Дождавшись слабой улыбки подруги, она продолжила щебетать:

— Ах, это пустые обвинения, я вполне могу позвонить и просто так, ты ведь знаешь, как на меня действует твой голос… Вечером? Если только на днях, сегодня у меня запланировано ответственное мероприятие… Угадал, именно концерт и именно этой группы… Что, твой хозяин тоже идет? А не со стороны ли спонсоров?

Чем больше ворковала Лара, тем круглее становились глаза у нового главбуха. Блондинка еще никогда не слышала, чтобы ее подруга была так мила и щебетала разные нежные глупости, словно это было ее природной стихией.

— Ну какой я спонсор, ты что, это пустая трата денег, но там будет много нужных мне людей, так что придется появиться… Да, договорились на вторник, у меня как раз свободный вечер… Конечно, все только для тебя… Не мог дозвониться? Ну ты же знаешь, сколько сил и времени занимает холдинг… Толечка, а ты не знаешь, Вика не прилетала? Что ты говоришь, как интересно… Нет, это праздное любопытство, просто мне показалось, что утром я ее видела… Да, разумеется…

Лариса извивалась в сладких речах еще пару минут, но стоило положить трубку, как принялась отплевываться. А потом вообще отобрала чашку с кофе у возмутившейся таким произволом Юлы. Мечтательное выражение лица тут же сменилось отвращением, а взгляд потерял глуповатую поволоку, став холодным.

— Я вижу, что ты хочешь спросить по поводу Толика, но поверь, есть вещи, о которых лучше не знать.

Юла прикинула в уме и была вынуждена с ней согласиться, но все же уточнила:

— Это кто-то из людей Артура?

— Один из его личных охранников, — не желая слишком распространяться, буркнула Лара, — они у него через день работают, по сменам. И не спрашивай, как мы познакомились!

— Видимо, это было что-то фееричное…

— Тебе интересует именно этот момент или то, что Вика уже как час заперлась в кабинете Артура, и он выгнал всех помощников и никого не впускает?

В глазах Юлы потемнело, руки непроизвольно сжались в кулаки. Словно очнувшись от тяжелого сна, она начала приподниматься с кресла, желая ехать к нему на работу и устроить скандал с грандиозными последствиями для него самого и его бывшей женушки. Лара, наблюдавшая за переменами в подруге, потерла руки:

— Очнулась! Ну, слава богу, а то я уж думала, что потеряла тебя. Ты только давай, не делай скоропалительных выводов на счет своего мужчины.

— Какие еще выводы? — с неожиданно горькой усмешкой проговорила Юла, беря себя в руки, — плевать на его бывшую жену. Дело не в ней, а в том, что он не позвонил. Знает, что мы не могли не пересечься в их квартире, и после этого не поспешил узнать, как я.

Лара прикусила нижнюю губу и задумчиво пробормотала:

— В этом есть резон, но надо действовать так, чтобы не потерять свое лицо и одновременно не упустить мужчину, в которого ты влюбилась по уши. Что ты кривишься? Можешь не отрицать, иначе бы ты так не глупила. Не воспринимай это как критику, мы все дурнеем, когда на горизонте маячит кто-то, от кого зашкаливает давление. Вот смотрю на тебя и думаю, может тоже взять и влюбиться?

Юла хмыкнула:

— Попробуй. Только Денису про свои планы не говори, а то он тебе любилку оторвет, а я его в этом поддержу. Надеюсь, встречаться с тем Толиком ты не собираешься? Эх, Артур, даже не подозревает, что вокруг него зреет заговор, ты ведь уже и к охране его подобралась…

— А при чем тут Денис? — тут же окрысилась рыжая, но было видно, как у нее забегали глазки.

Невинное упоминание о доблестном капитане не оставило ее равнодушной.

— А при том, — нажала Юла, — я так понимаю, у вас все перешло в серьезную стадию?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — выкрутилась Лара и поспешно заявила, — мы вообще собираемся что-то делать? Или так и оставим безнаказанным его самого и бывшую жену, плюнувшую тебе в суп? Надо сделать нечто такое, чтоб в следующий раз неповадно было!

— Например? Скандалить я не хочу, не мой уровень, да и никто мы, по сути, друг другу. Мы с ним наши отношения не обсуждали, и он мне ничего не обещал.

— Ты сейчас серьезно? Для разговоров по душам, прошло слишком мало времени. И если этой змее Виктории позволить, то ее отсталый паровоз очень быстро подхватит и тебя!

С подобной трактовкой главбух была вынуждена согласиться:

— У тебя есть конкретные предложения?

— Был бы спрос, а предложения найдутся, — лихо улыбнувшись, заключила Лариса, — ты, главное, прямо сейчас для себя реши, что именно хочешь. Вот и будем от этого отталкиваться.

Юла хотела многого, да еще в таких колоссальных масштабах, что губозакаточная машинка не справится. Но все это меркло по сравнению с тем мужчиной, с которым она столкнулась на своем тернистом жизненном пути. С высоты прожитых лет, которых было не много и не мало, ей казалось, что у нее уже все было, она все попробовала и все пережила. Никто и ничто уже не могло удивить эту женщину. Но не тут то было! Артур за сутки всего лишь одним своим присутствием дал ей столько тепла, внимания и эмоций, что Юла осознала: что ни года, ни опыт, ни наличие череды ошибок и побед не имеет никакого значения. Жить можно в любом возрасте и при любой ситуации.

Времени нет, есть только страх и желание цепляться за отговорки, почему нет, почему нельзя. А на самом деле, возможно все. И если ты хочешь любить, то люби, хочешь петь, пой и делай все это здесь и сейчас, пока на поступки есть запал и ты получаешь от этого радость. Резко проснувшись, как просыпается природа после зимы, она поняла, что единственно правильно, что ее «здесь и сейчас» — это с ним. И плевать женщина хотела кто он и что у него за спиной. Даже если завтра грянет что-то страшное и он останется совсем один, без сегодняшнего апломба. С каким удовольствием она пройдет этот путь рядом, рука об руку! Бывшая жена думает, что можно вернуть мужчину, который стал ее, выбрав из тысячи других? Какая глупость со стороны Виктории.

— А если я скажу, что мне нужен просто покой, и ни в какие игры с соблазнением мне больше не хочется играть? — вдруг сказала блондинка, отвлекаясь от своих тревожных мыслей.

Ей вдруг стало интересно, до какого момента Лара готова дергать Артура за ниточки и пытаться его топить? Ей бы не хотелось торговать своей любовью и отношениями, но и расстраивать подругу, сделавшей ей самый большой и дорогой подарок, тоже было не возможно. Блондинка понимала, что просить ее оставить все как есть, она просто не имеет права. Только Юла не учла, что у Ларисы уже давно были на этот счет свои мысли, и она видела все метания Юлы, словно перед ней была открытая книга и более того, понимала ее, поэтому улыбнулась:

— Скажу, что мы больше не будем ни во что играть и более того, я не собираюсь просить разрываться тебя на части. Только ведь покой тебе не нужен, затухнешь. Пусть будет движение, даже если оно причиняет боль и слезы, но только не стой на месте и не покрывайся коростой.

Юла уловила то, что она пыталась сказать этими словами и неуверенно предположила:

— Ты не собираешься его разорять? Но почему, он ведь угрожал твоим делам и наполеоновским планам?

Лариса ничуть не изменилась в лице, как будто уже давно об этом думала, и принятое решение уже не трогало душу.

— Я устала биться за то, чего нет. Сын меня почти не видит, я вынуждена с очередного совещания бежать на экстренное совещание. А с него на еще более важную встречу, где нужно постоянно кого-то просить, умасливать, искать выход. А вечером, вместо того, что проживать со Славой его детские годы, окружая любовью и вниманием, мне нужно бежать в клубы, на вечеринки. А там, чтобы оставаться на плаву, я вновь с кем-то говорю, улыбаюсь, когда мне этого не хочется, ищу партнеров, которые продадут тебя в любой удобный для них момент. Вот скажи мне, зачем я это делаю?

Юла непонимающе смотрела на подругу, непривычно серьезную и в то же время расслабленную. Она выглядела так, как будто вот-вот сбросит огромный груз и взлетит: такой умиротворенной Лариса не выглядела никогда.