- А где Гимлер? – Спросил я ее.
- Он уехал по делам. Саш, мы одни, - взбираясь на меня, произнесла она. Затем начала целовать, мы приняли горизонтальное положение …
***
Секс был другим. Хотя действия были похожими, словно подсунули совсем другого человека, с выученным сценарием поведения.
- Гимлер мне говорил, что я должен встретиться сегодня с кем-то, этот человек ты?
- Да, я. Мне нужно многое тебе рассказать, но давай сначала позавтракаем, а, то ты наверно проголодался. Гимлер ведь готовить совсем не умеет, хотя и утверждает обратное, - последнюю фраза она произнесла холодно.
Я послушался. Весь завтрак мы сидели, не отпуская взгляда, верно, боялись потерять друг друга, несмотря на некоторое расхождение. Сейчас это отходило на второй план и переставало иметь какое-либо значение.
- Черт возьми, как я соскучился! – Не сдержался я, бросился к ней, обнял, словно времени без нее не существовало, и обронил слезу. В памяти всплывали обрывки воспоминаний, было сначала больно, а затем боль словно вышла, растворяясь в воздухе. Я терся об нее щекой, целовал и вдыхал ее аромат. Любовь существует, несмотря ни на что, думал я и нежно прижимал Юлю к себе.
- Не говори, где пропадала, я не хочу знать причин, просто будь рядом, хотя бы этот день, останься просто собой, - вопрошал я, на что она улыбнулась, обняла мою голову рукой и поцеловала, затем прижалась всем телом со словами:
- Я сама не хочу говорить, что было …
В ее голосе звучала боль, она немного дрожала, но я не придавал тогда этому значения.
- Пойдем, прогуляемся по берегу? – Произнес я. Она кивнула, мы вышли, держась за руки, и еще долго не могли друг друга отпустить. Ветер ворошил наши волосы, запах ее волос притягивал, руки нежно сжимались в замок, взгляд горел. Мы влюбленные, гуляли босиком по песку. В этот момент я подумал, что она ангел; белый цвет ей безупречно подходил, а это платье сводило меня с ума. Уже вечером мы лежали на пляже, перед нами горел костер, мы смотрели на огонь и просто молчали. Алкоголь в нас давал о себе знать, и это приятное чувство спокойствия было таким великим, что жалкий треп Гимлера об аскетизме был невыносимо занудным. Словами неудачника, не сумевшим полюбить никого в своей жизни.
- Знаешь, - начала она, - я спала с Гимлером.
- Что!? – Вскричал я.
- Я не хотела этого … мне пришлось, - опустив взгляд, говорила она, - я бы никогда тебя не бросила и больше того, никогда бы тебя не обманула и потому не могу молчать.
- Но, как? Почему?
Она заплакала, прижала руки к животу, наклонилась вперед и стыдливо отвернулась. Я ожидал чего угодно, но не этого, еще недавно человек, которому я мог доверять, который помогал прожить без Юли, который помог как-то встать на ноги, оказался последней сволочью. На тот момент я бы убил его и вероятно, поэтому Гимлера в этот день с нами не оказалось.
- Что ему нужно от нас? – Перешел к сути я.
- Твои знания, - сквозь слезы отвечала она, - они думают, что тебе по силам найти способ как развалить Россию. Они тоже самое делают и с людьми других стран. Они не перед чем не остановятся.
- Значит, это я виноват …
- Нет! – Юля бросилась ко мне и со слезами твердила, что я не причем.
Целый мир фантазий растворился белым туманом. Что же, мечтать много и не стоило. Обидно было больше всего за одно, Юли досталось совершенно ни за что. Все эти политические распри, в которые всегда попадают родные и близкие участников, никогда не закончатся. Нам нужно было что-то решать, и я предложил самое простое. Бегство. Оно, конечно, не решает проблемы, но помогает порой избавиться от сложившейся ситуации.
- Давай убежим? Мы вместе, что нам еще нужно?
- Это не выход, они не выпустят нас. Это военная территория по бумагам, а на деле здесь всем заправляют фашисты.
- Фашисты?! – выпучив глаза, произнес я.
- Гимлер, это последователь того самого Генриха Гиммлера. Можно даже сказать далекий родственник. И третий рейх никогда не останавливал попыток овладеть властью над миром. Они, имея какие-то расчеты ученых, сумели добиться точного поиска людей способных помочь достижению их цели. Вот только помощь эта совсем не добровольная. Тебе не казалось странным, что он часто цитирует фразы из книги Адольфа Гитлера? Что он наверняка держал тебя в неведении до этого дня? Что финансы, которыми он располагает, превышают честный уровень заработка? Я не знаю, сколько ты о нем знаешь и что он тебе говорил, но он просто промывал тебе мозги, чтобы затащить сюда.
- Но зачем? Если он имеет, как ты говоришь финансовую независимость, то зачем ему ломать комедию помощи, а не притащить меня сюда банально силой?
- Промывание мозгов! Все это время он тебя обрабатывал. Тебе он кажется умным, а на деле это все слова людей, которых они так же заставляют работать на них. Не верь ни единому слову из того что он говорит тебе.
- Если это так, то не лучше нам его просто убить? Стадо без вожака развалится!
- Ход хороший, вот только он сам, вовсе не первое лицо.
Ситуация была куда сложнее, чем казалось, на первый взгляд. Ложь, третий рейх, насилие. Куда это заведет, если отправить все по стечению обстоятельств? К смерти! Выход, говорят, есть всегда, но видимо его пока просто не видно, потому что, ни одной по-настоящему дельной мысли не пришло в голову. Радует лишь одно, Юля моя жива и она рядом со мной.
Костер тихо потрескивал, ветер доносил холодный воздух с озера. Мы молча сидели разглядывая угли в огне, думали о том, что будем делать дальше. К сожалению, надеяться на русское «авось» не приходится, это уже известный сценарий неминуемого проигрыша. Идея помощи фашистам, даже не рассматривается. Бегство невозможно, некуда будет бежать, а если они одержат верх, что, не исключено учитывая нынешнее положение, мы все равно умрем в пределах этого года. Остается не посрамить отцов и найти в себе силы, чтобы повторить подвиг героев сороковых годов.
- Я люблю тебя, - сказал я, прижимая Юлю к себе. В ответ она улыбнулась, закрыла глаза и, кажется, впервые за долгое время была довольна.
Глава VIII
Еще в детстве, я был счастлив от того что за окном другое время, что не являюсь рабом и что могу беззаботно бегать босиком. Время шло, годы нарастали, принося знания, и я понял, что рабство не ушло, оно стало всего лишь более цивилизованным. Возможно бы и можно было это терпеть, но сама мысль оставить ту же узду детям, тревожила сердце. Людей настолько загнали в угол, что испачканный хлеб – еда, вода с очистителями – норма, и вся жизнь на протяжении веков такова, что, «То людей учат читать, то забирают книгу»! Немое нет, всегда сопровождает несправедливость. И лишь горстка объединившихся под эгидой настоящей мысли освобождения, со временем изживают сами себя. Так каждый раз, система работает отлажено. Миру просто не хватает лидера с чистым сердцем, людям некому довериться.
Утро я встречал на берегу с бутылкой виски. Созидая в одиночестве у меня было много времени на размышления. В этом сумбуре, я пришел к тому, что женщина, с которой я провел ночь, не та, что я когда-то полюбил; что Гимлер действительно водил меня за нос, пользуясь моим уязвленным положением. Теперь мне, оставалось только ждать решительных действий с их стороны. Хотя, я больше боялся оказаться участником какого-нибудь эксперимента.
Заметив, блик солнца на воде, меня посетила любопытная идея. Наврятли уж это чья-то дача без дорог, так что возможно, что в доме могут быть послания от прошлых посетителей. В любом случае, дом должен что-то хранить о прошлом, ведь он не новый. С этой мыслью я отправился на поиски.
Пройдясь по дому я не нашел ничего, что могло бы мне помочь разобраться в ситуации. Типовое строение, выполненное в минималистических стандартах. Не долго думав, я пришел к одному, вытащить больше информации из Юли. Набравшись решительности, я вошел в комнату и увидел ее мирно приютившейся на краю пастели. Ее мерные вдохи и выдохи как-то притупили мои намерения. Я смотрел на нее и потихоньку понимал, что какая разница кто она, пусть играет свою роль, а я буду тешить себя иллюзией любви к человеку, которого забрала жизнь. Забросив мысль выбивания информации, я подошел к пастели, забрался под одеяло и осторожно уперся ей в волосы носом. Иллюзия пахла оригиналом.