил, что человек, привыкший к сверхощущению, при отсутствии раульт-излучения должен чувствовать себя весьма неуверенно. Он бы не смог достаточно точно определить, что находится перед ним.

Она подошла к окну и посмотрела на склон холма.

— Возможно, кое-какая аналогия поможет вам понять все относительно Мануэля. Представьте, что кто-то из ваших соотечественников-землян всю жизнь жил в темной пещере. Затем вы его выводите оттуда и заботитесь о нем, пока он не привыкнет к свету, к возможности видеть. Поняв, насколько важна способность видеть окружающий мир, он перестал бы доверять другим чувствам. И если бы вы заставили его вернуться обратно в пещеру, он бы испытывал сильный страх. И этот страх перед темнотой был бы вполне оправдан. Такой человек предпочел бы упасть в колодец и утонуть.

Грегсон не принял подобное объяснение. Ему казалось малоубедительным, что несколько лет жизни в условиях сверхощущения заставят Мануэля бояться эстигумы, при которой он прожил всю свою жизнь.

— А что делал ваш корабль в стигумбре? — спросил Грегсон.

— Мы уже знали о существовании вашего мира. Но не могли проникнуть в основание эстигумы, так как все наши навигационные системы работают на основе раульт-излучения. Поэтому нырять в этот мрак было все равно что управлять самолетом в пещере без прожектора и радара.

— Однако, несмотря на все это, вы все же решили помочь нам? — с сомнением в голосе сказал Грегсон.

— Да. Мы не хотели, чтобы с вами произошло то, что случилось с Валорией, когда она вышла из стигумбры. Многие поколения валориан страдали, находясь под игом валорианских тиранов.

Все еще недоверчиво Грегсон произнес:

— Но когда вы наконец послали на помощь отряд, он оказался неспособным что-либо сделать.

Анделия опустила глаза.

— Увы, практически неспособным. Целью экспедиции была оценка ситуации, установление контактов с властями и договоренность о развертывании клиник для постепенной адаптации к сверхчувствительности. Но во время вынужденной посадки наш передатчик был разбит. Таким образом, мы не смогли обнаружить, что многие из тех, кто приобрел способность к сверхчувствительности, уже пришли к власти во многих странах мира. И везде, где мы хотели рассказать людям, что происходит, ваш Комитет безопасности всячески препятствовал этому.

Грегсон молча слушал, затем сказал:

— Когда вы сделаете передатчик, какое послание вы собираетесь передать?

— О том, что, если мы хотим победить Комитет и не допустить рабства или смерти от раульт-излучения миллиардов людей на Земле, все должно быть сделано сейчас или никогда. Мы запросим оборудование, необходимое для наших клиник. И надеемся, что, когда оно прибудет, уже не будет тех, кто способен его уничтожить.

— А как же вы собираетесь уничтожить своих противников?

Анделия напряглась и неожиданно стала очень озабоченной.

— Вы спрашиваете о том, чего и я не знаю. Мне не доверяют всех наших планов.

«Может быть, она решила рассказать лишь то, что может придать мне мужества, но не говорить ничего существенного?» — подумал Грегсон.

— Почему здесь нет раульт-излучателей? Ведь я бы мог просто прочесть эти планы.

— Все излучатели задействованы на площадке для сборки передатчика. Они нужны для того, чтобы мы могли знать, правильно ли мы все делаем.

— Ах да, знаю, — Грегсон сделал вид, что она его убедила, понимая, что совершил ошибку, когда высказал свои подозрения слишком уж открыто.

Она направилась было к лестнице, но остановилась, прежде чем начать спускаться вниз.

— Чуть не забыла, меня просили передать, что ваша комната находится прямо над этой. Велфорд предлагает вам немного отдохнуть.

Однако в течение большей части ночи Грегсон не спал, с раздражением уставившись на луну, которая вынырнула из-за облаков, освещая холмы на западном берегу Рейна.

При полной блокаде сверхрадиации Чендины было невозможно отличить правду от лжи, определить, является ли Кеннет Велфорд агентом валориан по собственной воле или по принуждению. Грегсон даже не мог установить, сколько времени потребуется, чтобы и он превратился в беззащитную марионетку.

С другой стороны, отсутствие раульт-излучения скрывало от валориан его собственные мысли и подозрения. И пока аннигилятор раульт-излучения продолжал работать, ему ничего не угрожало.

Между тем он не видел никакого преимущества в том, что находится в замке. В частности, ему было необходимо вернуться в Пенсильванию, чтобы отыскать хоть какой-нибудь след Элен и ее дяди.

Так он продолжал лежать, строя и отвергая бесконечную цепочку планов побега, пока наконец не заснул.

ГЛАВА 14

Замок продолжал оставаться под «покрывалом» искусственного поля эстигумы. Наступило утро. Велфорд и Грегсон сидели и пили кофе.

Англичанин казался настолько естественным, что Грегсон почти не сомневался, что тот действует по собственной воле.

— У нас наблюдается значительный прогресс в сборке передатчика, — сказал Велфорд, допив кофе. — Мы бы уже закончили сборку, если бы не это ночное происшествие. Надеюсь, что оно тебя не слишком потревожило?