Надеюсь, он не собирался применять ко мне то же трюк, что и к тарлингу?

Дракон подошел, присел на корточки, схватил край ткани и потянул к себе. Я впилась в льняную материю намертво.

Уж точно не собиралась снова щеголять перед ним голышом.

— Нужно осмотреть рану. Покажите мне.

— Вы и так достаточно видели, — огрызнулась я, — ничего, само заживет.

— Я хочу помочь.

— Не нужно! Сначала убить хотите, а потом доктора Айболита из себя корчите!

— Кого?

— Не знаю.

Я отвернулась, давая понять, что не желаю разговаривать.

— Так и будете тут сидеть? — поинтересовался Ксавьер.

— А есть варианты? Может, поймете, наконец, что я не хочу вас видеть. Убирайтесь!

Дракон побледнел, глаза снова полыхнули яростным огнем. Но на этот раз он сдержался. Я видела, каких усилий ему это стоило. Только мне все равно. Особенно после случившегося.

Горло саднило, кожа на шее и груди горела.

Если останется шрам, я не знаю, что сделаю с этой неуравновешенной ящерицей!

Почти минуту Ксавьер буравил меня взглядом. Потом стукнул кулаком по лавке, отчего та с хрустом переломилась надвое, поднялся и стремительно вышел. Я услышала, как громко хлопнула дверь и по лестнице, удаляясь, застучали сапоги.

— Отлично! Наконец-то убрался.

Я поднялась. Первым делом метнулась к зеркалу. Слева от уха и до ложбинки на груди шли кровавые полосы. Но порезов не было! Только у лица два синяка. Там, где острые когти впились глубоко в кожу.

— Не может быть! Это же моя кровь. Значит, должны быть хотя бы царапины.

Я смочила край материи в воде, стала оттирать кровь. Кожа под ней оказалась гладкая и ровная.

— Это невозможно!

Я совсем ничего не понимала.

Что со мной произошло? Я очутилась в незнакомом месте. Чуть не погибла, сорвавшись со скалы. Но меня спас дракон, который теперь хочет убить. Кроме своего имени ничего не помню. Стоит только подумать о том, чтобы вспомнить, как накрывает жуткий приступ боли. А раны на теле вдруг заживают с немыслимой скоростью. Голова идет кругом. Но ведь откуда-то я знаю, что все это ненормально?

Натянув на себя все то же старомодное платье, я подошла к кровати. Тарлинг спал, прикрыв нос лапкой. Не стала ему мешать. Стараясь не шуметь, собрала с пола разбросанные остатки еды. Разложила по местам вещи, сметенные в пылу борьбы. Затем все же прилегла на кровать, но спать не хотелось. Наоборот, я не знала, куда себя деть, ворочалась в разные стороны. Даже зверек проснулся. Я напела ему колыбельную песенку. Комочек шерсти прижался ко мне, уткнулся головой в плечо и мерно засопел.

Я не могла сомкнуть глаз. Из головы не шли недавние события. Ксавьер — зверь в человеческом обличье, готовый разорвать мне горло. И снова он, только в роли заботливого друга и гостеприимного хозяина. Здравый смысл подсказывал, что нужно бежать от этого человека как можно дальше. А сердце сладко замирало, стоило только подумать о нем.

Решив прогуляться, я осторожно слезла с кровати. Надела сапожки, которые тарлинги уже успели почистить после прогулки. Прихватила один из факелов и потихоньку спустилась по лестнице в зал. Выходом служила единственная дверь гигантских размеров. Она еле поддалась моим титаническим усилиям, чуть приоткрылась, огласив пространство протяжным скрипом.

— Давненько никто не пользовался, — резюмировала я.

Небольшой щели хватило, чтобы протиснуться наружу. Солнце уже село. Но было довольно светло. Огромная луна, закрывающая половину горизонта и теряющаяся в вершинах гор, освещала все мягким голубоватым светом. Позади небесного тела были заметны еще две планеты поменьше. От них исходило серебристое сияние, заставляя все вокруг мерцать и искриться.

Необыкновенно!

Каменные ступени за дверью вели на небольшую площадку. Перила из белого мрамора сверкали, словно драгоценные камни, указывая мне путь. Я неспешно пошла вперед.

Прохладный воздух освежал, но я не мерзла. Наоборот, столь комфортно себя никогда не чувствовала. Посреди мерцающей дорожки в бледно-голубом платье я казалась себе привидением. Даже моя кожа чуть светилась.

Дорога оборвалась внезапно. Я остановилась в недоумении. Впереди зияла пропасть.

Площадка и перила служили началом огромного моста. Вдалеке была видна другая башня, куда, судя по всему, и вела эта переправа. Но кто-то разрушил ее.

Жаль. Прогулка по светящемуся мосту над пропастью могла быть незабываемой.

Я вернулась на площадку перед дверью. Наверх идти не хотелось. Поэтому я перелезла через перила, решив разведать, что же находиться за башней. Однако кроме гряды черных камней ничего не обнаружила. Правда, обойдя строение с обратной стороны, наткнулась на родник, бьющий прямо из расщелины в скале. Над источником была сооружена беседка из того же белого мрамора, что и перила. Округлый купольный свод, четыре колонны, скамеечка, а в центре — несколько больших чаш, в виде раскрытых раковин, расположенных одна над другой. Кристально чистая вода переливалась по ним, попадая в искусственное озерцо.

Устроившись на скамейке, я долго смотрела, как неспешно течет вода. Драгоценные капли сверкали, будто жидкие бриллианты, соединяясь в драгоценный единый поток. Глаза само собою сомкнулись, и я не заметила, как задремала. Проснулась оттого, что ужасно затекло тело.

Неужели, всю ночь провела на скамейке?

В ногах ощутила острое покалывание, которое затем распространилось на руки и плечи. Я растерла ладони. Затем ступни. От прилившей крови стало жарко. Недолго думая, подошла к источнику, сполоснула руки, умылась. Зачерпнула полную пригоршню воды, выпила.

Необычно-приятная с ментоловым привкусом жидкость обожгла горло, попала внутрь, принося бодрость и энергию каждой клетке тела.

Солнце только показалось из-за горизонта. Оно пришло на смену огромной луне. В свете еще двух серебристых спутников розово-красный цвет казался пурпурным. Я на несколько минут замерла, глядя, как светлеет небосвод. В ослепительных лучах утренней звезды стальные спутники бледнели, постепенно исчезая из поля зрения.

Я решила вернуться. Прошла тем же путем, что и ночью. Обогнула башню, вскарабкалась на площадку и протиснулась в приоткрытую дверь. Поднявшись по лестнице, хотела тихонько проскользнуть в комнату, чтобы ненадолго прилечь.

На полу, прислонившись спиной к кровати, спал Ксавьер. Я на секунду замерла, разглядывая молодого человека. На лбу залегла тревожная складка, под глазами — темные круги. Одежда и обувь заляпаны грязью, будто он гулял на улице всю ночь.

Стоило сделать пару шагов, как Ксавьер проснулся. В одно мгновение он оказался на ногах и подлетел ко мне.

— Мали! — прошептал он с облегчением. Чувство радости на секунду озарило его лицо, а затем оно исказилось гневом. Голос взвился до высоких нот. — Где вы были всю ночь? Вы хоть понимаете, что могли погибнуть? Один неосторожный шаг и…

Ого! Он беспокоится, — меня обдало горячей волной. Я не смогла сдержать улыбки.

— Опять смешно? — взревел дракон.

Ох! Когда он злится, его глаза так сверкают.

Ксавьер что-то говорил, громко доказывал, а я не могла отвести от него взгляда, пропуская слова мимо ушей. Только когда он схватил меня за плечи и встряхнул, смогла вернуться к реальности.

— Никогда так больше не делайте! Понятно?

— О чем вы? — переспросила я осипшим голосом. В горле внезапно пересохло.

Ксавьер хотел что-то сказать, но сдержался. Его руки сильнее впились в плечи. Он шумно вдохнул.

Я сжалась, ожидая, что сейчас последует шквал ярости, как в прошлый раз.

Не понимаю, чем я его разозлила? Да, ушла не предупредив. Но кого предупреждать-то? Он сам меня чуть не убил, а потом сбежал.

— Вы боитесь меня?

Стальная хватка ослабла. Теперь его руки просто лежали на моих плечах. Я опустила голову вниз. Не хотелось, чтобы он видел мой страх. Ксавьер провел ладонью по моей щеке, очертил подбородок. Затем взялся за него, потянул вверх, заставив смотреть прямо ему в глаза. А потом…