15. Психическая атака
Париж, май 1940 года.
— Это катастрофа! — стенал премьер-министр Третьей республики Поль Рейно, картинно
вырывая остатки волос с темени. — Немцы прорвали фронт между Седаном и Намюром,
танковый корпус Гота разгромил наши войска под Динаном, Париж может оказаться в
окружении в течении ближайших двух недель! Франция погибла!
Прилетевший из Лондона на спешное совещание военного руководства союзников
Уинстон Черчилль был единственным, кто сохранял абсолютное непроницаемое
спокойствие. Да, французы стоят на последней грани, если не принять спешных мер
кампания на континенте будет проиграна. Однако, Британские острова отделены от
Европы широким и непреодолимым противотанковым рвом — сомнительно, чтобы
генералы Гитлера так запросто форсировали Ла-Манш на своих панцерах! Танки плавать
не умеют.
Пока секретарь Рейно отпаивал шефа валерьянкой, Черчилль опрокинул две стопочки
коньяку и вынул из коробки очередную сигару.
— Послушайте, — сказал английский премьер, когда Рейно перестал вздыхать. —
Разведка, — а «Интеллиженс сервис» считается очень хорошей разведкой! — оценивает
число германских танков примерно в две тысячи четыреста единиц, из них всего двести
восемьдесят Panzer IV, способных пробить броню тяжелых B1 bis! В нашем же
распоряжении более четырех тысяч танков — французских, английских и тех, что успели
эвакуировать из Бельгии! Почти двоекратное преимущество! Только упомянутых Char B1
bis двести семьдесят четыре машины! Плюс некоторое количество тяжелобронированных
«Матильд»!.. Что происходит? Почему французское командование не способно
остановить продвижение немецкой танковой лавины при однозначном и безусловном
превосходстве в бронетехнике?
Поль Рейно посмотрел на железного Уинстона глазами овцы, которую ведут на заклание.
Ответа на прозвучавший вопрос у него не было. Генералы Вейган и Гамелен
переглянулись и вернулись к изучению носков своих сапог — никто из них не понимал,
как маленькие, легкие, слабо вооруженные Pz-I-II и модели чешского производства,
использовавшиеся немцами, сумели так быстро повернуть ход войны в пользу Гитлера?
Какой позор для французского знамени!..
— Победить немцев вполне возможно, — сказал Уинстон Черчилли и кивнул своему
адъютанту: мол, налейте еще коньяку. — Посмотрите на бригадного генерала Шарля де
Голля — его ударная группа и 4-я танковая дивизия отбросили нацистов от Лана и если
бы не подавляющее воздушное превосходство противника, де Голль развил бы
контрнаступление!
— Это был единственный успех Франции за всю кампанию, — всхлипнул Рейно. —
Генерал уже отступил на юг... Нет самолетов, снарядов, теряется управление войсками!
— Почему? — прямо спросил Черчилль, упершись бульдожьим взглядом в премьера.
Рейно снова промолчал и отвернулся. — Н-да, джентльмены... С вами пудинга не
сваришь. Вы понимаете, что при неблагоприятном развитии событий я буду вынужден
отдать приказ об эвакуации английского экспедиционного корпуса на Остров?..
— Да делайте вы что хотите! — Поль Рейно разрыдался в голос. — Нам конец!
— Вам может быть и конец, — жестко сказал Черчилль и поднялся с кресла. — Однако, я
так просто не сдамся! Не вижу смысла в дальнейшей дискуссии... Господин дежурный
офицер, проводите меня к телефонному аппарату. Нужна экстренная связь с британским
командующим на континенте генералом Джоном Гортом!
Премьеру показали дорогу к комнате связистов. Не без труда соединили с лордом Гортом,
державшим ставку в Абарке, немногим западнее Лилля — нацисты еще не успели
перерезать телефонные линии с Нор Па-де-Кале, но дело к тому шло.
— Милорд? Это Уинстон Черчилль. Спасибо, здоров. Да, я в Париже, собираюсь вылетать
обратно... Вводим в действие план «Динамо». Да, эвакуация с континента... Немедленно.
Немецкие танки? Остановить любой ценой! Любой, поняли? Если операция «Динамо»
окажется проваленной, осенью Гитлер будет праздновать победу в Вестминстере!
...— Любой ценой? — Джон Горт положил трубку и задумался. Большая часть
бронетехники или потеряна безвозвратно, или выведена из строя, у врага абсолютное
господство в воздухе, положение стремительно ухудшается. — Впрочем, любой так
любой!
Командующий снова взялся за телефон.
— Алло, коммутатор? Соедините меня с командиром Королевских саперов...
Здравствуйте, майор Олдридж! Помните, на приеме в честь дня рождения его величества
Георга вы рассказывали забавный анекдот о возможной психической атаке с помощью...
Именно! Вы правильно меня поняли! Можете реализовать эту идею? Да, верно, на
танкоопасном Аррасском направлении! Действуйте, майор!
* * *
Два дня спустя, окрестности Бетюна.
Разведывательный взвод 1-й танковой дивизии состоящий из четырех Pz-II и
единственного танка претендовавшего на звание хоть чуточку «тяжелого» — PzKpfw III
Ausf. F, продвигался по изрезанной перелесками равнине от деревни Льевен к городку
Бетюн, где еще оставались части британского арьергарда, прикрывавшего отход
союзников к побережью.
Война близилась к победоносному финалу — еще несколько дней и сражение за Францию
закончится. Организованное сопротивление встречалось еще только на юге, здесь же,
рядом с побережьем Ла-Манша, серьезных боев не предвиделось. Потому командир
взвода лейтенант Рихард Гебель преспокойно высунулся из командирского люка
«троечки», опершись локтями о борт башенки. Даже если появятся англичане, можно
будет немедля захлопнуть створки люка и действовать по обстановке — принять бой или
сразу отойти, вызвав авиацию.
— Неясное движение в лесополосе, двадцать градусов правее, — предупредил герра
лейтенанта командир идущего по правому флангу Pz-II. — Не видно, скрывают заросли.
Бронеавтомобиль?..
— Момент, — буркнул в рацию Гебель и поднес к глазам бинокль. — ОЙ... Что это?
Как сказал поэт Билли Шекспир — «...а на вас, воздевая когтистые длани, чудище с ревом
наползает». Из кустов, исторгая облачка синеватого выхлопа и взрыкивая моторами,
показалась дюжина неведомых страшилищ — корпус вроде бы принадлежит танку,
однако над небольшой башенкой вздымаются огромные, сверкающие отточенным
металлом лапищи! Настоящие когти дракона!
На башнях вспыхнули блекло-оранжевые огоньки — удивительный противник открыл
огонь. Судя по звуку, тяжелый пулемет «Виккерс» 12,7 миллиметра. Первый PZ-II
мгновенно задымил — тонкая броня не выдержала прямых очередей установленного на
страшненьких танках зенитных пулеметов. Уроды, пользуясь эффектом внезапности и
растерянностью немцев приближались, поливая противника огнем. Броня «тройки»
выдерживала, но лейтенант Гебель оценил обстановку и скомандовал «немедленный
отход».
Поздно. Удрать сумел только командирский Pz-III, даже не попытавшись атаковать. Одну
слабо поврежденную «двоечку» монстры зацепили своими захватами-щупальцами, вторая
и третья сгорели: экипажи едва успели выскочить наружу и залечь. 20-ти миллиметровая
автоматическая пушка KwK 30 безобразных тварей в лоб и борт не пробивала ни в какую.
Начала подтягиваться английская пехота — в успех «психической атаки» никто из
пехотинцев не верил, однако результат оказался прямо противоположным ожиданиям.
Плененных немцев разоружили.
— Отлично, просто замечательно, джентльмены, — майор Олдридж выбрался из
«Матильды-I» оснащенной ножевым минным тралом фирмы «Калтер Плау» — две
длинные несущие рамы, устанавливаемые по бортам корпуса и опускаемые с помощью