– Просто купила, я же не думала, что в другой мир занесет, – я усмехнулась и достала ложки. – Раньше у нас такими пользовались, а теперь просто сувенир.

– Раньше и у нас такими пользовались, это мы умеем, – обрадовался Осталидан. – Миры разные, а люди мыслят одинаково.

– Тогда пусть и дальше в сумке у меня лежат, а то придем с Оськой в столовую, а там вдруг ложки кончились. А мы со своими!

Мужчины расхохотались. В глазах у старосты плескалась благодарность за то, что сына его не обделила.

– А у меня и для дедушки вашего подарок есть, хочу, чтобы он до двухсот лет дожил.

Я вытащила журнал и, вырвав две страницы с рекламой угловых и раскладных диванов, протянула их Осталидану. Мужчина ошарашено уставился на картинки.

– О, вот такой я хочу, – заглянул другу через плечо Валериан.- И такой тоже.

– Да погоди ты, – прошептал староста. – Кажется, я сам до двухсот доживу, тут столько всего.

Мы с Оськой довольно переглянулись, и пошли на кухню клянчить морковку.

****

На следующий день мы проводили Осталидана домой. Хозяйственный мужчина навьючил свободных лошадок различными покупками необходимыми в деревне и, поцеловав меня на прощание и пригрозив пальцем сыну, легко вскочил в седло. Валериан погрозил пальцем нам обоим и строго наказал приходить к нему в свободное время.

Академия постепенно наполнялась студентами, общежитие для первокурсников тоже заселялось. За два дня, оставшиеся до начала занятий мы с Оськой облазили всю академию и всю прилегающую к ней территорию. Обнаружили конюшню, кузню, стадион, парк с небольшим водоемом, ажурные беседки с удобными лавочками.

Столовая для студентов напоминала ресторан, на кухне готовили много и от души. Ну а как же – здесь ведь дети учатся им необходимо создавать все условия. Интересно, а обучают здесь тоже так щадяще, ведь детишек нельзя перегружать домашними заданиями? Об этом я узнала на самом первом занятии.

Первокурсников поделили на группы по двадцать человек, а пары здесь назывались часами. Мы с Оськой, разумеется, попали в одну группу.

Аудитория была очень просторной, при желании в ней могло поместиться пять групп, а то и все шесть. В четыре ряда стояли добротные столы и стулья, массивный учительский стол с креслом и венец творения – знакомая черная доска. Одну стену полностью закрывали шкафы с учебными принадлежностями. Не зря академия занимала такую огромную площадь, в ней все помещения были большими и свободными.

Наша двадцатка расселась жалкой кучкой поближе к дверям. Я мельком окинула взглядом своих теперь уже сокурсников, и один человек привлек мое внимание. Он просто не мог его не привлечь, потому что вместо лица у парня было сплошное синее пятно. Вот те раз! Зачем мальчишке пластическая операция? То есть магическая. Или он рассек всю моську и его так полечили? Рядом с ним сидел, видимо, друг, потому что оба они устроились подальше от группы и держались обособленно. Спросить у Оськи я не успела, в аудиторию зашел сам уважаемый ректор.

Мэтр Фэридан бодренько поздравил с поступлением и толкнул речь о необходимости начинать самостоятельную жизнь.

– Перед вами сейчас стоит одна цель – учиться как можно лучше. Для вас в академии созданы все условия, приближенные к домашним. Вас хорошо кормят, у вас есть все необходимое и вы живете в отдельных комнатах. Поэтому никакие отговорки, что вам кто-то мешал и тому подобное во внимание не принимаются! Не будете хорошо выполнять задания, станете лениться, прогуливать – сразу идете на отчисление! В этом году очень большой набор, примерно тридцать человек могут отсеяться до первой сессии. Желаю вам не оказаться в числе этих бедолаг и не опозорить свои города и деревни!

Ах, вот как у них тут, оказывается. А я все гадала, в чем подвох. И главное не человеку позор, а целому городу. Вот это масштабы вины! Представляю, как эти детишки теперь будут учиться. Классная система. Ректор долго разглагольствовал, стращая студентов позором, который покроет их семьи до десятого колена, если они будут лениться. В конце все-таки он сжалился и привел несколько хороших примеров. Оказывается, придворный маг окончил эту академию с отличием и выбился тем самым в люди.

Я снова включила мысленный калькулятор. Если мэтру сейчас за семьдесят, а учатся здесь примерно двадцатилетние, то, получается, было это пятьдесят с лишним лет назад. Интересно, Грэг еще не родился или родился? Да что это такое? Мало того, что думаю о нем все вечера напролет, теперь еще и днем вспомнила! Пока я боролась со своими мыслями, мэтр Фэридан скрылся за дверью, но группа не спешила расходиться.

– А что здесь делает девчонка? – вдруг раздался чей-то вопрос.

Я обернулась на голос. Симпатичный кареглазый шатен с короткой стрижкой, приятным лицом и повадками аристократа смотрел на меня с вызовом. Я окинула взглядом всех присутствующих уже более внимательно и тоже удивилась. Здесь собрались одни парни.

– Самой интересно, а где девочки, Освальд?

Ну кого мне еще спрашивать? Только другого симпатичного шатена с хвостиком как у ректора.

– А ведьмы учатся на другом курсе, – беспечно ответил друг.

– Почему это они ведьмы? – во мне взыграла женская солидарность. Не люблю, когда голословно оскорбляют.

– Потому что магия мужчин и женщин отличается. Мужчины управляют энергией при помощи амулетов и заклинаний, а женщины близки к природе. Они предсказывают, гадают и тому подобное, – развалившись на стуле, привычно принялся объяснять Оська.

– То есть, называя Миру ведьмой, ты ее не оскорблял?

– Как можно? – возмутился мой гугл. – Она действительно имеет способности, подрастет, тоже в академию поступит, только учиться будет на курсе ведьм.

Группа молча слушала наш разговор. Парень с замашками аристократа выжидательно прищурился. Не впечатлило. Я Вастальдиона восьмого не испугалась, с Бароном дружбу вожу, меня мелкими аристократами не испугаешь. У меня еще и Грэгориан с ладошки есть будет, тьфу ты, опять этот гад вспомнился. Я развела руки в стороны и призналась:

– Я не ведьма, мальчики, придется вам меня здесь терпеть.

– Но и не маг, – возразил приставучий парень и ехидно спросил: – Как же ты тогда поступила в академию?

Я пожала плечами и честно призналась:

– По блату. Меня принял мэтр Симерин.

Парни возмущенно загомонили, сбились в кучку и стали решать, куда и кому пойти пожаловаться на вселенскую несправедливость. Надо же, как их эта ситуация сплотила, а ведь перезнакомиться не успели еще. Только синелицый парень с другом остались на своих местах, да верный Оська сидел рядом и хмурил брови. Я решила подсказать группе заговорщиков верный адрес и, ехидно улыбнувшись, сладко пропела:

– Королю.

Парни злобно уставились на меня, но ответить не успели. В аудиторию уверенно вошел мужчина. Высокий, широкоплечий, кареглазый с длинными до плеч светлыми волосами. Я возликовала в душе, узрев блондина. Наши в городе! А то мало того, что я одна в группе девочка, так еще и блондинка, выделяюсь как белая ворона в стае черных воронов.

Мужчина встал возле преподавательского стола, внимательно посмотрел на присутствующих и сказал приятным голосом:

– Здравствуйте, студенты. Я ваш куратор мэтр Августинус. Сегодня занятий как таковых не будет, но мы познакомимся, выберем старосту и поговорим о правилах обучения в академии.

Вот и хорошо. Я по старой студенческой привычке достала тетрадь и под именем «мэтр Фэридан – ректор и главнюк» аккуратно написала «мэтр Августинус – куратор и блондин». Написала по-русски, во-первых, чтобы никто не догадался, а во-вторых, потому что по аякски еще не пробовала. Подозреваю, что это будет что-то на уровне первоклашки. Поставила точку и удивленно подняла голову, услышав свое имя.

– Линария, – куратор ласково улыбнулся. – Может быть, ты знаешь, как живут студенты в твоем мире?