— Но не зарубили же?

— Геринг настоял и заручился поддержкой Гитлера, а спорить с фюрером было, знаете ли, чревато — лагерь Дахау уже открыли и использовали по назначению... Заказ на проектирование дали сразу семи фирмам, включая Henschel-Werke, которая затем прославится производством танков «Тигр». Летные характеристики не обуславливались, как и размеры и вес. Каждый участник конкурса мог делать ставку на любое из многочисленных и зачастую несовместимых требований — фантазируйте, господа конструкторы! Между прочим фирма «Мессершмитт» сделала ставку на максимальное повышение летных характеристик, проигнорировав другие запросы, отчего в итоге появился знаменитый Bf.109. А вот корпорация Focke-Wulf Flugzeugbau GmbH выполнила заказ практически в точности, как и просил Геринг...

— Тупиковая ветвь, — покивал Василий. — Тогда мало кто сознавал, что должна существовать жесткая спецификация — истребители, бомбардировщики. Штурмовики, палубная авиация и так далее...

— Точно подмечено, — согласился Горыныч. — В итоге мы имеем то, что имеем. Точнее, не мы, а господин майор Штюльпнагель. Огромный, очень тяжелый самолет — почти семь тонн без полезной нагрузки! — медленный, неповоротливый, с невероятно низкой тяговооруженностью и неудовлетворительной управляемостью. Небесный тихоход, не способный толком выполнять роль как истребителя, так и бомбардировщика с перехватчиком... Построили три прототипа, один разбили, два оставшихся списали в 1935 году.

— Зато получили неплохой опыт, — пожал плечами Ганс Шмульке. — А отдельные конструкторские бюро определились с концептуальными моделями на перспективу — тот же Bf.109 или тяжелые Focke-Wulf Fw.200 Condor!

— Вот-вот, — подтвердил дракон. — Так, приехали. Окажите любезность, снимите с меня постромки, а этим летучим убожеством пускай займется технический персонал. Откровенно говоря, вообще не понимаю, как его у нас допустили к полетам...

— Идеальная тренировочная машина, — отозвался Вася. — Для начинающих. Или для таких лентяев, как господин майор...

© А. Мартьянов. 10.05. 2012.

08. Кобра в воздухе

— Я, знаете ли, чувствую мистическое родство с этим самолетом, — Горыныч осторожно постучал острым кончиком хвоста по крылу «Аэрокобры» Bell P39. — Змеиная нотка в названии, необычная компоновка и отличные показатели на малых высотах — в конце концов, где вы видели драконов, способных забраться на эшелон километров в десять?..

— Воображаю, — усмехнулся Вася. — Наш Горыныч в кислородной маске, с закрепленными на спине баллонами и тяжелыми бомбами в лапах проводит стратегическую бомбардировку вражеских объектов из стратосферы подобно В-29 «Суперфортресс». Эпическое зрелище!

— Тебе бы все зубоскалить, — прохладно ответил змей. — Думаешь, не смогу?

…По регламенту сегодня обкатывали истребители шестого уровня, что гарантировало интересные и стремительные бои — никаких тихоходных штурмовиков или тяжелых истребителей-бомбардировщиков, только короткие яростные схватки. Впрочем, война войной, а обед по расписанию: из диспетчерской пришел приказ о полуторачасовом перерыве.

Интернациональное звено — Вася на Ла-5, вахмистр Вольф на Bf.109 и штаб-сержант Хопкинс на Bell P39, — показали вполне достойные результаты: из десяти боев только два поражения, двадцать четыре сбитые машины на троих. Приходилось учиться работать в слаженной группе, прикрывая друг друга. Единственный на сегодняшний день полигон, Эль-Халлуф (Тихий Океан и Порт командование пока закрыло на реконструкцию), отлично изучен, а значит новичкам, недавно пришедшим на Альфа-тест приходилось туго — с этой троицей в воздухе лучше было не встречаться.

Традиционные разборы полетов (Горыныча привлекали в качестве беспристрастного, хотя и язвительного судьи) как обычно крутились вокруг достоинств и недостатков отдельных машин. При этом змей держался стандартной точки зрения о том, что «нет плохих самолетов, есть кривые руки» и призывал не критиковать недостатки, а искать и использовать достоинства истребителей. Когда Вася принялся ругаться на принадлежавшую мистеру Хопкинсу «Аэрокобру» — мол, и набор высоты медленный, теряет скорость при подъеме и так далее, — Горыныч не выдержал:

— Между прочим, — серьезно сказал змей, — аппарат, на котором летает господин штаб-сержант, во многом есть продукт совместного творчества советских и американских конструкторов. В этом отношении «Аэрокобра» уникальна. Фактически, международный проект созданный в тесном сотрудничестве инженеров США и СССР.

— Да ну? — не поверил младший лейтенант. — Я-то всегда был уверен, что фирма «Белл» расположена в Буффало, штат Нью-Йорк, а не под Костромой или Великим Устюгом!

— Начнем сначала, — дракон уселся на

бетонку аэродрома, обвился хвостом и устремил взгляд на стоящий неподалеку P39. — Исходная разработка, разумеется, американская. В Штатах очень пристально следили за событиями в Европе и прежде всего за гражданской войной в Испании, где впервые после Первой мировой развернулись воздушные сражения, которые вели самолеты нового поколения. Немецкий «Легион Кондор» направленный на помощь франкистам исходно был оснащен устаревшими истребителями-бипланами Heinkel He.51, которые абсолютно не могли конкурировать с республиканскими И-16 советского производства. Тогда-то в Испанию и направили новейшие Me.109 для проведения войсковых испытаний…

— Дебют «Мессершмитта», — кивнул штаб-сержант. — Причем очень удачный. Конструкторы «Белл» это заметили и принялись за работу — было необходимо создать если не аналогичный, то как минимум близкий по характеристикам фронтовой истребитель для армии США.

— Вы совершенно правы, мистер Хопкинс, — подтвердил Горыныч. — Было выбрано два проекта: первый, классический, от фирмы «Кертисс». Впоследствии прототип превратился в Р-40 «Киттихоук». Но когда инженеры «Белл» показали военным свою разработку, командование ВВС в буквальном смысле вцепилось в нее всеми конечностями и хвостом! Принципиально новая, никогда ранее не использовавшаяся компоновка — двигатель был расположен не в носовой части самолета, а в центре, за креслом пилота. Винт приводился во вращение валом длиной около трех метров, который проходил под сиденьем летчика. Освободившееся пространство в передней части фюзеляжа использовали для размещения мощного вооружения. Новшеством было и применение двух боковых дверей автомобильного типа для доступа в кабину и трехопорного шасси с носовым колесом.

— Проблема капотирования? — встрял немецкий вахмистр. — У всех истребителей начала Второй мировой третье шасси находилось в хвостовой части и не убиралось! Как вел себя самолет с передним расположением шасси при взлете и посадки с мягкого или зыбкого грунта?

— Вероятность аварий резко снизилась, — ответил Горыныч. — Новая схема позволила летчикам совершать рулежку по земле на гораздо больших скоростях, взлетать и садиться даже на раскисший грунт, вообще не боясь капотирования. Трехстоечное шасси не могло быть использовано ни на одном другом истребителе мира, так как наличие двигателя в носовой части фюзеляжа затрудняло уборку носовой стойки. Плюс улучшалась аэродинамика — водяной и масляный радиаторы спрятали в крыло, носовой обтекатель освободился от выступов. Удобно, не правда ли?

— Более чем, — согласился Хопкинс. — Хотя из-за такой компоновки возникли неожиданные проблемы: установка тяжелого вооружения и относительно слабый двигатель не позволяли достичь достаточного потолка полета и скороподъемности, а из-за предельно задней центровки P39 имел склонность к сваливанию в плоский штопор. Из-за этого «Аэрокобру» отвергло командование ВМФ, в качестве палубного истребителя самолет не приняли.

— Зато на малых высотах P39 показывал отличные результаты, — продолжил змей. — Идеальная машина для поддержки сухопутных войск. Во время воздушной Битвы за Британию в 1940 году англичане остались «Аэрокоброй» недовольны — гоняться за «сто девятыми» она не могла, зато в СССР поставляемый по ленд-лизу самолет показал себя во всей красе — в отличие от Британии, отгороженной от материка противотанковым рвом Ла-Манша, Советский Союз воевал в основном на земле. Вот тут-то мы и подходим к самому интересному…